— Вы художник?

— В душе, только в душе, — весело отозвался Илья Сергеевич, деловито устраивая вещи — черный пластмассовый «дипломат» и большую дорожную сумку.

Затем он снял и повесил на вешалку пиджак, ослабил галстук, сменил туфли на мягкие домашние тапочки.

Чувствовалось, что он энергичен, домовит, основателен и любит удобства. Колпакова сосед заинтересовал. Интересно, чем он занимается?

Поезд медленно тронулся с места, лавируя между пассажирскими составами и товарняками, выбрался со станции, осторожно протиснулся сквозь решетчатую ферму моста и, вырвавшись в загородный простор, быстро набрал скорость.

Колпаков просматривал рукопись, попутчик изучал газеты.

— Наконец-то! — неожиданно нарушил тишину Илья Сергеевич и ткнул пальцем в небольшую заметку. — Построен деревообрабатывающий комплекс с полной утилизацией отходов! А то с кубометра древесины треть уходит в опилки, это какие убытки по стране! Вот давайте посчитаем, что получается…

Оживившись, Илья Сергеевич сыпал цифрами: тонны, кубометры, сотни тысяч рублей, производительность лесопильных линий, рентабельность леспромхозов…

«Наверное, хозяйственник», — подумал Колпаков, которого вся эта математика начала утомлять.

— Вы работаете в системе лесозаготовок? — попробовал он перевести разговор в иное русло.

— Да нет… — Илья Сергеевич потух так же быстро, как вспыхнул. — Товарищ был большим специалистом по лесу… А я так…

Он снова уткнулся в газету, но, очевидно, деятельная натура не позволяла долго сидеть на месте.

— Покурим?

— Не курю.

Илья Сергеевич вышел в коридор и вскоре уже беседовал с похожим на Фантомаса лысым крепышом, сжимавшим в золотых зубах злую дешевую папиросу.

«Общительный дядя», — отметил Колпаков, прислушиваясь к обрывкам разговора.

Илья Сергеевич рассказывал об артельной добыче золота, северных коэффициентах, методах ведения геологической разведки, охоте на медведя.

«И с большим жизненным опытом».

Попутчик вызывал у него все больший интерес.

Любезная проводница в крахмальном фартуке принесла янтарный чай.

— Слабовато заварен, — добродушно пробурчал Илья Сергеевич и хитро подмигнул. — Ну, ничего, не пропадем!

Жестом фокусника он открыл «дипломат» и выставил на столик традиционную железнодорожную снедь: вареную курицу, яйца, кусок колбасы, длинный парниковый огурец, спичечный коробок с солью.

Потом значительно потер ладони и, как художник, завершающий натюрморт, добавил плоскую бутылочку дагестанского коньяка и блестящие мельхиоровые стопки.

— Приступим!

Колпаков пить отказался, чем поверг спутника в изумление. Пришлось дать пояснения.

— Ну, раз так!

Илья Сергеевич быстро пил и энергично закусывал, при этом шевелились все лицевые мышцы, а морщины то разглаживались, то еще более углублялись.

— У меня был сосед — тренер по карате, — сообщил он, обгладывая грудную кость. — Слямин его фамилия, может, слышал?

Колпаков кивнул.

— Хороший навар имел…

Илья Сергеевич снова наполнил стопку.

— Но дуролом! За здоровье непьющих! Так вот… Имеешь свое дело и сиди тихо, веди себя прилично, а он драку затеял и сел не по своей статье…

— А какая у него «своя» статья? — насторожился Колпаков.

— Сто пятьдесят третья, часть первая, — пробурчал Илья Сергеевич с набитым ртом. И, заметив недоумение слушателя, пояснил:

— Частнопредпринимательская деятельность. До пяти лет с конфискацией.

— За тренерство не сажают! Хочу, даю уроки математики, хочу — карате! — повторил Колпаков Гришкины слова.

— Молодец, разбираешься! — засмеялся Илья Сергеевич, показав смахивающие на искусственные зубы. — Но поверхностно! Математике можно учить у себя дома. А тут нужен зал! Чей он есть? Собственных залов не бывает. Значит — использование государственных, кооперативных или иных общественных форм…

«Разносторонний дядечка. Может, адвокат?» — подумал Колпаков и похвалил себя за предусмотрительность: аренду залов он всегда оплачивал.

— А вообще мое мнение такое, — не переставая жевать, продолжал Илья Сергеевич. — Карате — сплошное хулиганство. Орут, прыгают, ногами дерутся. Его по ошибке к нам пустили и скоро прикроют, попомнишь мое слово. Ни к чему хулиганов плодить!

Несколько лет назад Колпаков вступил бы с ним в спор, но сейчас только вяло возразил:

— Вы судите обо всех по одному хулигану. Слямин получил то, что заслужил, зачем обобщать… И вообще он не был тренером. Если хотите знать, на всю область нас всего двое. Это о чем-то говорит?

Он поймал себя на том, что вновь заговорил словами Габаева.

Собеседник усмехнулся.

— Двое на область… Редкие звери! Как зубры в Беловежской Пуще. Небось приятно чувствовать свою исключительность?

«Да он еще и психолог!»

— У вас широкий круг интересов. И рисование, и лесозаготовки, и статьи закона, и полярные коэффициенты… Какой род занятий позволяет иметь такой кругозор?

Илья Сергеевич отставил стопку.

— Повидал много. И по натуре любознателен.

— А сейчас чем занимаетесь? — напрямую спросил Колпаков, удивляясь собственной бесцеремонности.

— Сейчас? Да вроде как на пенсии. Изобретаю понемногу…

— Изобретаете? — удивился Колпаков. — Что же?

Попутчик сконфузился.

— Да вот… Игрушку придумал… Кому расскажешь — смеются… А чего? В магазинах хорошую тяжело отыскать. Решил сам отвезти в министерство, оно верней…

— А посмотреть можно? — спросил Колпаков, заинтригованный необычным поворотом дела.

— Посмотреть…

Илья Сергеевич старчески закряхтел, отодвинул наполовину опустошенную бутылочку и закуски, а на освободившееся место поставил извлеченный из сумки квадратный сверток размером с коробку из-под торта.

— Покажем, если интерес есть, — бормотал он, снимая бумагу и поролоновые прокладки. — Вот моя машинка!

Аккуратно сделанный приборчик чем-то напоминал арифмометр, от него еще исходил запах свежей краски.

С видом фокусника Илья Сергеевич передвинул рычажок и нажал большую синюю кнопку.

— Опля!

Машинка обещающе заурчала, на панели замигали разноцветные лампочки, что-то щелкнуло раз и другой, раздался звонок, и из щели в боковой стенке вылез бумажный прямоугольник с нарисованной уточкой и надписью «один рубль».

— Ну как?

Смущение прошло, глаза Ильи Сергеевича лучились торжеством.