Он внимательно посмотрел на Эдрика, который, обдумывая странную просьбу, постукивал перепончатой рукой по стенке емкости.

– Недавно наш Оракул прислала нам вызов, она призывает навигаторов покинуть Гильдию и присоединиться к ней в ее великой борьбе. Теперь это моя главная задача, мой приоритет.

– Я умоляю вас доставить меня на Ракис.

Словно напоминая о скорой кончине, острая боль пронзила грудь и спину Ваффа. Ему потребовались все силы, чтобы не выказать смертельную муку, боль неудачи. У него осталось так мало времени.

– Неужели я прошу многого? Окажите мне такую милость на закате моей жизни.

– Это единственное, чего ты хочешь? Умереть на Ракисе?

– Последние мои силы я отдам на работу с песчаными форелями. Возможно, это последняя надежда снова поселить их на Ракисе и возродить его экологическую систему. Подумайте: если мне будет сопутствовать успех, то вы получите еще один источник меланжи.

– Ты не будешь рад тому, что увидишь на этой планете. Даже с системой сохранения влаги, укрытиями и нужным оборудованием выживание на Ракисе стало более трудным делом, чем прежде. Твои надежды нереальны. Ничего полезного из этого не выйдет.

Вафф безуспешно попытался скрыть отчаяние, прозвучавшее в его голосе.

– Ракис – мой дом, моя путеводная звезда.

Эдрик задумался, потом сказал:

– Я могу свернуть пространство до Ракиса, но не могу обещать, что вернусь. Оракул призвала меня.

– Я буду ждать столько, сколько потребуется. Бог не оставит меня своим попечением.

Вафф опрометью бросился на свою палубу. Намереваясь остаться на пустынной планете – остаться, несомненно, до конца дней, он стал собирать все инструменты, все вещи, которые, возможно, понадобятся ему для того, чтобы, ни от кого не завися, жить на этой поблекшей безжизненной планете. Наведя порядок, он посмотрел на контейнеры, где были заключены закованные в панцири черви, извивавшиеся на дне и ждавшие своего освобождения.

Ракис… Дюна – вот его истинное предназначение. В глубине души он знал, что сам Бог призывает его туда, и если Ваффу суждено погибнуть на этой планете – ну что ж, значит, так тому и быть. Он ощутил, как его заливает теплая, успокаивающая волна смирения. Он понял и осознал свое место в мире.

Почерневшая, отливающая медным блеском поверхность отразилась от обшивки лайнера Гильдии. Вафф был так занят сборами, что даже не заметил, когда были запущены двигатели Хольцмана, свернувшие пространство.

Эдрик удивил его, предложив обеспечить на первое время запасами продовольствия и оставить на планете несколько ассистентов, которые помогут с обустройством лагеря и с работой в лаборатории, разделив тяготы с Ваффом. Вероятно, Эдрик хотел оставить здесь своих людей, чтобы они были в курсе успехов и неудач мастера Тлейлаксу. Вафф не возражал – если только эти люди не станут ему мешать.

Не представившись молчаливым членам своей новой команды, Вафф приказал им вынести панцирных червей из секретной лаборатории и захватить также самораскрывающееся убежище и оборудование – все, что поможет им выжить в сожженном обугленном мире.

Челнок пилотировал один из сотрудников Гильдии – человек с бесстрастным невыразительным лицом. Они не успели совершить посадку на черную поверхность погибшей планеты, когда лайнер уже исчез с орбиты. Эдрик спешил на зов Оракула, унося с собой груз ультра-пряности и весть о спасительной надежде для всех навигаторов.

Но Вафф смотрел теперь только на опаленный безжизненный ландшафт легендарной планеты.

Бактерии подобны маленьким машинам и замечательны тем, что могут губительно действовать на превосходящие их размерами биологические системы. Точно так же и люди подобны болезнетворным организмам, заражающим планетные системы. Именно с этой точки зрения и надо изучать людей.

Эразм. Запись в лабораторном журнале

Когда вирулентные микроорганизмы достигли Капитула, первыми их жертвами стали мужчины-рабочие. Семь человек были поражены так быстро, что перед смертью испытали, скорее, изумление, чем боль.

В большом зале, где обедали молодые сестры, болезнь тоже нашла свою жатву. Вирус был настолько коварен, что самый заразный период болезни протекал за день до того, как появлялись первые симптомы, поэтому эпидемия уже свирепствовала вовсю, поражая самых уязвимых, еще до того, как Новая Община Сестер осознала грозящую ей опасность.

Сотни людей погибли в первые три дня, больше тысячи – в конце первой недели; через десять дней число жертв не поддавалось точному учету. Вспомогательный персонал, учителя, гости, инопланетные торговцы, повара и персонал столовых, даже не прошедшие испытания Преподобные Матери падали, как стебли травы под косой беспощадного убийцы.

Мурбелла созвала своих старших советниц для того, чтобы немедленно разработать экстренный план, но из опыта эпидемий, которые уже имели место на завоеванных машинами планетах, все знали, что от мер предосторожности, профилактики и карантина нет никакой пользы. Двери конференц-зала были заперты, потому что молодые сестры и послушницы не должны были знать о стратегии; которую здесь собирались обсуждать.

– Наша первая и главная цель – выживание Общины Сестер, даже если вокруг нас вымрет все остальное население Капитула. – Мурбеллу мутило от собственных слов, вспомнив обо всех неподготовленных послушницах, рабочих командах, собиравших пряность в открытой пустыне, об архитекторах и строителях, метеорологах, садовниках оранжерей, уборщиках, банкирах, архивариусах, художниках, пилотах, лаборантах и врачах. Обо всех, на ком зиждилось благополучие Капитула.

Лаэра попыталась сохранять объективность, но голос ее звучал надтреснуто и хрипло:

– Преподобные Матери обладают способностью к точному клеточному самоконтролю и могут поражать микробы на их поле битвы. Мы можем использовать нашу телесную защиту для того, чтобы искоренить болезнь.

– Иными словами, все, кто не прошел испытания пряностью, умрут, – констатировала Кирия. – Как умерли Досточтимые Матроны. Именно в этом была причина, почему мы преследовали вас, сестер Бене Гессерит, мы хотели научиться противостоять эпидемиям.

– Можем ли мы использовать кровь выживших сестер Бене Гессерит для того, чтобы создать вакцину? – спросила Мурбелла.

Лаэра отрицательно покачала головой.

– Преподобные матери вытесняют болезнетворные организмы из тела клетка за клеткой. У нас не вырабатываются антитела, которыми мы могли бы поделиться с другими.

– Все обстоит еще сложнее, – хрипло произнесла Аккадия. – Преподобная Мать может направить свою защитную энергию на возбудителей, если у нее есть для этого силы, время и возможность сосредоточиться на себе. Но болезнь вынуждает нас заботиться о несчастных жертвах эпидемии.

– Если вы сделаете эту ошибку, то умрете, как наша подставная Шиана на Джибраите, – сказала Кирия, не скрывая язвительной усмешки. – Мы, Преподобные Матери, должны позаботиться о себе, и больше ни о ком. У других все равно нет никаких шансов. Нам придется это принять как факт.