Соня понимала, что Патрик нарочно задал этот вопрос, чтобы понять, насколько Вивиан наслышана об их делах. Но та от его вопроса озадачилась.

— Должны найти! — сказала она с вызовом. — Мадам — иностранка, она не знает души француза.

Потому ничего и не нашла.

— А вы, значит, знаете душу маркиза де Барраса — Но все же представим себе, что вы с Лео ничего не найдете, — безжалостно продолжал Патрик. — Деньги, вырученные за мадам Софи, быстро кончатся, и у вас на руках останется огромный замок, который будет «ветшать, рушиться, ведь надо много денег, чтобы поддерживать его в приличном виде.

Вивиан на мгновение задумалась. Небольшая морщинка пересекла ее лоб, но почти тут же лицо ее прояснилось:

— Мы станем сдавать замок местному курорту! Наверное, многие отдыхающие захотят жить в настоящем замке. Лео станет на карете привозить дам к источникам и отвозить обратно…

Патрик и Соня молча слушали Вивиан, не зная, плакать им или смеяться. Так она была непосредственна в своей убежденности, что имеет право на красивую, по ее мнению, жизнь. И так бессовестна.

Не слушая возражений Сони, Патрик все же посадил Вивиан под замок.

— Береженого бог бережет, — веско сказал он.

Теперь они тихо беседовали в Сониной комнате — беззаботного настроения между ними как не бывало. Княжна с некоторой грустью заметила, что начиналось все куда как хорошо: в ее жизни появился человек, на чье плечо она могла опереться. Казалось бы, еще немного, и в замке стала бы царить настоящая идиллия. Но судьба поторопилась напомнить, что они живут в окружении других людей и среди этих людей есть недоброжелатели.

Патрик тоже был встревожен. С некоторых пор их чувства и настроения стали совпадать, они угадывали даже мысли друг друга по одному лишь движению бровей или ресниц.

— А что, если не одна Вивиан и ее дружок думают, что в замке спрятан клад? — проговорила Соня.

— Легкая добыча всегда привлекала людей, — буркнул Патрик.

— Но если не знать механизма, с помощью которого открывается вход в подземелье, можно искать его всю жизнь.

— Об этом никто не задумывается, — сказал Патрик. — Пока что большинству любопытных жителей Дежансона дело представляется так: в замке поселилась иностранка. В случае чего полиция вряд ли будет ее защищать…

— Это и в самом деле так? — испугалась Соня.

— Думаю, нет, но кое-кому из местных может показаться, что ты беззащитна, а где-то поблизости есть клад, о котором ты, скорее всего, не знаешь. Тогда почему бы не попытаться его поискать?

— Патрик, я боюсь!

— А я и хочу, чтобы ты боялась. Мало ли, мне придется все-таки уехать. Ты должна поглядывать по сторонам и, главное, уметь себя защищать. Придется мне поездку с капитаном отложить и заняться твоим обучением. Для начала ты поучишься стрелять из пистолета…

— Для начала я училась фехтовать, — пробурчала Соня.

— Не спорь. Кстати, твое владение шпагой пока еще оставляет желать лучшего… Ах да, капитана мы все же в гости пригласим, после чего я поговорю с ним о золоте… Наверное, тебе тяжело будет одной, так что я все-таки съезжу к мадам Фаншон. Может, она согласится тебе помочь.

— Мадам Фаншон стала богатой женщиной. Вряд ли теперь ей нужны аристократки, от которых никакой пользы нет, а только заботы.

— Я думаю, мой ангел, ты не права. Получив богатство, она при этом осталась женщиной доброй.

Такие женщины, как она, не меняются при виде денег.

— А что мы будем делать с Вивиан?

— Придется отпустить ее. Хотя, подозреваю, лучше было бы просто свернуть ей шею.

— Патрик!

— Увы, пока никакого серьезного вреда она тебе не нанесла, потому я ее просто предупрежу, чтобы больше никогда не попадалась мне на глаза.

Он раскрыл объятия.

— Иди ко мне, дорогая. Из-за этой паршивки мы едва не отвыкли друг от друга.

Соня счастливо рассмеялась.

Наверное, после всех треволнений, а также потому, что они заснули уже под утро. Соня и Патрик проснулись лишь тогда, когда в дверь забарабанил Шарль.

— Ваше сиятельство! Мадемуазель Софи!

— Момент! — Соня как могла быстро оделась и выглянула из комнаты.

— Что случилось?

— К вам приехала мадам Фаншон. Говорит, у нее срочное дело.

— Проводи мадам в гостиную и предложи ей фруктов или ореховый ликер, который нам вчера прислал лавочник, — пусть подождет. Я сейчас приду!

Она чуть было не сказала «мы придем», но посчитала, что, раз решила перед слугами сохранять лицо, впредь так и будет делать.

Едва Шарль ушел, Патрик перебежал к себе в комнату и вышел к мадам Фаншон почти следом за Соней.

Гостья нервно вскочила при виде княжны:

— Ах, ваше сиятельство! Хвала богородице, вы живы и здоровы!

— Садитесь, моя дорогая, — вы так бледны, сейчас я распоряжусь… Я принесу кофе. Вы не откажетесь позавтракать с нами?

— Я не уверена, что сейчас следует думать о еде.

— О еде приходится думать, если мы хотим иметь силы для борьбы с неприятностями.

Она успокаивающе улыбнулась нежданной гостье и обернулась к входящему Патрику.

— Патрик, займи беседой мадам Фаншон, а я распоряжусь насчет завтрака.

Соня поспешила на кухню, удивляясь тому, что оттуда не доносится привычных запахов и вообще никакого шума, хотя ее кухарка обычно появлялась здесь чуть свет.

Сейчас темнолицая Ода улыбнется навстречу хозяйке и скажет:

— Я приготовила для мадемуазель Софи вкусные булочки. Они сегодня получились на редкость пышными.

А Соня отзовется:

— Ах, Ода, они каждый день у вас на редкость пышные.

Но кухарки в кухне не было. Соня выбежала в коридор и позвала:

— Шарль! Шарль!

На ее крики из гостиной показался встревоженный Патрик, из-за плеча которого выглядывала мадам Фаншон.

Тут как раз Соня увидела, как слуга, которого она призывала, идет в дом с охапкой дров.

— Шарль, вы не видели Оду?

— Недавно она была на кухне, — проговорил из-за дров Шарль, осторожно проходя мимо нее и сбрасывая дрова у печки.

Он цепко огляделся и удивленно бормотнул:

— Да вот же она лежит!

Все вчетвером, включая подоспевших Патрика и мадам Фаншон, они склонились над лежащей кухаркой.

— Она убита!

— задавленно пискнула Соня, со страхом глядя на пятно крови у головы лежащей Оды.