— Извините.

Я уже выходила за дверь, когда ко мне подошел Джафримель.

— Дэнни, что случилось? — окликнула меня Гейб. — Дэнни!

Не ответив, я направилась к лестнице. На душе было очень скверно. Не может этого быть. Не может!

«Но ведь он уже предал меня один раз! Бросил, не сказав ни слова, — все правильно, ибо его срочно вызвали Корвины. Абра меня предупреждала… Она все знала. А теперь он, видите ли, хочет мне помочь… радушно принимает в своем доме — «живи у меня, Дэнни, здесь безопаснее всего», говорит, мол, больше на Корвинов не работает, но я же знаю «Моб» — от них так просто не отделаешься. Даже если он от них и откупился, им ничего не стоит прижать его хорошенько, и тогда он запросто выдаст свою бывшую подружку».

Мозг усиленно работал. Нет, этого не может быть.

Демон молча стоял за моей спиной, его отдающая мускусом аура медленно наплывала на меня, стараясь меня закрыть, а я думала о другом и даже не пыталась отвести ее от себя. Его аура касалась меня всего один раз — когда Князь тьмы оставил свой знак на моем плече и от боли я едва не потеряла сознание. Когда мы подошли к моей комнате, я распахнула дверь, а потом демонстративно закрыла ее на замок. И остановилась, дрожа всем телом.

Моя комната больше не была голубой. Она стала белой. В воздухе стоял густой аромат.

Цветы. Белые цветы. Лотосы, розы, лилии были разбросаны по всей комнате, создавая впечатление, будто здесь пронеслась снежная буря. У меня по коже поползли мурашки; зубы застучали; соски стали твердыми, как камешки. Цветы занимали все свободное пространство комнаты, они лежали даже на полу; от их запаха было трудно дышать, кружилась голова. Цветы покрывали мою кровать, лежали на подоконнике; я заглянула в ванную — там тоже было полно цветов.

Сантино посылал Дорин голубые цветы. Их были десятки, сотни — всех оттенков голубого и синего. Я до сих пор не могу без содрогания смотреть на синие ирисы, голубые розы и васильки.

— Данте! — В голосе Джафримеля слышалась неподдельная тревога. — Я ничего не понимаю! Моя защита не сработала; только слуги могли…

— Скорее всего, их принес кто-то из обслуживающего персонала, — сказала я таким голосом, словно получила сильнейший удар в солнечное сплетение. — Джаф, мне нужно переодеться. А ты сложи мои вещи в сумку. — Я оперлась о дверь, чтобы перевести дух. — Ты можешь меня вывести из дома так, чтобы Джейс об этом не узнал?

— Разумеется, — ответил он, поводя плечами, дескать, нет ничего легче. — А что все это значит? Может быть, твой бывший любовник решил…

— Это Сантино. Своим будущим жертвам он всегда посылал цветы, — безжизненным голосом сказала я.

Демон замер. Его глаза вспыхнули.

— Он уже все знает, — продолжала я. — Знает, что я здесь и ищу его. Я некромантка и буду его следующей жертвой.

— Данте…

— А это значит, я больше могу не беспокоиться по поводу поисков — он сам меня найдет.

Я засмеялась, но мой смех прозвучал как крик о помощи.

Мир ревел и уходил у меня из-под ног, словно я летела на сликборде и никак не могла на нем удержаться, все скользила, скользила…

— Данте. — Демон взял меня за плечи и слегка встряхнул. — Перестань. Дыши. Только дыши.

Зубы у меня стучали. Во рту стоял привкус яблок и моего страха.

Я судорожно вздохнула. Левое плечо заходилось от острой боли, меня била дрожь, и тогда демон прижал меня к себе, и я вдохнула его запах. Он крепко меня обнял, и я почувствовала жар преисподней, который пронзил все мое тело, но я была ему благодарна — мне было так холодно, что зубы стучали, а тело покрылось гусиной кожей. Демон держал мой меч — неужели я его выронила? Вот уже третий раз он забирает у меня меч. Что со мной? Почему я становлюсь такой неуклюжей? Когда я была моложе, то ни разу не роняла меча.

— Дыши, — шептал мне демон. — Просто дыши. Я с тобой, Данте. Дыши.

Я прижалась лбом к невероятно мягкой ткани его пальто и всей грудью вдохнула запах мускуса. Демон. Чужой. Внезапно я успокоилась. Желание разрыдаться прошло.

— Успокойся, — говорил демон. — Приди в себя, Данте. Дыши.

— Все нормально, — наконец заговорила я. — Нужно отсюда уходить.

— Хорошо, — ответил он, но мы оба не двинулись с места.

— Придется искать новое жилье, — сказала я, — и мне еще нужно… нужно…

— Предоставь это мне, — тихо сказал он.

— Буду собирать вещи, — произнесла я гораздо более твердым голосом.

«Anubis et'her ka. Se ta'uk'f het sa te vapu kuraph». От слов знакомой молитвы я немного успокоилась.

Видя, что я хочу уйти, демон убрал руки с моих плеч. Его лицо было серьезно и сосредоточенно, глаза сверкали. Он молча протянул мне меч.

— Спасибо, — сказала я, забирая у него клинок.

Голос у меня дрожал, но я уже пришла в себя.

Джафримель кивнул, не сводя с меня глаз. Не знаю почему, но он смотрел на меня так, словно на моем лице были записаны все Девять Канонов. Кровь прилила к моим щекам, простая человеческая кровь.

— Для меня это дело чести, — тихо произнес демон. — Клянусь водами Леты, Данте Валентайн, ни один волос не упадет с твоей головы.

— Сантино… — начала я.

В ответ демон тихо зарычал. Я слегка вздрогнула.

— Мы с тобой найдем способ его убить, Данте. Собирай вещи. Раз ты решила уйти, не будем мешкать.

Демон говорил спокойно, но в этом спокойствии слышалась угроза. Такое спокойствие бывает у тех, кто с легкой улыбкой вонзает в тело врага острую бритву.

— Неплохая идея, — с трудом выговорила я.

Цветы зашевелились. Над городом прогремел гром, и в комнату через открытое окно ворвался легкий прохладный ветерок. Лепестки зашуршали, и в лицо мне ударил удушливый запах умирающих соцветий. Я пошатнулась, но меня подхватил Джафримель, и его тонкие золотистые пальцы нежно коснулись моей щеки. От этого прикосновения по телу разлилось приятное тепло.

— Джафримель…

— Данте, — сказал он, глядя мне в глаза. — Поторопись.

Я так и сделала.

Бодега находилась в самом центре пыльного Нуэво-Рио. На ее небольшом фасаде виднелись обычные признаки присутствия энергии: знаки Девяти Канонов, выведенные краской на ступеньках, маленькая витрина с чучелами крокодилов, амулетами и бутылками со святой водой, зажженные novenas,[22] к каждой из которых тянулись линии энергии. От сильного запаха курящихся благовоний, выставленных перед входом в магазин, у меня едва не разболелась голова; к тому же к городу быстро приближалась очередная гроза. Поправив на плече ремень, я потерла сухие глаза. Джафримель, облокотившись о прилавок, на беглом португальском о чем-то говорил с хозяйкой бодеги — колдуньей-бабалавао. У женщины были влажные черные глаза и татуировка на щеке — перекрещенные шипы, обычный знак шаманов. Судя по нему, женщина была шаманом-эклектиком — редкое явление для такого города, как Рио. Время от времени она бросала на меня любопытные взгляды, поглаживая свой посох, от которого исходили сильные волны энергии, как, впрочем, и от самого магазинчика. Как хорошо, что эта колдунья не наш враг: я бы с ней не справилась. Высокая и статная, она двигалась так легко и быстро, что я сразу почувствовала опасность.