Елена ждет, когда наступит ночь, чтобы претворить в жизнь свой план. План, быть может, слишком громкое слово, но, по крайней мере, у нее есть идея, как улизнуть отсюда и доискаться правды. В ее сумочке лежит ключ от автомобиля — она, по счастью, его там оставила. Скоро она отсюда уйдет… Но не сразу. Не раньше, чем добудет нужную информацию. Эдмунд привез ее в клинику, заточил ее здесь, наговорил врачам, что она представляет опасность для самой себя, выдумывает какие-то вещи, имена. Но он и еще кое-что сказал: в этой клинике проходили лечение сотрудники фирмы с незапамятных времен. Это навело ее на мысль. Хирш. Подсказало план.

Целый день вокруг нее крутились приветливые доктора и медсестры, произносящие участливые фразы. Не слишком ли их много? Они присматривают за ней. Именно поэтому все время находятся в ее палате: чтобы быть уверенными, что она не исчезла. Многие лица сливаются. Но есть одно, которое она запомнила: Йохан Иверсен, молодой врач с вытянутым лицом и залысинами. Снова и снова он расспрашивал о ее физических симптомах перед срывом. Добивался, чтобы она как можно точнее рассказала ему о своих ощущениях. Состоялась пара долгих, нудных разговоров. Елене трудно было сконцентрироваться, а у доктора возникали проблемы с компьютером при наборе ее ответов. Экран постоянно выключался.

— Простите. Мне и правда очень жаль, — сказал он, густо краснея, когда это случилось в четвертый раз.

Он вызвал санитарку и попросил помочь ему поменять настройки, чтобы монитор не отрывал их от дела так часто.

Санитарка заговорщически улыбнулась Елене, видимо, желая сказать, что мужчины и техника — понятия несовместимые. Елена рассеянно улыбнулась в ответ. И так постепенно план начал вырисовываться. Эта частная клиника принимала представителей семьи Сёдерберг на протяжении многих лет. Первая частная клиника страны. Это не удивляет Елену: она уяснила для себя, что здесь, в западной части страны, не слишком прислушиваются к тому, что решают в ее восточной части, например, в отношении государственных больниц. Когда-то здесь был санаторий для нервнобольных, а сейчас клиника принадлежит компании «Сёдерберг Шиппинг», и во главе правления стоит Эдмунд.

В больницах все регистрируется в карточках и отчетах, ничего не стирается. Все, что ее возбужденный мозг, находящийся в полном хаосе, пытался связать в упорядоченные цепочки. Ну и что она знает? Что была в гостинице незадолго до своего исчезновения, где спрашивала о Хирше — об этом ей сообщил Мартин. И теперь знает, что «Хирш» — одно из судов их фирмы. Но корабли не живут в гостинице — там живут люди. Похоже, что это судно было названо именем какого-то человека, — человека, которого Эдмунд пытается скрыть от нее. Елена не должна была увидеть эту старую фотографию, или же те, кто ее там повесил, не думали, что она прочитает почти неразборчивые буквы на левом борту баржи, полускрытые под водой. Нет, эта фотография была отобрана из-за ее отца: он запечатлен на ней молодым, полным жизненной энергии. Может быть, этот Хирш лечился в этой клинике, когда лечение в ней стало доступно для всех сотрудников компании? Рано или поздно все люди заболевают, и тогда сотрудник приходит сюда. В таком случае здесь должна быть его карточка.

Не зашла ли она слишком далеко в своих рассуждениях? Может быть. Но именно в тот момент, когда они начинали выстраиваться в ее затуманенном мозгу, они уже имели для нее смысл. И поэтому она немедленно приступила к осуществлению первой части плана: узнать пароль врача, чтобы получить доступ к карточкам больных и начать поиски Хирша.

Санитарка стояла, наклонившись над доктором, и они вместе были полностью заняты компьютером. Прошло много времени. Казалось, что техника их дразнит. Елена медленно отодвинулась в сторону. Имя пользователя она увидела сразу: это были первые две буквы имени и фамилии доктора. Йохан Иверсен, ЙОИВ — это она легко запомнила. А вот с пятизначным цифровым кодом пришлось сложнее: лишь когда она сильно наклонилась вперед, невероятно при этом рискуя, ей удалось увидеть пароль: пять, пять, ноль, три, девять.

* * *

Наступила ночь. На улице темнота, а в клинике тишина. Елена лежит и ждет, когда же дежурная пойдет на ночной обход. И вот она слышит шаги в коридоре — это шаркают белые туфли санитарки. Дверь открывается, и показывается ее голова. Елена закрывает глаза, дышит глубоко и размеренно. Дверь снова закрывается, шаги удаляются. Она мгновенно поднимается и направляется к двери, осторожно ее открывает и крадется по коридору, освещенному бледным лунным светом. Она делает несколько шагов к кабинету, дверь в который приоткрыта. Здесь такой же приглушенный свет. Компьютер стоит посреди стола.

Она нажимает одну из кнопок, и моментально открывается окно для логина и пароля. У нее слегка трясутся руки, но это проходит. Имя пользователя: ЙОИВ, пароль: пять, пять, ноль, три, девять. Это она помнит. Разумеется, она это помнит, она же целый день только об этом и думала. А получится ли? Появляется маленький голубой кружочек на окошке для логина и пароля. Он все крутится и крутится. Совершенно неосознанно Елена поднимает руку и туго накручивает на палец прядь волос, натягивает ее и понимает, что делает, лишь когда становится больно. Наконец-то кружок останавливается. Она почти перестает дышать, и тут появляется новое изображение на экране: на белом фоне множество линий, входы, карточки. Система поиска.

На мгновение Елена обращает внимание на коридор. Какие-то звуки? Шаги, голоса? Пальцы у нее сейчас дрожат так, что она с трудом может найти буквы, которые стали для нее такими важными: Хирш. Она впервые пишет это имя. Потом нажимает кнопку поиска, и снова на экране появляется голубой кружочек. Опять он вращается, пока в конце концов не останавливается. Время тоже останавливается, погружая ее в вакуум, отчего становится совсем невыносимо.

Она по-прежнему сидит перед компьютером, сосредоточившись на экране в ожидании ответа, который, возможно, даст ей внятную информацию. Наконец-то что-то появляется. Это ответ компьютера: «Нет результатов, соответствующих вашему запросу». Ее охватывает страшное разочарование. Может быть, она написала неправильное имя? Снова у нее перед глазами дайверская маска Мартина, слово, которое тот пальцем написал на запотевшем стекле, — и она опять смотрит на экран. Трудно поверить, что это был всего лишь плод ее воображения.

Снова слышатся шаги в коридоре. Это идет санитарка: обход закончился. Елена должна поторопиться назад, в свою палату. Она поднимается и направляется к двери. Но вдруг останавливается. Что там стояло в самом конце запроса? Что-то связанное с карточками больных за 1980 год? Елена должна к этому вернуться. Она слышит шаги, но все-таки садится, опять нажимает на кнопку, и появляется окошко для логина и пароля. Она молниеносно вводит логин с паролем и кусает себе губы, пока в очередной раз крутится голубой кружочек. В это время открывается дверь.

— Что вы здесь делаете? — слышит она рассерженный голос.

Появляется поле поиска. Елена не сводит глаз с экрана — ей нужно еще раз это увидеть.

— Это просто неслыханно, я сейчас вызову охрану! — возмущенно визжит санитарка и нажимает красную тревожную кнопку на стене.