litbaza книги онлайнДетективыСудьбе наперекор - Лилия Лукина

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 45 46 47 48 49 50 51 52 53 ... 88
Перейти на страницу:

— А ведь кто-то мне обещал, что «все будет хорошо»,— выпустила я последнюю парфянскую стрелу, на что Пан только вздохнул.— Ладно, пусть с вами, идите на кухню, и чтоб вас не было ни видно, ни слышно — Ирочке волноваться нельзя.

Я пропустила их в квартиру, и они на цыпочках прошли в кухню — презабавное было зрелище, в другой раз я бы обязательно над ними посмеялась. Мывшая посуду Варвара Тихоновна изумленно на них посмотрела, но я быстренько отправила ее домой, пообещав, что домою сама. Я достала диктофон, поставила на стол и включила:

— Наслаждайтесь! — и ушла в комнату к Ирочке.

Она лежала на диване, прижимая к себе Ваську, и хотя еще не успела уснуть, но глаза уже слипались. Я поправила подушку и плед и присела с краю.

— Ну, как ты себя чувствуешь?

— Хорошо, спасибо,— говорила она сонным голосом.— Вы самый добрый человек на свете после моей мамы.

— Спи, малявка,— я начала легонько гладить ее по голове.— Спи.

— Я не малявка, я манявка.

— Хорошо,— я тихонько рассмеялась.— Пусть будет манявка. А еще ты кто?

— Топотуха,— она глубоко, со всхлипом вздохнула и уснула.

Я вернулась на кухню — диктофон был уже выключен.

— Павел,— с искренним восхищением сказал домывший посуду Владимир Иванович, вытирая руки.— Какая это будет графиня Матвеева!

— Ну, помечтайте, помечтайте! — остудила я их пыл.— Насколько я помню, она и раньше замуж не рвалась, а уж после сегодняшнего тем более. А ведь я вас, Пан, предупреждала, говорила, где Ирочка работает. Что ж вы так небрежно к этому отнеслись?

Матвей сидел и молчал. Его обычно ярко-синие глаза, как с ним это всегда бывает в минуты гнева, потемнели, став аж угольно-черными, он сидел, уставившись в одну точку на стене, а сжатые в кулаки руки побелели от напряжения. От него исходили просто физически ощутимые волны неистовой, бешеной ярости, которые бились о стены моей маленькой кухни, отскакивали от них, сталкивались друг с другом и снова отлетали к стенам, отчего воздух сгустился так, что трудно было дышать. И молчание Матвея было еще страшнее, чем если бы он кричал и бросался всем, что попадет ему под руку. Намного страшнее. Поэтому, когда он заговорил, лично я испытала огромное облегчение.

— Кому вы поручили охрану Ирочки, Владимир Иванович? — спросил он таким тоном, что у меня, хотя этот вопрос ко мне и не относился, пробежал по спине холодок.

— Сидору,— сразу став серьезным, ответил тот, садясь в Васькино кресло, и недоуменно пожал плечами.— Что за чертовщина с ним приключилась? Ведь до сих пор нормально работал.

— Вы ошиблись в нем, Владимир Иванович,— Матвей продолжал смотреть в одну точку.— Да и всем остальным не следовало так себя вести по отношению к Ирочке.

— Я все понял, Павел Андреевич,— кивнул головой Пан, чье лицо оставалось при этом совершенно спокойным, даже безразличным.

Я смотрела на них и понимала, что Кострову с компанией ждет что-то очень-очень нехорошее. Постепенно глаза Матвея приобрели свой естественный синий цвет — видимо, он немного успокоился.

— Давайте чай пить, что ли? — я осмелилась подать голос.— Имеется замечательный торт, немного блинчиков и для особо нервных — коньяк. Кому что?

— Всем и все,— сказал Матвей, поднимаясь со стула и направляясь к двери в комнату.

— Ты куда? — цыкнула я.— Ей раздражители противопоказаны.

— Да я только из дверей хотел посмотреть, как она спит,—начал он оправдываться.—Я тихонько — только гляну и назад.

— Ну если так, то можно,— милостиво согласилась я и, посмеиваясь про себя, стала смотреть, как человек, держащий в руках всю нашу область, осторожно крадется, чтобы хоть одним глазком взглянуть на Ирочку, которая ходит в ситцевых платьях со старенькой маминой сумочкой, потому что в этой бедной девочке отныне и навсегда заключалось счастье всей его жизни.

Вернувшись в кухню, Матвей радостно сообщил нам:

— Спит и улыбается, наверное, ей что-нибудь хорошее снится.

Как ни больно мне было спускать его с небес на землю, но приходилось.

— Павел, а ты знаешь, почему я сегодня вообще в архиве оказалась? — Он отрицательно покачал головой.— Меня Ирочка попросила приехать, и голосок у нее от радости не звенел.

Матвей сразу посмурнел.

— Понимаешь, Лена. Нина Максимовна категорически против наших с Ирочкой отношений. Хотя их и отношениями-то назвать нельзя. В общем, она мне сказала, что мы с Ирочкой не пара. Я граф Матвеев, а она... Сама знаешь... Да и старше я ее чуть ли не вдвое.

— И ее можно понять — она боится за свою дочь. А вот что сама Ирочка на это говорит? Кстати, она знает, что ты в «малолетке» четыре года был?

— Да. Я ей еще в самом начале все о себе рассказал и объяснил, чтобы для нее эта новость потрясением не стала, если ей кто-нибудь другой об этом скажет. Как видишь, так и получилось,— Матвей метнул в сторону Пана сердитый взгляд.— А говорит? А что она может говорить? Она уже тогда в усадьбе все сказала. Спасибо, что не прогоняет. Ходим с ней в театры, на концерты. А теперь еще эта история. Если Нина Максимовна о ней узнает, то выгонит меня взашей и будет права.

Говоря все это, он ковырял ложечкой кусок торта, превратив его в крошево. Взглянув на дело своих рук,он смутился.

— Веришь, Лена, первый раз в жизни со мной такое,— он горестно вздохнул.

— Ох, Павел, сказала бы я тебе кое-что, да ладно! Успокойся! Если бы Ирочка все для себя решила, то не позвала бы меня, чтобы посоветоваться. Значит, шансы у тебя есть. Точнее, были,— я посмотрела на часы — без десяти пять.— Надо Нину Максимовну предупредить, что Ирочка у меня ночевать останется, нельзя ее сегодня домой отпускать. Что бы придумать такое, правдоподобное?

Я посмотрела на Матвея и увидела, что он бледнеет у меня на глазах, неотрывно глядя на дверь. Я обернулась — там с опущенной головой стояла Ирочка, которая со сна еще плохо соображала и облизывала пересохшие губы, а об ее ноги терся Васька.

— Елена Васильевна, а водички можно попить?

— Конечно. А может быть, чаю хочешь? —я встала и попыталась как-то заслонить Матвея, чтобы она его не увидела, но у меня, естественно, ничего не вышло — я же не ширма.

— Нет,— она помотала головой.— Водички.

— Иди, иди! — стала я ее выпроваживать.— Я тебе сейчас принесу.

— Не надо., я сама,— видно было, что она просыпается.— Вы и так со мной возитесь, как с маленькой. А который час? Мне же домой надо, а то мама волноваться будет.

Она подняла голову, похлопала своими глазищами и увидела Матвея. Сон слетел с нее моментально, глаза чуть прищурились и холодно блеснули, и она спокойно и равнодушно, как совершенно постороннему человеку, сказала:

— Добрый день, Павел Андреевич,— потом перевела взгляд на Панфилова.— Здравствуйте, Владимир Иванович. Извините, что помешала. Я сейчас уйду.

1 ... 45 46 47 48 49 50 51 52 53 ... 88
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?