— Она погибла во время катастрофы, — раздался за спиной знакомый голос.

Лоза обернулась.

На пороге стоял Приор Глеб. Его броня, покрытая влагой, немо свидетельствовала, что глава капитула Соснового Бора только что проделал долгий путь.

— Что тут происходит?

— У Хантера случился припадок. — Титановая Лоза отвернулась. — А ты не знаешь, как ее звали?

— Надежда, — сухо ответил Приор. — Если у тебя нет больше вопросов, позволь я…

— Есть. — Дарлинг, если ее что-то интересовало, умела быть упрямой. — Ты лично знаком с Хистером?

— Смотря какого Хистера ты имеешь в виду.

— Не уходи от ответа. — Титановая Лоза не собиралась отступать. — Мне интересен лишь один Хистер. Его знал командор. Еще до катастрофы, — добавила она.

— Он сказал тебе? — прищурился Глеб.

— Да, — кивнула Дарлинг. — Может, и не хотел, но сказал. Я видела — они были вместе в ту ночь…

Приор на секунду задумался, затем пожал плечами, словно отвечая себе: а почему бы и нет?

— Тот Хистер, которого когда-то знал командор, сейчас возглавляет Ковчег, — ответил Глеб. — Они критически разошлись во взглядах. И ненавидят друг друга.

— Как? — вырвалось у Дарлинг. Она привыкла доверять информации, полученной через импланты ментальным путем. В мыслях человек не в состоянии лгать. Мысли — как зеркало души.

— Не понял? — переспросил Глеб.

— Как Хистер может управлять столь мощной организацией? — Лоза не пыталась скрыть свое удивленное разочарование. — Он же… ничтожество! — вырвалось у нее.

— Опасное ничтожество, — веско поправил ее Приор. — А управлять можно по-разному. Методы Ордена не исчерпывают всей палитры. Хистер — еще та сволочь. А сейчас извини — я нужен там. — Приор кивнул в сторону мнемотехников, склонившихся над командором. — Если хочешь, поговорим вечером. У меня к тебе тоже есть пара вопросов.

— Хорошо. Я буду у себя, — кивнула Дарлинг.

* * *

Комната Титановой Лозы располагалась на пятом этаже Цитадели, в особо охраняемом секторе, неподалеку от личных апартаментов командора Хантера.

Мало кто мог похвастаться такими удобствами. В твердыне Ордена всегда ощущался дефицит свободного места.

Приор, как и обещал, зашел ближе к вечеру.

Дарлинг успела отдохнуть после всех злоключений и теперь сидела, просматривая последние новости, поступающие по каналам вновь заработавшей сталкерской сети.

— Можно?

— Заходи. — Дарлинг отключила нанокомп, повернулась вместе с креслом. — Присаживайся. Как Хантер?

— Плохо. Старые раны. — Глеб вздохнул. — Колонии скоргов, полученные им после катастрофы, скверно стабилизированы. Я предлагал ему повторное мнемотехническое вмешательство, но Хантер отказался. Чем ты так сильно задела его?

— Можно подумать, ты не в курсе. — Дарлинг дерзко взглянула на Глеба. — Мой посланец дошел? Передал тебе чип? Почему ты вовремя не предупредил Орден?

— Твой посланец слишком самоуверен и прямолинеен. Что косвенно подтверждает справедливость твоих предположений. Только новичок, незнакомый с азами выживания, полезет на заградительный огонь внутреннего периметра.

— Его убили? — с досадой переспросила Лоза.

— Почти, — усмехнулся Приор. — Смертельно ранило, если тебе интересно. Два проводника из Питерских случайно наткнулись на него в зарослях автонов. Побоялись снимать экипировку, притащили к торговцу. Я, на его счастье, оказался неподалеку.

— Спас?

— Пока не знаю. Имплантировал. Ближайшие дни покажут, насколько он живуч. А теперь расскажи мне о нем, чуть подробнее. Как вы встретились, при каких обстоятельствах? Это важно, — твердым, не терпящим возражений тоном потребовал Приор.

Лоза нервно теребила отключенный компьютерный шлейф. Ее мысли постоянно возвращались к командору.

«Почему он так отреагировал на мои слова? Он лгал мне? Изворачивался, пытаясь доказать, что не предал идеалы Ордена?».

— Дарлинг, я жду!

Она подняла взгляд. Похоже, Приор настроен решительно и от отчета никуда не денешься. Понятно, что Егор его интересовал по вполне практическим соображениям. Если выяснится, что капитан спецназа действительно на четыре года застрял в пространстве таинственного Узла, то идеология Ордена серьезно окрепнет, получив прямые доказательства существования пространственно-временной аномалии, куда не удавалось проникнуть известными на сегодняшний день способами.

— Хорошо, я готова предоставить полный отчет. — Дарлинг сняла заглушку с импланта, расположенного в правой височной области, коснулась сенсора. — Думаю, нет смысла тратить время на слова. Я передам данные напрямую. Но в обмен я бы тоже хотела кое-что узнать.

— Например?

— Меня интересует Хистер. Хочу понять, что связывает его с командором.

— Связывало, — уточнил Приор. — К сожалению, вынужден тебя разочаровать. — Глеб также коснулся сенсора на своем импланте. — Ты обязана предоставить отчет, а вот что касается личной жизни Хантера… Спроси у него сама. Уверен — он ответит тебе, если сочтет нужным.

* * *

Командор метался в бреду.

Приор Глеб, дежуривший подле него, не отключал импланты, чутко следя за состоянием Хантера.

«Дела у командора неважные. Зря он так долго отказывался от повторного мнемотехнического вмешательства», — думал Глеб, просматривая отчет, предоставленный Титановой Лозой. Он никак не мог отделаться от ощущения, что пропустил нечто чрезвычайно важное.

Скорги, сосуществующие в симбиозе с организмом командора, вели себя неадекватно, причиняя ему нечеловеческие муки.

«Еще бы. Сразу после катастрофы мы не знали о колониях скоргов практически ничего, — думал Глеб. — Инфицирования происходили часто, а вот методы стабилизации пятен серебристой проказы были кустарными, основанными на крупицах знаний, полученных от горстки ученых, уцелевших в руинах Академгородка».

Глеб не любил вспоминать те годы. Мысль о том, что он мог бы изменить ход истории, просто всадив пулю в башку откровенного подонка, вызывала у него стойкое ощущение вины, незавершенного дела.

Теперь добраться до Хистера — проблема.

Приор вздохнул, вновь переключив внимание на командора, некоторое время работал с излучателем и кодировщиком, пока Хантер не затих, — наступило некоторое улучшение, но долго ли оно продлится? Глеб лучше других был осведомлен, как глубоко проникли серебристые нити в мозг Хантера, причиняя ему нестерпимые муки.

Командор внезапно застонал, открыл глаза.

— Пить… — сипло выдохнул он.

Приор поднес к его губам кружку, позволил сделать пару жадных глотков, затем строго произнес: