— Я всего лишь хотел оживить свою любимую. Я не хотел…

— Всего лишь? — Женщина расхохоталась. — Ты хоть представляешь, чего просишь? Никому не дано распоряжаться такой силой. — Она нависла надо мной. — Как тебе вообще взбрело в голову проводить обряд, которого ты даже не понимаешь?

Слезы миновали с трудом удерживаемую мной преграду и вырвались наружу. Я так и сидел, не распрямляясь, и вытирая лицо рукавом куртки. Успокоившись, поднял голову и встретил презрительный взгляд женщины в темном.

— Ревешь, как девица, — холодно сказала она.

— Я хочу вернуть ее, — прошептал я.

Не выдержав ледяного взгляда незнакомки, отвел взгляд. Женщина молчала так долго, что я уже было решил, что она ушла. Неожиданно испугавшись — то ли вновь воцарившейся давящей тишины, то ли одиночества — я резко повернул голову.

Незнакомка по-прежнему стояла на кладбище, и свет фонаря образовывал на ее лице тени, искажая его черты.

— Я помогу тебе, — будто неохотно проговорила она. — Не думай, что во мне есть хоть капля сочувствия к твоей потере. Я потеряла гораздо больше твоего, но никогда не позволяла своей слабости взять верх над своей волей. Ты же недостоин ничего, кроме жалости…

— Тогда почему ты хочешь мне помочь?

— Потому что, вернувшись домой, ты не смиришься. Продолжишь искать другие пути вернуть ту, что так тебе дорога. Пути, опасные не только для тебя, но и для всего Дейстера.

— Не понимаю, — прошептал я.

— И не нужно, — отрезала незнакомка. — Встань с колен и подойди ко мне.

Я подчинился приказу. Поднявшись, сделал несколько шагов ей навстречу, даже не отряхнув брюк, на которые налипли листва и кладбищенская земля.

На ладони женщины лежал невесть откуда взявшийся кожаный шнурок с кулоном. Я протянул руку, но незнакомка резко отвела свою.

— Все, что ты сделаешь, может иметь непредсказуемые последствия. Не для города. Для тебя. Ты готов к этому?

— Да. — Я нетерпеливо облизнул губы, не сводя глаз с женской руки, в которой был зажат кулон.

Незнакомка в темном кивнула и разжала ладонь. Взяв в руки ее дар, я рассмотрел его. Простой деревянный кулон в форме ромба, на котором вырезаны странные символы.

— Надеюсь, твое неистовое желание принесет тебе счастье, — глухо сказала незнакомка.

Обнаружив себя лежащим на знакомой кровати в знакомой до боли комнате, я не удивился. Полежав пару минут без движения, потянулся за сотовым. Шесть утра.

Вчера вечером из дома я вышел раньше полуночи. Последнее, что я помню — брошенный на экран телефона взгляд и время: половина одиннадцатого.

— Полночь, — прошептал я, — ну конечно. Мне нужно еще добраться сюда, прежде чем…

Прежде чем начнутся сны. Кто бы ни насылал на меня эти сновидения, ему нужна была ночь. Почему — ответа я не знал. Но подозревал, что скоро узнаю.

Кармаль

В участок я, конечно, опоздала — при том, что спала сегодня не больше пары часов. Флетчер ничего не сказал, лишь прищурился, глядя на мои красные от недосыпа глаза. А вот Дилан не упустил случая пройтись по моей личной жизни грязными сапогами, да еще и с саркастической усмешкой:

— Что, выдалась тяжелая ночка?

— Именно, — сухо ответила я, одаривая Линна фирменным взглядом, который быстро стер ехидную улыбку с его лица. — Тяжелая. Личность убитой во время ограбления установить удалось?

— Нет, — хмуро отозвался Феликс. — Показывали возможным свидетелям ее фото — никто не узнает.

— Но она же не зря оказалась именно там — значит, живет где-то неподалеку. — Я задумчиво постучала пальцем по переносице, разглядывая фото жертвы.

— Все так, вот только почему-то ее никто не знает. Прошерстили заявления о пропавших без вести — там о ней тоже ни слова.

— Ладно, наведаюсь к Габи за результатами.

Габи — невероятной доброты женщина с потрясающими пышными формами и шоколадной кожей. Ничего нового она мне не поведала: смерть наступила не более двух суток назад, причина — кровоизлияние в мозг от сильного удара головой. Судя по состоянию тканей, сережки и цепочку с жертвы сорвали уже после смерти.

— Так, Кармаль, я же вижу, что тебя что-то смущает. Выкладывай! — потребовала Габи.

— Я не могу понять — если это рядовой грабеж, зачем понадобилось ее убивать? Ну потребовал бы грабитель сумку и драгоценности, угрожая ножом — процентов девяносто девять отдали бы за милую душу, лишь бы жизнь сохранить. А она, как я понимаю, даже не сопротивлялась?

— Нет, под ногтями чисто. Следов чужой кожи нет.

Я удовлетворенно кивнула.

— Вот я и спрашиваю — зачем?

— Не знаю, может, дерганный был, нервный. Может, подружка обидела, или еще что. Не сдержался.

— Ладно, тогда второй вопрос — почему такое странный способ убийства — ударить головой о перила моста? Почему не нож или даже пушка? Сдается мне, ее убили совершенно в другом месте, а затем просто инсценировали ограбление. Привезли ее тело к мосту и сбросили в реку. — Я вздохнула. Если бы здесь был Линн, точно бы с горестной гримасой сказал, что чувствует очередной висяк. Дилан вообще пессимист, каких только поискать. — Габи, я взгляну еще раз на тело.

— Да пожалуйста, — равнодушно пожала она шоколадными плечами. — Правда, не знаю, что нового ты надеешься там увидеть.

Она вытащила мне тело из холодильной камеры и вышла. Я приблизилась к жертве. Темные волосы, карие глаза. Стоп. Я отпрянула, замерла, недоуменно глядя по сторонам. Что-то… что-то словно мешало мне. Что-то было не так. Что-то было неправильно. Не чутье — отголосок магии.

Магия. Теперь, когда клеймо исчезло, я могла ее ощущать. И здесь, в холодильной секции, определенно витала остаточная магическая энергия. Или… я взглянула на тело жертвы. Остаточная ли?

Я заставила свое тело окаменеть, и скользнула на Ту Сторону. Мир окрасился серым, ощущение витающей в воздухе магии стало сильней. Я взглянула вниз, и обомлела. Я ошибалась. Я с самого начала ошибалась.

Магия не витала в воздухе — передо мной лежал ее источник. Сейчас я видела истинное обличье той, что в моей реальности, в мире живых, предстала темноволосой и кареглазой. Другие черты лица — золотисто-русые волосы, голубые глаза с едва заметной примесью серого, и выглядела она чуть старше. Передо мной лежала совершенно другая женщина.

Иллюзия. Потрясающе достоверная иллюзия.

Была еще одна деталь, которая привлекла мое внимание. Странная метка на запястье — прежде я никогда не видела ничего подобного. Упорно всматривалась в переплетение линий, запечатлевая символ в памяти.

Я позволила своему сознанию покинуть Сумрачный город и вернуться в собственное тело. И вовремя — я едва не сползла вниз, на пол. Удержав равновесие, я снова взглянула на вынутое из холодильной камеры тело. Темные волосы, карие глаза. Уму непостижимо.