К тому времени, когда Аннора оказалась в комнате для хранения бухгалтерских книг, она совсем выбилась из сил. По пути в Данкрейг Эган не спускал с нее глаз, а она в это время старалась, чем могла, утешить малышку Мегги, которая все время плакала. От взглядов, которые бросал на нее Эган, Анноре становилось не по себе. Он смотрел на нее так, словно пытался вычислить, прикасался ли к ней другой мужчина. После того как у Анноры появился возлюбленный, ей было трудно вести себя как ни в чем не бывало, словно она была девственницей – невинной и смущающейся. Любовь к Джеймсу не вызывала в ней чувства вины, но Аннора боялась, что нечаянно скажет или сделает что-нибудь такое, что может ее выдать.

– Хочешь, чтобы я поверил, что ты пошла с Драммондом только потому, что он забрал Мегги? – холодно спросил Доннел, усаживаясь за стол.

– Ты велел мне заботиться о ней, Доннел. Я решила, что это мой долг – быть с ней и защищать ее.

– Ах, вот оно что! А разве Драммонд ворвался в твою спальню и избил Эгана до бесчувствия не потому, что вы с Драммондом были любовниками?

– Не забывай, что я – незаконнорожденная, кузен, и не стала бы повторять ошибок моей покойной матери. Я научена ее горьким опытом. Эган пытался меня изнасиловать. Он был незваным гостем в моей спальне. Я вовсе не старалась его заманить к себе в комнату, чтобы мастер Лавенжанс его там избил.

– Этот человек – не тот, за кого себя выдавал. Он – сэр Джеймс Драммонд. Тот, кто убил нашу кузину Мэри.

– Ты в этом уверен?

Доннел выпрямился и с гневом посмотрел на Аннору:

– Разумеется. А разве повязка на глазу не вызвала у тебя подозрений?

Аннора совсем забыла, что накануне, во время их побега из Данкрейга, Джеймс снял повязку.

– Да, это показалось мне немного странным. Но я подумала, что есть немало причин, по которым он должен носить повязку. Может быть, у него была травма или заболевание глаз?

– Ну да, конечно, – скривил губы Доннел. – Несмотря ни на что, я все же решил проявить к тебе великодушие и поверить во все, что ты говоришь, пытаясь оправдать тот факт, что ты была вместе с моим самым злейшим врагом. Джеймс Драммонд желает моей смерти, кузина. Он обманом и хитростью, прикрываясь чужой личиной, проник в Данкрейг. Он втерся ко мне в доверие с одной-единственной целью – убить меня. Судя по тому, как ты благодушно настроена по отношению к нему, я сомневаюсь теперь, что тебе можно доверять.

– Я думала, что он тот, за кого себя выдает.

– Как ты думаешь, мог ли простой мастеровой сделать со мной такое? – злобно проговорил Эган, хватая Аннору за плечи и поворачивая ее к себе лицом.

Эган представлял собой жалкое зрелище. Его лицо было разбито. Аннора только сейчас заметила это, потому что до этого была слишком потрясена случившимся.

– Ты хотел совершить надо мной насилие. Ты меня ударил. Эган. – Аннора потрогала синяк на своем лице. – Когда мастер Лавенжанс ворвался ко мне в комнату, я видела только одно – что этот человек хочет меня спасти. – Она снова перевела взгляд на Доннела: – Признаю, когда этот человек, которого я считала своим спасителем, насильно потащил меня в детскую и забрал Мегги, у меня возникли некоторые подозрения. Я в нем разочаровалась. Но как я уже говорила, я посчитала своим долгом не оставлять Мегги и поэтому последовала за ней.

– Как же вам удалось покинуть Данкрейг так, что никто не увидел, как вы уходили?

Аннора знала, что на этот вопрос ей не так-то просто будет ответить. И по дороге в Данкрейг она придумывала правдоподобное объяснение, хотя не слишком хорошо умела лгать. Однако сейчас у нее наготове была целая история, которую она и собиралась преподнести вниманию Доннела и Эгана.

Аннора поведала выдуманную ею историю о том, как Джеймс, угрожая ей ножом, заставил ее забрать из детской Мегги и они втроем пробирались по погруженному в темноту спящему Данкрейгу. Во время своего рассказа она внимательно наблюдала за выражением лица Доннела. Он хмурился, и Анноре было непонятно, то ли он размышлял над ее словами, то ли не верил ей. Ее внутреннее чутье ничего ей не подсказывало. Аннора, не раздумывая, обвиняла стражу в небрежном отношении к своим обязанностям, что позволило Джеймсу и им с Мегги накануне незаметно выйти из крепости. Она знала, что у Доннела и без нее была возможность убедиться в халатности стражников.

– Драммонд оказался умнее, чем я думал, – пробормотал Доннел.

– Ты что, и вправду поверил ее рассказу? – спросил Эган.

– По большей части. Однако я сомневаюсь, что моя дражайшая кузина и впрямь такая уж невинная овечка, какой прикидывается.

От волнения лоб Анноры покрылся испариной, но она не подала виду и постаралась сохранить спокойное выражение лица.

– Я ни в чем таком не подозревала этого человека, кузен. Ты доверял ему, и я решила, что я тоже могу ему доверять. Как я могла подумать, что он плохой человек, если он уже во второй раз спас меня, когда Эган пытался похитить мою честь?

– Замолчи, женщина! Ты – моя. И у меня есть полное право делать с тобой, что захочу, – рявкнул Эган и ударил Аннору.

От удара девушка упала на пол. Она была так потрясена, что не сразу пришла в себя. Аннора с ужасом заметила, что ее кузен даже пальцем не пошевелил, чтобы остановить Эгана, и его молчаливое одобрение потрясло ее. Это свидетельствовало только об одном – Доннела не убедил ее рассказ. И хотя пока Маккей не мог уличить Аннору во лжи, он сомневался в том, что кузина сказала ему правду.

Эган взял ее за руку и рывком поднял на ноги.

– Посмотри на ее губы, Доннел, – орал он. – Сразу видно, что она много целовалась.

– И впрямь похоже на то, кузина, – заметил Доннел. – Мне не верится, что ты не позволила негодяю Драммонду совратить тебя.

– Ты думаешь, что я какая-то шлюха? – спросила Аннора, изображая негодование, которое охватило ее только от одного предположения, что у нее есть любовник. – У меня что, не хватило бы ума сказать тебе, если бы меня кто-то соблазнил? Я не похожа на мою мать.

– Яблоко от яблоньки недалеко падает. В конце концов, в твоих жилах течет ее кровь, и от этого никуда не денешься.

– Но в моих жилах также течет и кровь моего отца, а он был не дурак.

– Ну да, и это тоже верно. Но я все равно не очень-то верю твоим россказням, кузина.

– Это твое дело – верить мне или нет. Я рассказала все так, как это было на самом деле.

– Это только твои слова, и больше ничего. И пожалуй, я позволю Эгану вправить тебе мозги. Пусть он сполна даст волю своему гневу. Будешь знать, как лгать мне. Надеюсь, Эган сможет убедить тебя рассказать нам все.

Аннора не успела и глазом моргнуть, как Эган ударил ее по лицу кулаком. Она не упала только из-за того, что он продолжал держать Аннору, больно стиснув ее плечо. Она вскрикнула от боли, и то, как зловеще Эган улыбнулся, не предвещало Анноре ничего хорошего. Она знала, что ее ждет тяжелый и болезненный допрос. Аннора молила Бога о том, чтобы у нее хватило сил оставаться стойкой и придерживаться той самой истории, которую она придумала и рассказала.