д) «Всероссийская фашистская партия». Центр этой партии находится в Харбине и возглавляется перебежчиком из СССР Константином РОДЗАЕВСКИМ. Филиалы имеются почти во всех городах Маньчжурии и ряде городов Китая.

Из этой партии японцы, в основном, черпают кадры диверсионных банд и групп, перебрасываемых в СССР, вербуют отдельных террористов и диверсантов.

Центром работы фашистской партии в Харбине является так называемый «Русский клуб», где происходят фашистские собрания, работают разные антисоветские кружки и т. п. При «Русском клубе» функционирует стрелковая школа, где фашистская молодежь обучается стрельбе. Из лиц, прошедших стрелковую школу при клубе, создаются террористические группы, перебрасываемые в СССР.

(Л. № 93) е) «Дальневосточный союз военных». Эта организация возникла из остатков дальневосточного филиала «Российского общевоинского союза» («РОВС»), в свое время распушенного японцами. Во главе этого союза, объединяющего кадры бывших участников белых армий, стоит атаман СЕМЕНОВ, находящийся на службе у японцев. В «Дальневосточный союз военных» вошли почти все члены «РОВСа». Главной задачей союза является сохранение белоэмигрантских кадров, как строевой военной единицы. Из числа участников «Дальневосточного союза военных» формируются диверсионные отряды и создаются диверсионные кадры для посылки в СССР в качестве террористов.

ж) «Эмигрантское бюро». Всероссийская фашистская партия и «Дальневосточный союз военных» объединяются так называемым «Эмигрантским бюро», которое состоит из назначаемых японцами белоэмигрантских деятелей, состоящих у японцев на службе. В функции бюро входит регистрация эмигрантов, учет перебежчиков из СССР и бывших советских граждан. Из этих контингентов «Эмигрантское бюро» подбирает лиц, которых направляет с «повинной» в советское консульство, предварительно вербуя их для диверсионной и шпионской работы.

з) молодежные организации. В течение ряда лет в Харбине существовали разнообразные фашистские организации молодежи, созданные японскими военными миссиями. К этим организациям относятся: «Черное кольцо», (Л. № 94) «Союз мушкетеров», «Союз крестоносцев», «Союз христианских молодых людей», «Русский студенческий союз» и др. Все эти организации подготавливали разведчиков, диверсантов и террористов, перебрасываемых японской разведкой на нашу территорию.

и) спортивные организации. Для вербовочной работы японскими военными миссиями широко используются специально созданные белоэмигрантские спортивные организации: «Комета», «Санитас» и др. Во главе этих организаций стояли японские агенты братья КОСТРИЧЕНКО, МАКАРЕНКО, КУЛЕБЯКИН и др. Состоявшая в этих организациях молодежь обрабатывалась этими руководителями в антисоветском духе и вербовалась для диверсионно-террористической и шпионской деятельности. Завербованные японцами спортсмены перебрасывались в СССР с заданием осесть на каком-либо оборонном объекте или заводе в качестве инструкторов физкультуры, завязать нужные связи и проводить диверсионно-шпионскую работу.

Кроме этих организаций вербовку шпионско-диверсионных кадров ведут созданные японской военной миссией в Харбине различные разведывательные курсы, как-то: «Интернационал», «Прага», «Славия», курсы при «Христианском союзе молодых людей». Аналогичную роль играют существующие в Харбине «Курсы машинописи», «Фармацевтические курсы», «Курсы стенографии» и т. п., используемые японской разведкой.

(Л. № 95) Большую вербовочную работу проводят также по заданиям японской разведки участники официально распущенных организаций «Братство русской правды» и «Национальный союз нового поколения».

II. МЕТОДЫ ВЕРБОВКИ АГЕНТУРЫ.

В вербовке агентуры японская разведка широко практикует методы провокации, компрометации и шантажа.

В 1932 году, послу оккупации Северной Маньчжурии, японские власти приступили к массовым арестам советских граждан, внедряя в среду арестованных свою провокаторскую агентуру. Во время депортации вся эта агентура была направлена в СССР. Одновременно японцы производили новые вербовки из числа заключенных советских граждан, дававших на следствии «откровенные показания», угрожая в случае отказа вести шпионскую работу, сообщить об «откровенных показаниях» советским властям. В этом отношении характерным является дело «Хинганские туннели», по которому было осуждено свыше 30 депортированных из Маньчжурии советских граждан, завербованных японцами во время содержания под стражей и переброшенных в СССР с диверсионными и террористическими заданиями.

Широко практикуется японской разведкой (Л. № 96) метод провокационных вербовок. Так, например, агент Харбинского жандармского управления ВОРОНИН, выдавая себя за редизента (прим. автора: так в тексте документа) «ИНО ОГПУ», сумел под видом работы в пользу СССР привлечь к провокационной шпионской деятельности в пользу Японии ряд нелегальных работников харбинских профсоюзных, комсомольских и партийных организаций.

Такой же деятельностью занимался японский разведчик СИВИЦКИЙ, выдававший себя за агента советского консульства в Харбине и вербовавший агентуру «для НКВД».

При применении метода компрометации при вербовках агентуры, широко используется женская агентура, которая подставляется лицам, намеченным для вербовки. Так, например, агент японской военной миссии в Харбине, артистка ГРАНОВСКАЯ, была подставлена к одному из ответственных нелегальных работников Северо-Маньчжурского комитета ВКП(б) ВОЛКОВУ-ДЕТКОВУ и систематически изымала у него секретные материалы, которые передавала японцам. Документы фотографировались и через ГРАНОВСКУЮ возвращались на место. Через некоторое время ВОЛКОВ-ДЕТКОВ был вызван в японскую военную миссию, где ему предъявили фотографии изъятых документов и предложили дать согласие на работу в пользу японской разведки. В противном случае японцы угрожали опубликовать все материалы в белой прессе, с указанием, что они «любезно предоставлены для опубликования ВОЛКОВЫМ-ДЕТКОВЫМ». Боясь компрометации, ВОЛКОВ-ДЕТКОВ (Л. № 97) согласился работать по заданиям японской разведки.

Нередко для вербовки используются всякого рода долговые записки, векселя, расписки в получении денег и т. п. Например, арестованный в СССР японский разведчик КОЛПАКЧИ был завербован японским агентом МИХАЙЛОВЫМ, который шантажировал его долговой запиской, выданной когда-то его бывшему квартирохозяину. КОЛПАКЧИ было предъявлено готовое клише этой расписки и корректура статьи, которая должна была, якобы, появиться в газетах. В связи с этим КОЛПАКЧИ был вынужден, согласится работать для японской разведки.

Во многих случаях японцы вынуждали харбинцев, выезжавших в СССР, соглашаться на выполнение диверсионных и шпионских заданий под угрозой репрессий в отношении остальных членов семьи, остававшихся в Харбине. Так, например, было со служащим КВЖД ВОВК, который был завербован японской жандармерией в Харбине, под угрозой, что в случае его отказа от шпионской работы, будет выдан его сын, находящийся в СССР и работающий по заданиям японской разведки.

Распространенным методом вербовки харбинцев является также обработка белоэмигрантской профессурой и преподавателями учащихся в высших и средних учебных заведениях в Харбине, в частности в железнодорожных школах Харбина.