— А из-за чего вдруг товарищ Берия решил тебя прикомандировать к Жукову?

— Знаешь, Васенька, это не товарищ Берия решил. Это товарищ Жуков выпросил меня у товарища Сталина. А товарищ Берия, понятное дело, не возражал.

Вот этого Вася явно не ожидал. Он буквально открыл рот от удивления, но тут зазвонил телефон. Вася тут же снял трубку:

— Старший лейтенант Северов слушает. — Вдруг он как-то весь подобрался: — Так точно, товарищ генерал-лейтенант. Сейчас даю ей трубку. — И передал мне трубку, со словами: — Это тебя командующий 3-й армией.

Я схватила трубку:

— Товарищ генерал-лейтенант, лейтенант госбезопасности Северова у телефона.

— Товарищ Северова, вы завтра собираетесь смотреть учения у Окулова?

— Так точно. Товарищ Жуков поручил мне завтра в первой половине дня проверить, как идет подготовка бойцов, а потом я должна буду вылететь в Москву и там все ему доложить.

— Очень хорошо. Завтра как раз будет первый тренировочный облет с бомбежкой, а потом обкатка танками. Вам будет что доложить. Завтра в 7:45 в горотдел НКГБ за вами придет машина.

— Спасибо, товарищ генерал-лейтенант. Буду готова.

— До свидания, товарищ Северова.

Я положила трубку, но через минуту телефон снова зазвонил. Вася снял трубку:

— Старший лейтенант Северов слушает. А, Гена, опять ты. Что, почему не предупредил? О чем? Что моя жена носит мою фамилию. Так ты, насколько я понимаю, сам об этом догадался. Что, ты не знал, что она порученец генерала Жукова? Ай-ай. Тебе при твоей должности положено знать такие вещи. Но видишь, все обошлось. Не ругал тебя генерал? Нет? Вот и замечательно. И теперь у тебя появились новые полезные знания. Ничего не ехидничаю. Наоборот. Очень за тебя рад. Ладно, счастливо. — Вася, жутко довольный, положил трубку. — Ну вот. Отыгрался. А то пару месяцев назад он меня разыграл. Теперь я вернул долг. И, кроме того, не надо никого дергать из роты. А теперь, жена, рассказывай, что и как с тобой происходило за этот месяц, а то в прошлый раз мы и поговорить толком не сумели.

Понятное дело, что не сумели. Не до того было.

Я, опуская некоторые излишние, на мой взгляд, подробности, стала рассказывать обо всем, что происходило со мной, начиная с ночного разговора с товарищем Кобой (при этом Вася традиционно схватился за голову и застонал). Потом рассказала о работе в группе Мехлиса. Не забыла о случайном задержании шпионов-связистов. Тут Вася прервал меня, сунулся в сейф и вытащил оттуда какую-то бумагу.

— Тебя, между прочим, за то задержание премировали двойным окладом. Вот распишись в приказе. Хотел за тебя получить деньги — не дали. Сейчас до конца рабочего дня осталось двадцать минут — давай беги в бухгалтерию и получи. А я пока переварю все, что услышал.

Денег мне и так вполне хватало, тем более что тратить их особо было не на что, а при моем сумасшедшем режиме и некогда. Но если дают, то глупо отказываться. Смоталась в бухгалтерию, получила три штуки и заодно, по совету бухгалтерши, написала доверенность на мужа, чтобы в следующий раз деньги не застревали в кассе. Вернулась к Васе. Он уже более или менее пришел в себя и был готов к приему очередной порции истории из цикла: «Как я проводила время без мужа». Понятное дело, что я не могла рассказать ему о том, что происходило на совещаниях, на которых присутствовала. Секретность есть секретность. Но его очень интересовало все, что касается товарища Сталина. Оказывается, Вася видел его всего один раз, когда во время учебы на курсах НКВД его поставили в оцепление во время первомайской демонстрации. А тут супруга не только видела товарища Сталина вблизи, но даже разговаривала с ним. Это у Васи как-то не укладывалось в голове. Короче, к концу моего изложения супруг находился по ту сторону добра и зла, то есть ничего уже не воспринимал. Пришлось его ущипнуть, чтобы привести в чувство.

— Васенька. Из всего, что я рассказала, на самом деле в сухой остаток выпадает то, о чем мы с тобой говорили в то воскресенье, когда ты меня засек в лесу с рюкзаком. Только мне все-таки удалось добраться до руководства страны и мне поверили. Хотя я уверена, что до последнего момента они будут надеяться, что Гитлер передумает. Но самое неприятное — другое. Теперь я отчетливо понимаю, что, даже зная о точной дате нападения, наша армия пока не в состоянии оказать полноценное сопротивление немцам. Увы, но отступление неизбежно. Даже сам товарищ Жуков скрепя сердце вынужден это признать. А Гродно находится почти на границе. Поэтому готовь архивы к эвакуации и переводи весь отдел на состояние полной боевой готовности. Я вот только не знаю, что будет лучше для сотрудников горотдела после начала войны: присоединиться к штабу 3-й армии или сразу уходить в леса. Наверное, следует спросить у майора Григорьева — в конце концов, он твой прямой начальник. И определиться нужно не позднее 20-го числа. А лучше всего заранее подготовить два или даже три варианта — кто знает, что будет в реале. И еще. Думаю, что дней через пять, максимум через неделю нужно уже брать людей в армии для борьбы с диверсантами. Товарищ Жуков пообещал товарищу Цанаве в этом оказать полное содействие.

Мы еще некоторое время посидели у него в отделе, анализируя различные варианты действий в зависимости от развития ситуации, но в конце концов решили, что заранее всего не предусмотришь. Рабочий день уже закончился, поэтому мы пошли домой, чтобы ни минутки не терять из такого короткого свидания.

Утром, с большим сожалением простившись с мужем (когда еще встретимся), я села в подъехавший автомобиль и оказалась рядом с самим Кузнецовым.

Ну конечно, ведь дорога в дивизию проходит почти рядом со зданием НКГБ. В прошлый раз я именно тут залезала в грузовик. Поэтому меня просто подобрали по пути в дивизию.

В дороге мы разговорились. Выяснилось, что генерал запомнил мою фамилию еще по первоначальной проверке 85-й дивизии, которую мы проводили якобы по просьбе самого Окулова. Оказывается, тогда еще капитан, Григорьев поставил в докладе о результатах проверки нашу с Васей фамилию, как непосредственных исполнителей проверки. Кузнецова, правда, очень удивило, что лейтенанта НКГБ вдруг назначили порученцем генерала Жукова. Еще больше он удивился, узнав, что у меня нет никакого военного образования, а есть только неполное высшее техническое образование. Про физматшколу я умолчала — нет в этом времени таких школ. Хорошо еще, что у него хватило такта не спрашивать, какие спецкурсы НКВД я заканчивала. Я, по мере возможностей, виляла в ответах, стараясь в то же время не сильно отклоняться от правды. А после того как я напомнила, что входила в состав группы Мехлиса, генерал успокоился и больше вопросами меня не донимал. Хотя в конце поездки не удержался и спросил, откуда я знаю Окулова. Ну, на этот вопрос я ответила легко, сказав, что Окулов был в гостях на моей свадьбе.

В дивизии нас встречала целая делегация. Окулов, увидев меня в компании с Кузнецовым, постарался скрыть свое удивление и бодро приветствовал своего командарма. Потом он поздоровался со всей генеральской свитой и со мной в том числе. Я решила сегодня не выеживаться и тихонько стояла в сторонке, ожидая дальнейших действий. Нас в первую очередь накормили завтраком в хорошо знакомой мне столовой. Тут мне удалось немного оторваться от основной группы и сесть за один стол с Максимовым и Ипполитовым.