Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Мы влились в людской водоворот.
Торговые ряды, кольцами обвивающие центральный купол, делились на продуктовые и товарные, на богатые и бедные, на доходные и не очень. Вокруг нас бурлила жизнь: чумазые и смуглые от загара мальчишки-разносчики с неизменными небольшими тележками, одетые в полотняные выбеленные короткие штаны и жилетки на голое тело, с разноцветными поясными сумками шныряли между разодетых в праздничные платья девушек "на выданье", семейных женщин, чьи браслеты оттеняли неяркую, удобную одежду хозяйки дома, проскальзывали тенями мимо редких тут воинов, одетых в "мирное", которых я выделял из толпы чутьем, поселковыми мужчинами в простой немудреной одежде, и разряженными купцами и мастерами. Вот прошла тройка ярмарочной стражи, и я кивнул на ходу Джасперу, что ходил до женитьбы в моей десятке. Соня крутила головой не переставая, я же гадал: когда, наконец, у нее устанет шея? Мы все еще двигались по "встречающему" ряду, традиционно отданному под разнообразные фрукты и специи, и мне приходилось называть незнакомые Соне плоды и ягоды, объяснять, как они растут и вежливо пресекать все попытки накормить Соню какой-либо экзотикой. Когда первый восторг Птички прошел, и она перестала изображать флюгер на ветру, я свернул на радиальную улочку, ведущую в центр. Три ряда вглубь и мы попали на "кольцо Мастеров". Конечно, самые успешные Мастера, обычно, имели свою лавочку внутри центрального купола, но я любил бродить по внешнему кольцу. Тут всегда можно было найти нечто совершенно особенное, изготовленное руками тех, кто еще не довел мастерство до автоматизма и не закостенел в очередной "традиционной школе". И мы двинулись вглубь, к Мастерам-ювелирам, пробираясь мимо нарядных павильонов с одеждой, щедро расшитой золотыми и серебряными нитями, украшенной камнями и блестками, мимо стоек с разноцветьем платков, по которым Соня лишь скользнула взглядом. Были тут и более бедные продавцы, раскладывающие товар на ящиках или даже на коврах, постеленных прямо на землю. И именно у одного из таких развалов Соня и замерла. Я недоуменно осмотрел товар: обычная кожа — ремни, кошельки, сумки и всякая мелочевка вроде оберегов на шнуре или заколок. Соня присела на корточки и уверенно вытянула один из множества кошельков: он был из черной кожи, простой, можно даже сказать аскетичный, если бы не стилизованное изображение песчаного кота. Вышитый желтой нитью абрис внутри был заполнен разноцветными доколониальными узорами, и казалось, что под шкурой животного перекатываются мышцы, и сам он замер, приготовившись к прыжку.
— У Вас настоящий талант, — Соня смотрела на молоденького мальчика, судя по знакам на рукаве куртки бывшего даже не Мастером, Подмастерьем, с легкой улыбкой.
Я торопливо вложил в его ладонь вдвое больше, чем было указано на обрывке бумажки, выпавшем, когда Соня раскрыла кошелек, желая изучить его внутри, и осторожно повел жену дальше, крепко придерживая за локоть. Парень, наконец, сфокусировал взгляд на деньгах на собственной ладони, потом удивленно и радостно вскинул глаза, и… снова устремил их на Птичку. Я почувствовал глухое раздражение.
Птичка неожиданно остановилась, и освободилась от моей руки.
— Да погоди ты! Мне кошелек не просто так был нужен, просто надоело монетки в кармане таскать, — на ее ладони лежали два золотистых асса, — Только ты мне объясни вашу денежную систему, может у меня тут целое состояние, а я и не знаю.
Я достал еще две монеты и положил их на Сонину ладонь рядом с первыми.
— Смотри, вот эти золотистые, твои монетки — это ассы, десять ассов составляют один динар, это вот эта серебряная монета, а в одном ассе сто миллимов — вот таких красноватых монеток чуть поменьше. На миллимах изображена длань Праматери с глазом в центре ладони, считается, что взор праматери устремлен на то, как ты зарабатываешь и тратишь, а длань защищает тебя от искушений. Вот этот динар — с песчаным котом, каждый род печатает динары со своим знаком, но они все ходят на Кериме, без различий. Смотри, на реверсе динара профиль Праматери, правда она тут в покрывале, только очертания лица и видно. А вот на реверсе ассов — Главный Храм, а на аверсе — просто цифра номинала. На один асс ты можешь купить нарядный платок, или книгу или продуктов на семью на два дня.
Соня сдвинула выложенные мной монетки на край ладони, но я решительно сжал ее руку в кулачок:
— Пусть остаются у тебя. На всякий случай.
Соня убрала монеты в кошелек, а кошелек спрятала в карман, и мы пошли дальше.
Птичка шла неспешно, скользя глазами по выставленным товарам, подходила, смотрела, иногда задавала вопросы. Я заметил, что она словно избегает Мастеров-ювелиров, а ведь мне казалось, что с выбором подарка для Сони никакой сложности не будет, стоит дойти до первого Мастера с россыпью колец, серег, браслетов и подвесок. Нет, Птичка смотрела и украшения, только они были весьма необычными, я бы даже сказал откровенно бунтарскими. А у очередного павильона она замерла, и я понял: "вот оно". Небольшая, ажурная резная шкатулка словно светилась изнутри, а несколько отделений внутри были отделаны бархатом янтарного цвета. Соня погладила резьбу пальцами, со вздохом поставила ее на место и потянула меня за собой, к следующему павильону, завешанному коврами, и к следующему, где она на мгновение замерла. Лоскутные одеяльца, кружевные шали и вязанные пледы, маленькие носочки и ботинки такого размера, которого, казалось бы, не может быть на свете, самодельные колыбельки и плетеные корзины с белоснежным бельем — мои ладони невольно скользнули на Сонин живот. Неизвестно, до каких глубин самокопания я бы дошел, но тут подскочила бойкая бабулька — продавец, и скользнув по нам цепким взглядом, задержавшимся на моем браслете, вынесла вердикт:
— Молодожены!
— Молодожены, — согласился я.
— И свадьба была совсем недавно, — старушка не спрашивала, она утверждала.
— Меньше недели, — отозвалась Соня и положила ладони поверх моих.
— Так ты, девонька, куколку-то купи, во-он они стоят, смотри какие нарядные. Моих кукол куда только не покупают, почитай во всех храмах ближайших городов стоят. Когда ты еще на Ярмарку выберешься, не заметишь, как время пролетит, а к Дню благословения надо заранее готовиться, не любит Праматерь суеты в таких делах.
Я досадливо поморщился: когда о чем-то столько времени пытаешься забыть, очень сложно потом перестроится обратно. Я действительно забыл про этот День благословения, и действительно к нему надо было подготовиться.
Соня с удивительно счастливым лицом рассматривала стеллаж с ритуальными куклами. Трудно было придумать момент лучше. Я сунул бабульке серебряный динар, чмокнул увлеченную Соню в макушку и попросил ждать меня и никуда не отходить, пообещав, что вернусь быстро. Каюсь, я недооценил свою Птичку и ее умение влипать в неприятности.
Когда я вернулся, надежно упаковав подарок для Сони в рюкзак, где дожидались своего часа пирожки Тары, Сони у павильона уже не было.
Как выяснилось опытным путем, очень сложно купить подарок на День рождения, если будущий именинник цепко держит тебя за руку либо по-хозяйски приобнимает за талию, да еще и рвется посмотреть поближе то, к чему ты проявляешь мало-мальский интерес. К тому же, финансовые вопросы продавцы предпочитали тоже обсуждать именно с Саем. Может быть это и выглядело смешно, но мне категорически не нравилась идея покупки подарка Саю за его же деньги. К счастью, у меня все-таки были "свои" деньги, и, как выяснилось, две монетки, подаренные воинами в Нашере "на удачу" были не самого мелкого достоинства. Я даже пару раз видела то, что вполне могло быть подарком для Сая, но рассмотреть поближе так и не решилась