Кроме того, воровская власть конца XX века была кровно заинтересована в создании на территории России криминального анклава, «черной дыры», через которую можно было прокачивать «левую» нефть, контрабандой торговать оружием, печатать и распространять фальшивые деньги и финансовые обязательства. Туда же можно было свозить несговорчивых партнеров по бизнесу, пытать и тайно хоронить их.

Преступная корысть центральной бюрократии, необузданность чеченского характера, развал государственности и общественной морали в итоге составили состав ингредиентов кровавого кавказского бульона. В 1991 году Верховный Совет России издал абсурдный и разрушительный закон «О реабилитации репрессированных народов». В качестве компенсаций за понесенный ущерб Чечне и некоторым другим национальным республикам, народы которых были высланы Сталиным в Казахстан «за массовое пособничество врагу в годы Великой Отечественной войны», выделялись значительные ресурсы. Приняв такой провокационный закон, недальновидные народные избранники выпустили джинна сепаратизма гулять по стране.

Чтобы почувствовать предельную бесчувственность российской бюрократии к русским национальным интересам, к авторитету России, надо вслушаться в речь одного из авторов этого закона — Ивана Рыбкина, занимавшего в 1994–1995 годы пост председателя Государственной Думы, а к осени 1996 года дослужившегося до секретаря Совета безопасности России:

«Газета «Грозненский рабочий»: Не могу вам не задать такой вопрос. Не считаете ли вы необходимым, чтобы руководство России принесло официальные извинения чеченскому народу за геноцид в XIX веке, за депортацию в 1944 году, и, наконец, за массовые убийства в 1994–1996 годах?

Иван Рыбкин: Дело в том, что я один из разработчиков закона о репрессированных народах. Уже тогда мы принесли решительное законодательное извинение. Это важно. Думаю, что извиниться по этому поводу нужно, и просить прощения у людей. Прямо об этом говорю».

Если правительственные чиновники высшего звена собираются просить прощения у репрессированных народов, то почему бы им не попросить прощения у русского народа? Ведь до 80 % погибших в Чечне мирных жителей — это русские.

А кто ответит за изгнание из Чечни сотен тысяч русских беженцев?

Кто вспомнит о массовых актах насилия, убийствах, расстрелах?

Кто поднимет, наконец, вопрос об ответственности «лучшего министра обороны» Грачева за бездарную новогоднюю операцию в Грозном, стоившую жизни офицерам и солдатам Майкопской бригады?

Кто спросит с вечно смешливого маршала Шапошникова за вооружение им армии чеченских сепаратистов? Тут, пожалуй, извинениями не отделаешься. Здесь к стенке ставить надо.

Хронология захвата власти мятежниками лучше всех описана Андреем Савельевым в его книге «Чеченский капкан». Это самая честная и документальная повесть об истории этой гражданской войны и геноциде русского населения Чечни.

Распад законности в Чечне начался с разложения структур государственной власти в СССР и стихийной суверенизации входящих в него союзных и автономных республик. 1 июля 1989 года первым секретарем Чечено-Ингушского обкома КПСС был избран Доку Завгаев — первый с царских времен чеченец, который стал «хозяином» на этой земле. При этом население Чечено-Ингушетии, составлявшее в 1989 году 1 млн. 270 тысяч человек, более чем на 40 % (порядка 530 тысяч) было нечеченским. Позднее доля чеченцев увеличивалась за счет потянувшихся в Чечню изгнанников и снижения числа русских.

С 1989 года началось вытеснение нечеченских кадров с руководящих постов. В 1990 практически все ключевые посты в Чечено-Ингушетии были заняты чеченцами.

В Чечено-Ингушетии срочно насаждался ислам, причем в самой его примитивной форме. За два года до сентябрьских событий 91-го года в республике построили 211 мечетей (т. е. почти в каждом втором селе), открыли два исламских университета (Курчалой и Назрань). Была воссоздана материальная база для возрождения идеологии мюридизма — духовного рабства «учеников», выполняющих наставления и приказы «учителей».

27 ноября 1990 года Верховный Совет Чечено-Ингушетии под руководством Доку Завгаева, ныне занимающего пост гендиректора МИД России, принял Декларацию о суверенитете. Автономия становилась суверенным государством, готовым подписывать союзный и федеративный договоры только на равноправной основе с другими субъектами. Это решение было поддержано национальным Съездом чеченского народа. В результате произошла этническая самоорганизация чеченцев, которые отбросили сложившуюся систему управления и выстроили свою структуру власти, пренебрегающую интересами всего остального населения.

Советский генерал-майор Джохар Дудаев, приглашенный из Эстонии, где служил в должности командира дивизии тяжелых бомбардировщиков, не удовлетворился уготованной ему ролью «свадебного генерала» и председателя Исполкома Съезда чеченского народа и быстро сообразил, что в нестабильной ситуации вполне может превратиться в политического деятеля. В склоке, возникшей в Исполкоме между «демократами» и «национал-радикалами», Дудаев принял сторону последних.

Ни союзное, ни российское руководство не увидело опасности в нарастании этнического шовинизма и стихийной суверенизации. Сначала масла в огонь подлил Верховный Совет РСФСР, принявший 26 апреля 1991 году уже упоминавшийся выше закон «О реабилитации репрессированных народов», а потом в Чечено-Ингушетии со своей предвыборной речью появился Ельцин, предложивший «брать суверенитета столько, сколько сможете проглотить».

В мае-июне 1991 года второй Общенациональный конгресс чеченского народа (ОКЧН) избрал Дудаева председателем Исполкома и объявил о выходе Чеченской республики из состава РСФСР и СССР. И снова руководство страны не предприняло никаких мер против сепаратистов и мятежников.

В сентябре 1991 года под видом борьбы со структурами ГКЧП дудаевцами были ликвидированы полномочия избранного Верховного Совета республики, власть перешла к назначенному Съездом ОКЧН Временному высшему совету, который был признан Верховным Советом РСФСР единственным законным органом власти в республике. Вообще удивительно, как высшие должностные лица в Москве, в том числе и председатель Верховного Совета России Хасбулатов, могли приветствовать разгон законных органов власти под видом борьбы с ГКЧПистами в Грозном. С точки зрения сохранения государственного единства, это был верх безумия федеральных властей.

Вскоре произошел бандитский захват здания Совета министров, радио и телецентра сторонниками неограниченной власти Дудаева. Наконец, был разгромлен Верховный Совет. 27 октября 1991 года исполком ОКЧН провел незаконные выборы президента и парламента Чечни.

Решение Съезда народных депутатов России ноября 1991 года о признании недействительным избрания Дудаева президентом Чеченской республики никоим образом не отразилось на действиях исполнительной власти, фактически покрывшей все преступления самозваного режима и предавшей антидудаевскую оппозицию. Ельцин подписал Указ о введении чрезвычайного положения в Чечне и, свалив все дела на Руцкого, исчез из Москвы. Верховный Совет РФ отменил этот Указ, тем самым дезавуировав решение Съезда народных депутатов, что являлось прямым пособничеством мятежникам и нарушением Конституции. Направленный в Грозный ОМОН был блокирован дудаевцами в аэропорту, а его техника чьей-то злой волей приземлилась в другом месте. Так состоялась первая победа Дудаева над Россией.