Адрус много раз думал над случившимся и до сих пор не пришел ни к какому выводу, за исключением одного, самого вероятного – он и в самом деле безумец, раз так поступил. Безумцы непредсказуемы. Он, Адрус, непредсказуем.

С одной стороны, это печальное обстоятельство, с другой – помогает выжить. Враги не знают, как Звереныш может поступить, боятся, а значит, половина дела сделана. Половина победы добыта. По крайней мере, так хотелось думать.

* * *

– Надеть перевязи! К бою готовсь! После сигнала расходитесь по площадке, следующий сигнал – атака.

Третий помолчал и опять взревел, перекрывая шум ветра с вершины горы, галдеж придворных, устроившихся на трибунах, и ржание лошадей, которых успокаивали конюхи.

– Щенки! Не посрамите Школу! На вас смотрит Император! Это по его повелению устроен Отбор! Вы бьетесь ради Императора! Ради него вы доказываете, что чего-то стоите! Посмотрите на трибуну и поклонитесь вашему Императору! На колени!

Весь строй дружно пал ниц, парни ударили головой в землю, потом поднялись и посмотрели на свое божество в белом, раззолоченном мундире.

Человек лет пятидесяти, сухощавый, темнолицый, что было особенно заметно по контрасту с белым мундиром, улыбался, ласково помахивая рукой своим верным Псам, Полупсам, Недопескам и Щенкам, собравшимся почтить традиции.

Дворяне рядом с Императором шумели, кричали: «Славься! Императору долгих лет жизни! Живи вечно, Победитель!» – а он все стоял, помахивая гладкой рукой, украшенной императорским перстнем с огромным алмазом, сверкающим под лучами, как маленькое солнце.

– Я сейчас кончу! – просипел Лебель, задыхаясь, пожирая глазами «божество». – О Создатель! Я люблю Императора! Я за него жизнь отдам! Им-пе-ра-тор! Им-пе-ра-тор! Им-пе-ра-тор!

Кулаки Щенков, Полупсов и Недопесков глухо стучат по земле, и она грозно рокочет:

– Им-пе-ра-тор! Им-пе-ра-тор! Им-пе-ра-тор!

Если сейчас кто-нибудь скажет, что не любит Императора – его порвут, растерзают на маленькие кусочки!

Парни плачут, заливаются слезами, рыдают в порыве благоговейного восторга, завывают, как собаки, которые увидели своего хозяина после долгого отсутствия! Им хочется бежать, обхватить ноги этого прекрасного существа и лизать их, целовать… умереть ради Императора, оросив землю своей кровью!

Восторг! Счастье! Мечта! Все под ноги Ему! Все ради Него! Вся жизнь за Него!

Аааааа! Аааааа! Аааааа!

– О Создатель! – прошептал Император, глядя, как парни перед ним бьются в экстазе, едва не падая в обморок. – Если бы можно было так со всей Империей! Как бы счастлив я был! Как были бы счастливы все мои подданные! Ни заговоров, ни злобы – только любовь, всепоглощающая любовь! Любовь ко мне!

– Вот только подданных было бы в два раза меньше, – усмехнулся Командир Корпуса Псов, стоящий рядом. – Не забывайте, ваше Императорское Величество, выживает каждый второй, и это что касается здоровых, крепких парней. У женщин отход гораздо выше, не говоря уж о взрослых мужчинах. С ума сходят. Умирают.

– Я знаю, – вздохнул Император и, садясь на свое место, расслабленно махнул белой перчаткой. – Жаль, очень жаль. Начинайте. Ты на кого советуешь поставить, Вожак?

– Я бы поставил вон на того… видите, Ваше Величество, парнишка – золотоволосый. Советую поставить на него.

– Этот?! – Император недоверчиво помотал головой. – Да он смазливый, как слуга моей дочери! Тот вечно ноет, когда получает подзатыльник, а получает их каждый день! Вечно что-нибудь теряет или разбивает! Она набирает себе слуг из таких идиотов, что диву даешься. Ощущение, что их выращивали в одном и том же курятнике, этих петушков. Ей лишь бы был красив, как с храмовой фрески, а то, что он дурак, – никакой роли не играет. Тьфу!

– Ваше Величество, вы ведь мне доверяете? Поставьте на него – не ошибетесь. Это самый опасный человек среди Щенков. И как бы не во всей Школе!

– Мда? Ну… хорошо. Поверю тебе. Эй, Ландгран, я ставлю тысячу ардам вон на того парня с золотыми волосами! Бьемся об заклад?

– Ваше Величество, я ставлю на… вон того, со шрамом на щеке. Мне кажется, он покрупнее и посильнее. Принимаю ставку. Эй, Куоклис, достань вексель на тысячу ардам! Ваше Величество?

– Ты не доверяешь своему Императору?! Ну, каков негодяй, а? Казначей, выложи на стол тысячу ардам! Ставим на победителя. Еще кто-то есть? Господа, вы чего медлите?

– Ваше Величество всегда выигрывает! – молодой человек с золотистой лентой на мундире, означающей принадлежность к императорской родне, смущенно отвел взгляд. – С вами играть – деньги терять! Нет, я не берусь! Хотя… если только на количество?

– Давай на количество! – ничуть не удивился Император. – Итак, ставлю на то, что через двадцать минут останется… двадцать человек.

– Двадцать пять! – азартно крикнул молодой человек и сделал знак казначею. – Кто еще, господа?

– Тридцать! – человек в сиреневом мундире с золотой нашивкой на плече хлопнул по столу векселем на тысячу золотых. – Ставлю на тридцать человек!

– Двадцать три!

– Двадцать семь!

– Тридцать пять!

Векселя сыпались на стол, как сухие листья после летней жары на булыжную мостовую. Через минуту на столе лежали векселя на такую сумму, что на эти деньги можно было бы построить небольшой городок или снарядить целый полк тяжелых латников. Тот, чья цифра окажется ближе к истине, заберет все. Если таких будет больше – выигрыш делится на всех. Таков закон! Сумма ставки не меньше первой, заданной Императором, – тоже закон.

Если есть в мире что-то такое же притягательное, как власть, деньги и женщины, так это – Игра!

Впрочем, власть – это тоже Игра. И деньги – Игра. И даже женщины. Весь мир – Игра! А когда во время Игры умирают – она вдвойне притягательна.

При условии, если умрешь не ты…

* * *

– За мной! Быстро! Сюда! За щит!

Адрус и четверо из его команды бегом пронеслись через весь полигон и укрылись за вертикальным щитом, который изображал стену дома. Сооружение из крепких досок над канавой с тухлой зеленоватой водой, менять которую никто не собирался, только доливали, когда она испарялась под лучами жаркого солнца. Воняло здесь, как у сортира, в канаве водились какие-то водяные насекомые. Если в нее свалился – без душа никак, иначе даже стоять рядом противно. Похоже, что эта штука должна была изображать крепостной ров.

– В канаву! Прыгай!

– Ты охренел?! – Лебель ошеломленно покрутил головой. – В эту вонищу?!

– Быстро, дурак! – Адрус толкнул его ногой в зад, и тот полетел вниз, икнув от неожиданности. – Все прыгайте, идиоты! Быстро! Пока нас не заметили! Из воды не высовываться – только лицо! Ну?!

Парни попрыгали в канаву, с ходу погрузившись с головой, следом прыгнул Адрус, тоже нырнув в мерзко пахнущую жижу. Вообще-то он давно и не без основания подозревал, что в эту канаву сливают дерьмо из выгребной ямы. Подтверждение этого вывода плавало сейчас прямо возле правого уха…