кожа покрыта красными пятнами и сажей. Я почти уверен, что Мэри сейчас мечтает свалиться замертво и закрыть пылающие от боли глаза.

– Надо найти Норин, – сиплым голосом говорит она и выпрямляется, – сейчас же.

– Они давно уехали, – я не хочу расстраивать женщину, просто констатирую факт.

– Я справлюсь, я услышу.

Что ж, если Мэри и правда сможет найти их – я согласен. Когда опасность нависает над Хэйданом, у меня сносит крышу, поэтому я прекрасно понимаю, что сейчас чувствует Мэри-Линетт. Останавливать ее или спорить с ней – глупо и неуважительно.

– Как скажете.

– Эй, там копы, – неожиданно шепчет брат.

– Что?

Мы с Мэри-Линетт одновременно резко оборачиваемся и столбенеем от недоумения. Черт подери, неужели именно сейчас правоохранительные органы решили взяться за ум и прибыли на помощь своим дорогим жителям Астерии? Невероятно.

Полицейская машина лихо сворачивает к коттеджу Монфор, я смотрю на дом и дым, выплывающий из открытой двери.

– Нужно выпроводить их, – едва слышно бросаю я.

– Каким образом? – так же тихо отвечает Мэри-Линетт. – Никто из нас не умеет управлять разумом и не варит зелья, отбивающие память.

– Значит, нужно придумать что-то другое. Мы должны ехать, иначе упустим Норин.

С этим женщина не спорит. Да со мной вообще спорить бессмысленно.

– Уходите, – вдруг говорит Хэрри. – Что стоите? Живее. Я справлюсь. Забалтывать людей у меня всегда хорошо получалось.

– Хэйдан…

– Мне не придется сражаться с ведьмами, не придется плясать перед Люцифером.

– Я не хочу оставлять тебя одного.

– Эй, ты можешь пойти с Мэри-Линетт. Ты можешь, правда. – Брат моргает пару раз и кивает: – Идите быстрее.

– Но что ты им скажешь? – взволнованно спрашиваю я, глядя на копов. На их лицах отражается недовольство, а еще страх, что приходится парковаться рядом с домом неуравновешенных сатанистов.

– Я придумаю, что сказать, Мэтт, я всегда соображаю в этом плане лучше тебя.

– Да что ты…

– Идем, – вмешивается Мэри-Линетт, схватив меня за локоть, – живее, умник.

– Возьмите пикап, – советует Хэрри, двигаясь к полицейским машинам. – Он…

– Я знаю, где он.

Мне не хочется оставлять Хэйдана одного, но у меня нет выхода. Я сжимаю кулаки и срываюсь с места. Надеюсь, ничего не случится, пока меня не будет рядом. В противном случае найду этих кретинов в форме и познакомлю их с Ари.

Счастливы они будут ровно несколько минут, потом их жизнь покатится к черту, как и жизнь всех, кто имел радость встретиться с этой рыжей бестией.

Мы вылетаем на трассу с заднего двора. Объезжаем коттедж с другой стороны, дабы не столкнуться с ищейками нос к носу, и несемся вперед, перегоняя даже взбушевавшийся ветер. Мэри-Линетт сидит на пассажирском сиденье, а я переключаю передачи. Женщина распахивает окно и прислушивается к городу, заправив за уши волосы.

– Сейчас направо. – Послушно выворачиваю руль. Интересно, как долго Монфор может игнорировать посторонние звуки и концентрироваться на тех, что ведут ее к желаемой цели? Наверное, это сложно и больно. Мэри морщится, а я интересуюсь:

– Все в порядке?

– Да, не обращай внимания.

– Вы выглядите измотанной.

– Пару минут назад мы жарились в адском огне, забыл? – Она усмехается, а потом с силой стискивает тонкие пальцы и прижимается лбом к наполовину опущенному стеклу.

– Что вы слышите?

Мэри нервно поводит плечами и шепчет:

– Я слышу всех. Это не приносит удовольствия, Мэтт. Шум в голове давит на мозги.

– И как вы среди этого шума находите Норин?

– Ее я всегда найду.

– Ну да, голос сестры. Разумеется!

– Не только голос – стук ее сердца, движение крови по ее венам… Я росла с Норин, она – моя музыка. Если я перестану ее слышать…

– Не перестанете.

– Конечно.

Выжимаю сильнее газ и слежу за тем, как Астерийская школа остается позади.

– Вы понимаете, где Норин с Ари?

– Не очень отчетливо. Я слышу скрип качелей и… и шелест деревьев… – Мэри нервно моргает, а затем неестественно быстро передергивает плечами. – Сложно. Звук воды. Но я не уверена, что это озеро или водоем. Нечто другое: отрывистый звук – тихий, громкий.

– В смысле?

– Я не могу… не могу понять. Тихий, громкий, тихий, громкий…

Она хватается ладонями за лицо, а я спрашиваю:

– Фонтан?

Мэри-Линетт оборачивается и широко улыбается:

– Верно! Фонтан. Наверное, они в…

– …парке.

Женщина кивает, а я выдыхаю. Что ж, класс! Устроим прогулку по красивым местам Астерии, которые, вполне возможно, после нашего визита перестанут таковыми быть.

Мы останавливаемся перед воротами в городской парк через несколько минут. Мэри сразу же бежит ко входу, а я достаю комплект стрел и спортивный лук. Не хочу вновь стоять и чувствовать себя уязвимым кретином.

– Это вместо «браунинга», – поясняю я, подходя к женщине, а она хмыкает:

– Откуда у тебя пистолет, гений?

– Мне его отдала Бетани перед отъездом. Она уехала вместе с семьей из Астерии.

– Бетани уехала? – удивляется Мэри-Линетт. – Но когда?

– Сегодня рано утром. Я рассказал бы, нам с вами есть что обсудить. Но не успел.

– Обсудим, когда вернемся домой.

Я коротко киваю, завидуя бессмертному оптимизму женщины, поправляю качающиеся из стороны в сторону стрелы и иду за Монфор.

Фонтан находится в центре парка. Это скульптура огромного орла с распростертыми крыльями, к которому ежедневно приходят слабоверующие мамаши и романтики, стойко убежденные в том, что, если кинуть в фонтан монету и загадать желание, оно непременно сбудется. Идиоты, другими словами. Уверен, что сегодня там будет пусто.

Если Мэри-Линетт не ошиблась, мы выйдем на Монфор через пару минут: парк этот небольшой, поэтому мне и не нравилось сюда приходить. Я не мог потеряться. Не мог просто брести куда-либо, рассуждая о том, что меня волновало. Едва я погружался в собственные мысли, как тут же ноги приводили меня к одному из выходов.

Неожиданно Мэри-Линетт хватает меня за плечо и останавливается.

– Что вы…

– Тише, – просит она, приложив палец к губам, – не двигайся.

– Вы их услышали?

– Нет, увидела.

Мэри кивает вперед, а я оборачиваюсь и замечаю за скульптурой орла Ариадну. Она стоит, скрестив на груди руки. Мне плохо видно ее лицо – половина тела скрыта фонтаном, но зато я вижу нечто другое. Нечто, что меня действительно удивляет.

На скамье в полусознательном состоянии сидит Меган фон Страттен, ведьма утопает в собственной крови, которая стремительно льется по ее испещренному ранами телу. Я растерянно округляю глаза.

– Что тут происходит?

– Понятия не имею.

– Она умирает, – озадаченно шепчу я и придвигаюсь немного ближе, чтобы разглядеть корчащуюся от боли главную ведьму, правую руку Люцифера.

Ариадна подталкивает вперед Норин Монфор и приказывает:

– Лечи!

Конечно. Вот зачем она приходила домой. Мэри-Линетт шумно выдыхает:

– Слава