— Ты ведь не знаком с ним, правда? — спросил Роберто. Адранис покачал головой. — Непременно познакомься, это уникальный человек. Единственный в своем роде. Я в жизни не встречал никого, так беззаветно преданного Конкорду и в то же время столь пламенного патриота своей родины. Самый рьяный атрескианец во всей Атреске, несгибаемый и неукротимый.

Честно скажу, это непростая комбинация, и поначалу мне нелегко было иметь с ним дело. Однако он не раз доказывал, что нерушимо верен Конкорду, и все остальное, как бы причудливо это ни выглядело, тому не противоречит. Поэтому я предоставил ему свободу выражать свою индивидуальность так, как ему хочется, что, в свою очередь, укрепило его веру в меня и в наше дело. Нельзя отобрать щит у такого, как он, точно так же, как нельзя относиться к нему как к обычному солдату. Поступить так — значит лишить его уникальности, а следовательно, он принесет меньше пользы Конкорду.

— Но это открытое попустительство нарушению дисциплины.

— Это не так. Не так, поскольку он понимает, в чем заключается его долг и кому принадлежит его верность. Даваров знал это всегда. Кроме того, при всей пылкости натуры он очень умен и харизматичен, а это качества, которые нужно поощрять.

— Но вот певец из него никудышный, — заметил Дахнишев. — Помнишь дорогу на Нератарн?

— Помню ли я? — Роберто схватился руками за голову. — Да у меня до сих пор в непогоду уши болят! — Он снова взглянул на Адраниса. — Но он все равно пел, и это помогало нам всем не упасть духом и из последних сил идти вперед. Так что если у тебя найдется подобный человек, главное — не затыкай ему рот, а предоставь поле деятельности.

Они предавались воспоминаниям долго. Пожалуй, даже слишком долго. Наконец почувствовав, что у него туманится в голове, Роберто умолк, сосредоточился и на сей раз наполнил свой кубок водой.

— Ты думаешь, он пригодился бы нам здесь? — спросил Нунан.

— Нет, — ответил Роберто. — Судя по тому, что я видел, у вас тут все в порядке, и никаких причин для беспокойства нет. А у Даварова, надо полагать, полно забот у себя, в Атреске, там полнейший разлад и разруха. Правда, похоже, у них это в порядке вещей.

— Ну а чего ждать нам? — спросила Келл. — Твои гонцы сообщили о шести тысячах цардитов. Сомневаюсь, чтобы это была армия вторжения.

— Я тоже. Однако цардиты ничего не делают без причины. К тому же в Сирране уверены, что за этим кроется нечто большее. Не думаю, чтобы они ограничились маршем этого странного отряда — видимо, следует ждать их выступления на других участках дальше на юге и подхода резервов. Между тем я ума не приложу, как они сумели так быстро оправиться от понесенных потерь, но они это сделали, и исходя из этого мы должны действовать.

По этой причине я просил Адвоката объявить полную мобилизацию. Конечно, это недешево. Но казначей, похоже, не против, и мы можем себе это позволить. Мобилизация даст нам возможность не просто отразить попытку вторжения, но загнать цардитов подальше в их степи, чтобы раз и навсегда отбить у них охоту соваться к нам. Соответствующие возможности здесь, на юге, имеются. Помимо собственных сил Госланда можно призвать подкрепления из Дорноса и Тундарры, даже из Фаскара, хотя им сподручнее направить войска в Атреску через Нератарн. Что?

Четверо командиров за столом переглянулись, лица их неожиданно помрачнели.

— Тебя долго не было, Роберто. Ты не в курсе последних событий, — заметил Дахнишев.

— Каких именно?

Келл кивнула Адранису, чтобы говорил он.

— Дорнос вышел из состава Конкорда.

— Они что… — Роберто осекся, не находя слов, потом нахмурился. — Не может быть. В это… невозможно поверить. Мерзкие ублюдки! Они пожалеют об этом!

— Так ли? — Адранис покачал головой. — Во всяком случае, не в ближайшем будущем. Они знают, что мы недостаточно сильны, чтобы вводить военное положение, и не можем позволить себе пытаться вторгнуться на их территорию. Вторичное присоединение Атрески выжало из нас все соки. Они полагают, что, заключив союз с Омари, избавятся от нас окончательно. И до нас доходят известия, что Тундарра может пойти тем же путем.

— Этим крысам место в сточных канавах, кстати говоря построенных для них Конкордом. Боже Всеобъемлющий, я построю дорогу на Кабрию и укажу ее цардитам. И потом посмеюсь, когда вероломные дорносцы приползут обратно, умоляя о пощаде.

— Все мы разделяем твои чувства, — промолвила Келл. — Но проблема в том, что при таком раскладе мы здесь остаемся в изоляции. Вот тебе одна из причин, по которым Медвежьи Когти не были передислоцированы дальше на юг.

— Но они не станут нападать, — возразил Роберто. — Мы подтянем эсторийцев и другие верные части и прикроем границы.

— Это уже делается, — заверил его Нунан. — Однако если вдруг выяснится, что численность цардитов больше, чем предполагалось, мы столкнемся с прискорбной нехваткой сил.

— Тем больше оснований провести полную мобилизацию всего, что у нас в наличии. Из Эсторра до вас на сей счет никаких вестей не доходило?

— Нет, — сказал Нунан. — По крайней мере, десять дней назад, покидая Госкапиту, мы подобных известий не получали. Твой гонец перехватил нас на первом этапе инспекционной поездки — решили, видишь ли, войска посмотреть и себя показать. Но любые гонцы останавливаются там, где река вновь соединяется с Бизейном, в ста пятидесяти милях отсюда. Мы получим новости раньше маршала Госланда.

— Хорошо, поскольку вы, тут уж никуда не денешься, на переднем крае. Итак, что мы здесь имеем?

— Полный легион, Второй эсторийский, Медвежьи Когти. Еще пять сотен из четвертой алы Копья Госланда, которые, как обычно в мирное время, осуществляют пограничное патрулирование. Это дает нам в целом пять тысяч солдат, но, честно признаться, резервов практически не остается. Копья недоукомплектованы примерно на тысячу пеших и конных. Тридцатая ала, Огнедышащие Драконы, размещена главным образом на севере, на границе с Омари. Там по-прежнему сложная обстановка. Вот, собственно, и все, если считать, что Тундарра никого не пришлет.

— Не так уж плохо, — покивал головой Роберто. — По крайней мере, на данный момент. Тем, кто идет следом за мной, ни за что не прорваться через мост. И, как мне кажется, ваши катапульты могут даже обстреливать один берег с другого. И никто не может помешать нам всеми силами переправиться на ту сторону и отогнать их прочь от ворот.

— Мы пришли к такому же выводу, — согласилась Келл.

— Это «мы» заставляет меня кое о чем вспомнить. Кто из вас командует легионом сегодня? — Роберто улыбнулся. — Все никак не могу поверить, что наш маршал купилась на идею совмещения должности мужем и женой. Хотя, с другой стороны, понять ее можно — на самом деле под сверкающим панцирем Элиз Кастенас бьется очень романтическое сердце. Но у вас действительно получается, правда?

— Никто не жалуется, — ухмыльнулся Нунан. — В общем, вопрос стоял так: либо мы служим вместе, либо не служим вовсе. На самом деле выбор простой.