Копан. Вход во внутренние покои Храма 22

Воссоздание разрушенного и реставрация чудом сохранившегося — самое главное достижение последних десятилетий, благодаря которому мы сегодня наслаждаемся чрезвычайно богатым архитектурным наследием древнего народа. Мы можем прикоснуться к его истории и тайнам, прочитав на стелах и плитах даты и короткие повествования из жизни правителей; хотя, признаться, стелы Копана в этом смысле беднее и лаконичнее, нежели письменные источники, обнаруженные в других городах майя.

Дворец Советов в Копане. Барельеф с изображением рыбы — эмблема одной из знатнейших фамилий, представленных в совете

Десятый правитель Копана по имени Тцих-Балам (Лунный Ягуар) в 557 г. н. э. приказал построить храм. Это красивейшее сооружение ученые назвали Розалила (Розово-лиловый храм), и оно хорошо сохранилось до наших дней, в частности, потому что позднее поверх него была возведена пирамида. Лунный Ягуар умер в 578 году, и два его наследника правили очень долго и успешно. Первого звали Бутц-Чан, или Дым-Змея. Известно о нем мало, в частности, что правил он 50 лет. Следующим на престол взошел в 628 году Дым-Ягуар, о котором сохранилось немало свидетельств и чья деятельность тщательно задокументирована. Современные археологи считают, что он был самым выдающимся правителем после основателя династии К’инич-Йаш-К’ук-Мо. К концу шестидесятисемилетнего (!) правления Дыма-Ягуара Копан достиг своего наибольшего могущества и процветания. Когда-то Копан торговал с Теотиуаканом, но с упадком последнего торговая экспансия переместилась в сторону гватемальского высокогорья, доходя даже до Каминальуйю. В конце VII в. в долине Копана началась разработка глины, и красивейшая полихромная керамика, известная под названием «Копадор», стараниями купцов стала обмениваться даже в Гондурасе и Сальвадоре. В свою очередь, товары из тех мест доставлялись в Копан. Без сомнения, этот город-государство был самым крупным торговым партнером для немайяских территорий, тем более существуют упоминания о том, что многие жители Гондураса находились в услужении у знати Копана.

Копан. Реконструкция, показывающая захоронения и склепы под Розалилой:1. Храм 16; 2. Розапила; 3. Панно Кецаль-Макау; 4. Маргарита; 5. Склеп царской семьи; 6. Склеп К’инич-Йаш-К’ук-Мо; 7. Йехнапь; 8. Панно бога солнца; 9. Хуналь

Во время правления Дыма-Ягуара Копан доминировал над соседним, расположенном в 60 километрах городом Киригуа. К той же эпохе восходит алтарь, на котором упоминается о присоединении двух городов — речь шла о двух форпостах в долине Мотагуа, где разрабатывались залежи нефрита. В 695 году власть перешла к сыну Дыма-Ягуара — человеку со странным именем 18-Джог. Дело в том, что Эрик Томпсон не смог расшифровать персональный иероглиф этого человека, напоминающий симбиоз ягуара и собаки. Имя правителя он вывел путем сочетания начальных букв английских слов «jaguar» (ягуар) и «dog» (собака); так, с легкой руки Томпсона, получилось слово «Джог». Некоторые до сих пор используют это имя, однако появилась современная трактовка именного иероглифа — 18-Кролик. Именно при 18-Кролике архитектура и искусство в Копане вышли на качественно иной уровень. Если Дым-Ягуар расставлял тумбы и стелы по всей долине, то 18-Кролик занялся серьезной перестройкой и расширением центральной части города, воздвигая храм за храмом. Копанский Акрополь мы видим таким, каким его задумал 18-Кролик.

Поле для игры в мяч — еще одна занимательная достопримечательность Копана. Подобные поля имеются и в других городах, но стадион в Копане — самый впечатляющий и вместительный среди всех, причем таковым он сделался при 18-Кролике.

Копан. Площадка для игры в мяч

Стефенс первый связал некое сооружение в Чичен-Ице, которое назвал «гимназиум», с игрой в мяч, описанной еще испанскими хроникерами во времена конкисты. Испанцы, если и имели опыт игры в мяч, то лишь те из них, кто жил в Экстремадуре и в свободное время гонял на задворках своего городка или селения надутый свиной пузырь. Зрелище, которое они наблюдали во время ритуальных ацтекских празднеств, немало их удивляло. Могучие тела игроков, настоящие стадионы с трибунами, толпы зрителей — все это не могло не изумить непрошеных гостей. Дошло до того, что Кортес в 1528 году отправил в Европу целую группу мексиканских игроков. В общем, в Месоамерике в мяч играли повсюду, правда, правила в разных местностях варьировались. Самый древний стадион обнаружен на тихоокеанском побережье Чьяпаса и датирован приблизительно 1800-м годом до н. э. Эту игру культивировали ольмеки, с тех пор сохранилось несколько довольно плотных резиновых мячей. Собственно, само название «ольмеки» этому народу дали ацтеки, что в переводе с языка на-уатль означает «люди из страны каучука». Кстати, ольмеки, выплачивая дань Теночтитлану, отправляли туда ежегодно, помимо прочего, 16 тысяч каучуковых мячей.

Клеймо с площадки для игры в мяч в Копане. Игрок слева в защитных доспехах — один из героев-близнецов. Его соперник — бог подземного мира

Вариантов и разновидностей игры в мяч существовало действительно много, как и конструктивно отличающихся стадионов. У ацтеков игровое поле в плане напоминало букву «I»: центральная аллея шириной от 8 до 10 метров и длиной до 40 ограничивалась по сторонам двумя параллельными стенами и на концах переходила в широкие игровые зоны. Как отмечают хроникеры, в двух противоборствующих командах одновременно могли находиться не более чем по 4 человека. Правила заключались в том, что мяч надлежало поддерживать в воздухе, ударяя по нему коленями, локтями или кистями рук; другими частями рук и ног действовать запрещалось. Разрешалось использовать отскоки мяча от стены. Мяч диаметром от 15 до 20 сантиметров, сделанный из цельного куска резины (каучука), был необычайно тяжелым, поэтому игроки, одетые лишь в набедренные повязки, часто получали различные травмы. Однако у них имелись дополнительные средства защиты: перчатки, наколенники, пояса-корсеты, выполненные из шкур животных, деревянных щитков, либо подушечек, набитых растительным волокном. Иногда на поясе игрока крепился «хомут», чтобы тот мог противостоять особенно сильным ударам; известны даже каменные «хомуты», но они настолько тяжелы, что вряд ли использовались для игры — скорее, в ритуальных целях.

К сожалению, испанцы не оставили никаких комментариев по поводу правил игры или подсчета очков, но, анализируя собранные по крупицам сведения, мы приходим к выводу, что игроки противоборствующих команд стремились во что бы то ни стало протолкнуть мяч сквозь каменное кольцо, висевшее на каждой из боковых стен. Внутренний диаметр кольца был чуть-чуть больше диаметра мяча, поэтому, чтобы сотворить такое чудо, требовались и везение, и мастерство. Команда, умудрившаяся забросить мяч в кольцо, сразу же объявлялась победителем, а игрок — настоящим героем. Ученые сходятся во мнении, что даже просто попадание мячом по кольцу приносило какие-то очки. Дополнительные баллы начислялись, если одна из команд загоняла мяч на игровое поле противоположной команды. Команду, уронившую мяч на землю, штрафовали очками либо сразу же объявляли проигравшей. Испанцы наблюдали за болельщиками с не меньшим интересом, чем за ходом игры. Зрители кричали, вскакивали с мест, заключали между собой пари. По окончании матча болельщики проигравшей команды порой уходили домой без одежды, теряли имущество и отдавали себя в рабство выигравшей стороне. Испанцы обычно запрещали такие пари из соображений безопасности для самих же болельщиков, и просто считая этот обычай варварством. Но особенно поразил испанцев тот факт, что проигравшую с позорным счетом команду в полном составе могли обезглавить прямо после окончания матча.