Худо-бедно вопрос с ужином все же решился. Мы наткнулись на ореховые кусты, и Лорена слегка утолила голод. Я же не мудрствуя лукаво выковырял из-под корней престарелого ежа и сожрал его вместе со шкурой. На то, что вкусом этот еж больше всего напоминал грязную мочалку, я постарался не обращать внимания. На иголки —тоже.

— Отдыхайте, Ваше Высочество, я постерегу ваш сон, — как можно вежливее предложил я.

Лорена что-то недовольно пробурчала, но у нее уже слипались глаза. Спустя несколько секунд она тихо посапывала, не обращая внимания, что лежит прямо на лесной траве, отнюдь не мягкой и не чистой. Впрочем, два месяца в драконьей пещере должны были хотя бы отчасти отучить ее от удобств королевского дворца.

— Патрон, тебе тоже нужно поспать, — встревоженно сообщил Рабан. — Тебе вредно так долго бодрствовать. Давай я тебя усыплю, а?

— А кто будет сторожить?

— Да я! Делов-то — на стреме постоять. Если что, я тебя разбужу.

— Как ты будешь на стреме стоять? — устало поинтересовался я. — Вот я усну — что ты увидишь кроме моего сна?

— Все увижу, — не согласился Рабан. — Патрон, у тебя же глаза не закрываются. А еще есть уши и Направление. Все, дискуссии окончены, я тебя усыпляю. Мне совсем не нужно, чтобы ты загнулся от усталости — я жить люблю.

Проклятый мозговой паразит! А больше я ничего и не успел подумать — сознание резко отключилось… И тут же снова включилось — на сей раз этот мерзавец не дал мне даже сон посмотреть.

— Сколько я спал?

— Четыре часа с четвертью. Да не волнуйся, патрон, наша спасенная все равно дрыхнет без задних ног. Куда нам торопиться?

— В чем-то ты прав, не спорю…

Вокруг было темно, как в бочке с маринованными огурцами. Роль огурцов в данном случае исполняли зеленые великаны, окружающие нас со всех сторон. Лорена и вправду спала, подложив под голову ладонь, и я успокоился.

— Патрон, а куда отправимся, когда восстановим тебе память?

— Ты меня спрашиваешь? По-моему, это ты должен сказать — ты же у нас знаток межмировых путешествий. Вот, к примеру, этот Голюс — как он выглядит?

— Не дури, патрон! — возмутился Рабан. — Ты еще в ад предложи отправиться! В Темных Мирах нам делать нечего! А в Светлые нас не пустят…

— А какие еще есть? Ну вот из этого мира, к примеру, куда мы можем отправиться? Если сделаем один шаг.

— Один, говоришь… У этого мира пять Темных соседей — Голюс и еще четверо. Светлых… Светлых четыре. И… да, тридцать с чем-то обыкновенных. Плюс анклавы — Миргород и еще несколько. Еще, конечно, есть вторичные миры…

— А это что такое?

— Вторичный мир прикреплен к первичному, — охотно объяснил Рабан. — Он не может существовать сам по себе, и в него можно попасть только из его… ну хозяина, что ли… У каждого мира есть несколько вторичных миров — Мир Мертвых, и все в таком роде… Эй, патрон, а ты меня слушаешь?

— Да-да, продолжай… — зевнул я.

— Ну и ладно, как знаешь.

Неожиданно я сообразил, что у нас гости. Точнее, не у нас, а у меня. Рядом возник извечный попечитель — долбаный Серый Плащ. Он стоял рядом с деревом и равнодушно взирал на нас с принцессой. На сей раз он, к счастью, не пытался строить козни.

— Что ты ко мне привязался? — с трудом сдерживаясь, прохрипел я. — Что я тебе такого сделал?

— Странный он какой-то, патрон, — поделился Рабан, глядя на серую фигуру моими глазами. — Мы с Волдресом никогда ничего подобного не встречали.

Я нашарил рядом с собой булыжничек покрупнее и швырнул в Серого Плаща. Тот довольно укоризненно посмотрел на меня сквозь маску и исчез.

— Вот так-то… — ухмыльнулся я, укладываясь поудобнее.

Королевна пробудилась, когда уже совсем рассвело. Вообще-то, дай ей волю, она бы спала и дальше, но какая-то птичка, очевидно, приняла ее ухо за норку, где спрятался вкусный червяк. Иначе с какой стати любопытная птаха столь усердно ковыряла бы клювом в царственном ушке?

— На завтрак опять орехи?… — мрачно осведомилась Лорена, после того как громко высказала все, что думает обо всех пернатых, особенно о таких безмозглых.

— Если не побрезгаете, Ваше Высочество, я нашел улей с сотами… — ухмыльнулся я.

Надо было видеть, с каким аппетитом королевна облизывала пальцы, испачканные в меду. А я думал — рассказывать ли ей о том, что этот улей я отобрал у медведя, крайне раздосадованного тем, что его оставили сегодня без завтрака.

— Твои крылья еще не зажили? — требовательно вопросила королевна, когда с медом было покончено. — Мне надоело идти пешком — я дочь короля!

— Знаем, выучили, — кисло буркнул Рабан. — Что еще интересненького скажешь?

Мне пришлось дать этой недоверчивой девице самой ощупать перепонку на крыльях, чтобы она убедилась, что крылья все еще в нерабочем состоянии, и сегодня, как и вчера, ей придется топать на своих двоих. По-моему, этот факт вызвал у нее серьезную обиду на все человечество.

Примерно через полчаса пути по лесу я услышал приглушенное пение впереди по тропинке. Будь мы с Рабаном одни, я, вероятно, обогнул бы поющего по широкой дуге, но вряд ли мне удалось бы убедить Лорену свернуть с более-менее удобной тропы и двигаться сквозь непролазные буреломы. Так что я благоразумно промолчал, понадеявшись, что этот человек, кем бы он ни был, уйдет сам.

Это оказался лесоруб. Скорее всего, у него перекур, почему я и не слышал стука топора. Но когда мы вышли на поляну, он снова начал работать.

— Здравствуй, добрый человек, — холодно поприветствовала его королевна. — Скажи, далеко ли до столицы?

Мужик опустил топор и неторопливо обернулся взглянуть на свою собеседницу. Он даже начал открывать рот, чтобы поздороваться в ответ. А потом увидел меня.

— А-а-а-а-а!!! — завопил он. — Демон! Убей меня громом, это демон! Помогите!!!

Он бросил топор и помчался наутек. Только пятки сверкали да слышался все более затихающий вопль «Демон!».

— Прикажете догнать, миледи? — деловито спросил я.

— Зачем? — недоуменно глянула на меня королевна.

— Логика мне подсказывает, что в скором времени этот тип достигнет своей деревни, или где он там живет, переполошит всех, а потом заявится сюда вместе с целой оравой крестьян с вилами и кольями.

— И что?

— По всей видимости, они попытаются меня убить. Мне бы этого не хотелось.

— Чушь! — презрительно фыркнула Лорена. — Да я просто скажу им, что ты мой слуга!…

— Простите, миледи, но, учитывая мою внешность, им вряд ли будет дело до того, что я чей-то там слуга. Скорее всего, они пожелают убить и вас также — насколько я знаю, местная церковь крайне неодобрительно отзывается о сатанистах.