class="p1">— Бросай, — велела я Ауфене. Она этого голоска слышать не могла, не будучи Волшебницей.

Подруга вздохнула, разжала пальцы, и ягода, слетев с её ладони, покатилась в сторону деревьев. До меня донеслось слабое «очень-очень-очень вкус…» и стихло.

— Это уже десятый куст, — проворчала Ауфена. По лицу было видно, что ей хотелось есть не меньше моего, и она мечтала о том, чтобы спокойно сунуть сорванную ягодку в рот. А потом — жевать, давясь красным соком и забрызгивая себе рубашку.

— Верно, десятый, — согласилась я. — А Ройк, судя по всему, истратил десятую стрелу на какого-то зверька. Пойдём и посмотрим!

Это оказался не зверёк, а паони — такая небольшая, что её мяса едва хватило бы утолить голод одной пешки, не то что троих. Мы с Ауфеной огляделись: порой из-за кустов выбегали пёстрые зверьки, а на ветки деревьев присаживались разноцветные птицы намного больше той, которую подстрелил Ройк. Они словно хотели, чтобы он поразил их выстрелом, нарочито вертелись у него перед глазами…

— …но я нашёл ту, которая попыталась скрыться, — объяснил Ройк, — и сначала промахнулся, а потом всё-таки убил её. Теперь буду ощипывать, а вы идите, мне помощь не нужна.

— Вот и нам предстоит найти такую ягодку, — сказала я Ауфене, возвращаясь к кустам, — которая будет молчать, а не просить, чтобы её съели. Тогда не отравимся наверняка!

К тому времени, как Ройк ощипал и выпотрошил паони, используя вместо ножа острые камни, и крикнул нам об этом, мы сорвали штук двенадцать ягод с полусотни кустов. Ауфена выглядела утомлённой и, казалось, еле передвигала ноги.

— Ты главное, не упади опять без чувств, — вырвалось у меня. — Стену-то вместе разрушать должны!

Это была идея Ройка. Но пришли мы к ней не сразу, а сначала потратив много времени и сил, пытаясь поодиночке одолеть каменный завал…

— Давайте попробуем через него перелезть! — тогда Ройк окинул нас обеих испытующим взглядом. — Ауфена, ты ведь уже не боишься высоты?

— Боюсь, — неохотно призналась Ауфена, — а как полетали на рукха — ещё больше.

— Да? Странно! — удивился Ройк. — Я думал, ты, наоборот, избавилась от страха! Ладно, тогда мы с Ферджиной попробуем…

— И бросите меня здесь одну?! Ну, уж нет! — заупрямилась подруга. — Да вы и не сможете перелезть! Если бы всё было так просто…

— Тогда я один! — обозлившись, Ройк ухватился за выступающие камни и полез. — Если не грохнусь с высоты, значит, всё в порядке, спущусь обратно и помогу вам!

— Вернись! Вернись! — Ауфена ухватила его за ноги, её неожиданные слёзы смутили Ройка и заставили проворно слезть на землю. — Ты что, забыл, как мы в пустыне страху натерпелись?! Думали, вихрь Ферджину уронит! Хочешь, чтобы мы с ней так же стояли и боялись, что ты упадёшь?

Я молчала, чувствуя, как пульсирует боль у меня в висках, но как только прозвучали эти слова, вмешалась:

— Ауфена права. Лучше испробуем Жемчужный Жезл… или молитву.

— Только осторожно! — Ройк придвинулся к Ауфене и следил за тем, как она открыла молитвенник, перелистнула страницу… Нежное пение разлилось по зловеще-тихому лесу, словно оживляя мёртвого. Я смотрела на закрывшую глаза Ауфену почти с тем же болезненным вниманием, как и Ройк. Не станет ли ей плохо? Не окажется ли эта молитва такой же непосильной, как та, в пустыне?.. Ройк поймал мой взгляд и с красноречивым выражением лица кивнул на завал. Мол, следи за ним, а за Ауфеной я и сам присмотрю.

Я пожала плечами — если б хоть один камень вылетел из этой груды, мы бы услышали. Ауфена резко умолкла, наступило молчание, и из щелей посыпалась пыль. Вот и всё.

— Ферджина, твоя очередь, — обернулась ко мне подруга. Стоит ли говорить, что я истратила на завал все десять искр? Несколько камней слетели и чуть не попали мне в голову, но Ройк успел вовремя поймать их — один за другим.

— Надо действовать втроём. Вы будете применять волшебство и молиться одновременно, а я — перехватывать летящие камни, — друг криво усмехнулся.

— Сначала отдохнём, — жалобно проговорила Ауфена, — поищем еды…

— Разумеется, — согласился он, — с пустым животом кто такими серьёзными делами занимается?

Так закончились наши попытки расправы с каменным завалом. Лес как будто и вправду ожил после молитвы, появились звери и птицы, жаждавшие того, чтобы Ройк потратил на них пару оставшихся стрел.

— Раз мы остаёмся здесь, надо быть настороже, — рассудила я, — и что попало не хватать… да и не стрелять сразу!

Друзья закивали головами.

…Кроме ягод, мы с Ауфеной набрали, как обычно, сухих веток и устроили небольшой костёр. Как хорошо, что по истечении хода из Жемчужного Жезла можно было опять пускать искры! Не то что стрелы Ройка — каждая была на один раз.

— Ройк! — позвала Ауфена, когда мы уже съели — а вернее, жадно пожрали — свою долю ягод. Даже несмотря на то, что они были жёсткими и незрелыми. — Ты где там заблудился со своей паони? Мы хотим мяса!

— А воды не хотите? — донеслось откуда-то сбоку, и я вскочила с травы, обеспокоенная:

— Как бы он из местного ручейка отпить не вздумал!..

Выяснилось, что в лесу были три ручейка, и наш друг нашёл их все. Я прислушалась к каждому и уловила в мирно текущей песне: «Я вкусный! Вкусный! Очень вкусный! Очень-очень вкусный!», после чего со вздохом сожаления повернулась к Ройку и Ауфене:

— Пить из всех трёх нельзя!

— А умываться? — Ауфена боязливо посмотрела на ручеёк, заискрившийся в жёлтых дневных лучах.

— Погоди, — я прошла несколько шагов, чутко прислушалась, села на корточки и заглянула под большой, зелёный, ничем не примечательный куст. Под ним тихо струился ручеёк, и он совсем не старался привлечь к себе внимание. Никаких «Я вкусный!» в ушах не прозвучало, сколько я ни напрягала слух. Тогда позвала друзей, и мы немного выпили из ручейка. Много не хотелось, поскольку водица была мутноватой и действительно не очень вкусной.

— Скажи, Ауфена, — начал Ройк после трапезы у костра, — а почему для тебя так важна вера именно в Игроков? Разве недостаточно веры в силу молитвы… в нашем мире?

Ауфена вся подобралась и посуровела.

— Важна, — это было единственное