— Тут старая проба, я попробую кислотой, если не возражаете, — все так же тихо, на одной усыпляющей ноте продолжал хозяин. — Еще минуточку.

Он с силой потер кольцо о пробную доску, порылся в ящике стола, достал пузырек, ватную палочку, с молниеносной быстротой произвел несложную процедуру и вновь положил кольцо на весы.

— Как старой клиентке, я вам округлю в большую сторону, — сказал он, выдвигая ящичек, где у него хранились деньги. Кассы не было — он рассчитывался, доставая банкноты из старого пухлого бумажника. — Восемь двести пятьдесят.

— Так мало! — вырвалось у Александры.

Хозяин поднял на нее умные сочувственные глаза в красноватых прожилках и ткнул карандашом в экран телефона:

— Я и так даю по лучшему курсу. Посмотрите сами. Старое золото такого качества не в цене. Просто как старой знакомой… Чтобы вы пришли еще!

— Там такой большой изумруд…

— Хотите, достану вам? — поинтересовался хозяин и уже достал щипчики с кривыми концами, готовясь вынуть изумруд из оправы. Александра запротестовала. И он удовлетворенно кивнул: — Правильно, вдруг клиент захочет выкупить, изделие будет в целости. Правила наши вы знаете, с процентами знакомы. Хотите оставить нам изделие — воля ваша, хотите выкупить — милости просим. Через два месяца заклад становится покупкой. Пожалуйста, деньги. Квитанцию не забудьте. Погода замечательная сегодня. А насчет изумрудов…

Хозяин с сиплым вздохом нагнулся, выдвинул нижний ящик стола и достал пластиковую чашку, в которую с горкой были насыпаны мелкие зеленые и синие камни всех оттенков. Грани матово блестели на солнце, пробивавшемся сквозь задернутые занавески.

— Вот их у меня сколько, какие хотите. Изумруды, сапфиры… Это только за неделю наковырял. Золото, платину — в лом, а это никому не нужно.

— Синтетические? — недоверчиво спросила Александра.

— Зачем? — скупщик кончиком пинцета поправил покривившиеся на переносице очки. Оправа очков была самая дешевая, линзы — сильные. За этими выпуклыми стеклами его непроницаемые глаза казались больше. — Все натуральное. Только не нужно никому. Хотите, вам отсыплю горсточку?

— Не шутите? — Александра все так же недоверчиво протянула сложенную лодочкой ладонь. Хозяин слегка наклонил и потряс чашку, и на ладонь художнице полился тяжелый прохладный ручеек. Тут были и синие камни, и зеленые. Хозяин внезапно рассмеялся, глядя на ее изумленное лицо:

— Да я и сам иногда так сижу, играюсь, когда клиентов нет. Берите, берите. Это уже не товар, а балласт. Вот бриллианты больше одного карата, белые и тем более цветные, я возьму у вас с удовольствием и цену дам лучшую в Москве. Случится быть — так не забывайте меня.

— Мои бриллианты еще в магазине, — улыбнулась Александра, забирая деньги свободной левой рукой. Правую она сжимала, стараясь не рассыпать камни. — Спасибо за подарок…

Дину она увидела не сразу. Сперва обнаружилась синяя папка «с работами» — она была небрежно прислонена к борту блестящей дорогой машины. Чуть поодаль от машины, посреди тротуара, стояла Дина, оживленно беседующая с женщиной в клетчатом плаще. Собеседницу Дины Александра сперва увидела со спины, и еще прежде, чем она ее узнала, сердце забилось чаще. Черные длинные волосы женщины были уложены в высокую прическу, их агатовый отлив еще больше подчеркивал сливочную белизну шеи. Женщина в клетчатом плаще обернулась, словно почувствовав взгляд Александры спиной. Это была Марина Алешина.

— Саша, иди сюда, я вас познакомлю! — радостно воскликнула Дина.

«Как она везде успевает?» — раздраженно подумала Александра. Она приблизилась, увидела протянутую для приветствия руку Алешиной. В замешательстве пересыпала изумруды и сапфиры из ладони в ладонь, отряхнула правую руку о куртку и только после этого пожала теплые холеные пальцы Алешиной.

— Надо же, вы реально в драгоценных камнях купаетесь, — заметила та. — А все говорят, трудные времена настали! Рада вас видеть!

— Доброе утро, — неловко ответила Александра. — Дина, я все сделала.

Ей не хотелось говорить о деньгах при Алешиной, но та вырвала у нее инициативу, взглянув на дверь, из которой только что вышла художница.

— О, какое знакомое место. Здесь краденое покупали в девяностых… Интересно, Мимитрич жив еще?

— Мимитрич? — заинтересовалась Александра.

— Ну, он Михаил Дмитриевич, а звали его все Мимитрич, — усмехнулась Алешина. — Держал тут ломбард на втором этаже. Жулик невероятный.

— Минутку, извините. — Александра взяла за локоть завороженно слушавшую Дину и отвела ее в сторону на несколько шагов. — Вот твои деньги, больше не дал.

— Тогда я пойду? — большие совиные глаза за стеклами очков смотрели почему-то виновато.

Александра не удерживала ее, и Дина исчезла как будто с облегчением, скомканно попрощавшись с Алешиной. Та едва взглянула на нее. Оставшись наедине, женщины встретились взглядами. Александра смотрела настороженно, в чуть раскосых голубых глазах Алешиной мелькала усмешка. Выглядела она, как и на аукционе, великолепно, в облике ее было нечто, что заставляло оглядываться на нее и мужчин, и женщин. Слегка, умело подкрашенные искрящиеся глаза, свежие губы с ямочками в уголках, словно готовые улыбнуться, дорогой плащ, великолепное ожерелье из крупного серого жемчуга, туфли на каблуках — этим утром Алешина выглядела как королева на прогулке.

— Ну, я пойду, пожалуй, — сказала Александра, сжимая кулак и чувствуя, как ладонь покалывают острые грани камней.

— Я вас отвезу, куда скажете! — любезно предложила Алешина, подходя к машине и доставая ключ. — Вы ведь не сердитесь на меня, нет?

Опешив от такой прямоты, Александра помотала головой, не найдясь со словами. Алешина, с удовольствием следившая за ее смущением, продолжала:

— Не буду вас интриговать, мы встретились не случайно. Я легко нашла ваш телефон, но думала, что на контакт вы не пойдете после того, что было на аукционе. Мне вчера на глаза попалась эта блаженная Дина, она заговорила о вас, и я решила, что лучше устроить встречу с ее помощью. Кольцо ей, кстати, дала я!

Алешина улыбалась уже открыто.

— Дина сказала мне, что вы все сдаете в ломбарде на Лялиной площади, вот мне и захотелось заодно проведать старого знакомого… Мимитрич отлично знает это кольцо, старый бес. Глазом не моргнул, а?

— Не моргнул, — подтвердила Александра.

— Я у него два раза закладывала этот винтаж, когда студенткой была. Квитанция у вас?

Александра достала из кармана розовую бумажку, Алешина вчиталась и фыркнула:

— Ах, какой жлоб. Восемь триста! Ладно, в понедельник выкуплю.

— Но если это ваше кольцо, я должна отдать вам деньги за заклад… — растерянно проговорила Александра.

— Да что вы, это гонорар Дины, — отмахнулась та. — Ей действительно не на что жить. Я восхищаюсь такими людьми — живут в каких-то щелях, как клопы, питаются в супермаркетах на дегустациях и всецело, понимаешь, «в искусстве»! Ты видела ее мазню? Некоторые злые люди хвалят ее картины, чтобы поиздеваться. Такой аттракцион. А она принимает за чистую монету, очень серьезно к этому относится.