в конфликты. Если Роберт забывал об их годовщине, она прикусывала язык. Если он оскорблял ее после долгого рабочего дня, она просто внимательно смотрела в суп, который размешивала, и ничего не отвечала.

Изменения в соотношении гормонов в период менопаузы перестраивают сигнальные пути женщины. Это зачастую приводит к новому восприятию себя и своей жизни.

Но когда у Сильвии началась менопауза, фильтры отключились, она стала раздражительной, и гнев перестал уходить в дополнительный «желудок» для предварительного «переваривания». Пропорция между тестостероном и эстрогеном менялась, и ее сигнальные пути для гнева уже больше напоминали мужские[478]. И успокаивающего эффекта от прогестерона и окситоцина, которые могли бы смягчить гнев, тоже не было. Супруги не научились обдумывать и разрешать свои разногласия, и теперь Сильвия регулярно срывалась на Роберта, выплескивая на него сдерживаемую десятилетиями ярость.

На следующей сессии стало ясно, что далеко не во всем этом виноват Роберт. Его жизнь тоже менялась, пусть и не таким радикальным образом. Но Сильвия все равно хотела съехать. Они еще не знали о меняющейся реальности ее мозга, которая переписывала правила не только споров, но и вообще всех взаимодействий в отношениях[479]. Исследователи установили, что женщины, которые несчастливы в браке, чаще сообщают о плохом настроении и болезнях в годы менопаузы[480]. Так что когда гормональная пелена спадает, а дети уезжают из дома, женщины нередко обнаруживают, что на самом деле более несчастны, чем позволяли себе чувствовать раньше. И зачастую во всех этих ощущениях обвиняют мужа. Очевидно, у Сильвии были вполне реальные поводы жаловаться на Роберта. Но глубинная причина недовольства все равно оставалась неясной.

На приеме через неделю она сообщила, что дочь сказала ей: «Мам, ты ведешь себя странно, и папа боится. Он говорит, что ты – не та женщина, на которой он был женат последние тридцать лет, и опасается, что ты можешь выкинуть что-нибудь безумное, например, заберешь все деньги и сбежишь». Сильвия не сошла с ума и не собиралась сбегать со всеми их сбережениями, но она действительно была уже не той же самой женщиной. Она сказала мне, что муж однажды закричал: «Что ты сделала с моей женой?» Огромное количество мозговых структур внезапно отключились – и точно так же внезапно Сильвия изменила правила в отношениях[481]. И, как обычно бывает в таких ситуациях, Роберту об этом сообщить забыли.

Многие считают, что мужчины бросают своих стареющих, раздобревших после менопаузы жен и находят молодых, худых и фертильных женщин. Но эти представления очень далеки от истины. Статистика показывает, что более 65 % всех разводов после пятидесяти лет – инициатива женщин[482]. Я подозреваю, что немалая часть этих «женских» разводов обусловлена именно резко изменившейся после менопаузы реальностью. Но, как я неоднократно видела на практике, причина может быть и проще: женщины устают терпеть дурной характер и измены мужа и просто дожидаются, когда дети, наконец, уедут из дома. То, что для женщин раньше было важно – привязанность, одобрение, дети, удержание семьи, – уже стоит не так высоко в списке приоритетов. А меняющаяся реальность жизни женщины – это результат изменения химии мозга.

В любой период, когда уровень гормонов меняется, угоняя нашу реальность, очень важно присматриваться к своим импульсам, чтобы убедиться, что они реальны, а не вызваны гормонами. Точно так же, как спад эстрогена и прогестерона незадолго до месячных может заставить вас считать, что вы толстая, уродливая и ни на что не годная, отсутствие репродуктивных гормонов может заставить вас решить, что единственная причина ваших страданий – это муж. Я рассказала Сильвии, что, если вы понимаете часть биологических причин, по которым изменились ваши чувства и реальность, возможно, вам удастся их с ним откровенно обсудить, и он изменится. Впрочем, такое обучение – долгий процесс, и лучше его начинать еще до того, как все эти изменения начнутся.

Кто готовит ужин?

На приеме, состоявшемся после моего августовского отпуска, Сильвия сказала, что все-таки решила разводиться. Более того, пока меня не было, она успела съехать от мужа. Подруги даже начали предлагать ей новых мужчин. Но довольно быстро они начали ее бесить не меньше, чем Роберт. Сильвия быстро обнаружила, что пожилые мужчины ищут себе «тетку с бабками» – женщину, у которой есть свои деньги и которая будет за ними ухаживать до конца жизни. Это ее немного шокировало. Именно такие требования она в молодости предъявляла к мужчинам: ей нужен был кто-то, кто будет за ней ухаживать и зарабатывать деньги. Тогда она была готова в ответ ухаживать за ним и их детьми. Сейчас же у нее такого и в мыслях не было.

Сильвия все еще надеялась на то, что найдет «идеального мужчину» для совместной старости – равноправного партнера, родственную душу, человека, с которым можно поговорить и поделиться радостью жизни, но который при этом не будет требовать ухода, походов за покупками, готовки, стирки и уборки, в общем, всего того, что многие мужчины, с которыми она пробовала встречаться, требовали от своих бывших жен. Как она выразилась, она не собиралась быть ни для кого сиделкой и не хотела, чтобы ей еще и лазали в кошелек. «Уж лучше я не буду жить вообще ни с кем», – сказала она. В конце концов, у нее много хороших подруг, с которыми она вполне счастлива. Она искала для себя жизни без психологических стрессов, которые постоянно испытывала в последнее время, споря с Робертом[483].

Ослабление желания заботиться о других после менопаузы с облегчением воспринимают отнюдь не все женщины. Ученые пока еще не исследовали, что происходит после падения уровня окситоцина, которым сопровождается снижение эстрогена, но, вполне возможно, это ведет к вполне реальным изменениям поведения. Большинство женщин, впрочем, могут вообще сознательно этого не заметить. Моя 61-летняя пациентка Марсия, например, сказала, что ее намного меньше беспокоят проблемы и потребности родных, друзей и детей, и она уже не чувствует такого желания присматривать за ними. Никто не упрекал ее в том, что она стала менее заботливой, хотя, конечно, муж немного удивлялся, почему ему так часто приходится готовить себе ужин. По большей части Марсия замечала изменения только в себе. Она на самом деле не возражала против новообретенной эмоциональной независимости, это позволяло ей уделять больше времени себе и своим делам, например, генеалогическим исследованиям, которые она просто обожала. Менструации у нее закончились уже больше четырех лет назад. Но из-за сухости влагалища, ночной потливости и нарушений сна она решила все же попробовать