Отдышавшись, Адриан крепко обнял ее, положил ее голову к себе на грудь и коснулся волос губами.

— Так никогда и не бывает.

«Никогда не бывает…» Так сказал мужчина, имеющий более чем внушительный опыт. И все-таки это случилось прошлой ночью с ними обоими. Ли была не так глупа, чтобы вообразить себя влюбленной в Адриана, и не так наивна, чтобы ожидать, что после ночи, проведенной в одной постели, он влюбится в нее.

По закону они считаются мужем и женой, прошлой ночью они испытали наслаждение, которое способны разделить лишь зрелые, искушенные люди. Ее муж хотел сохранить воспоминания о брачной ночи, и он добился своего.

Вздохнув, Ли поднесла к глазам левую руку и вгляделась в массивное кольцо с печаткой на третьем пальце, вспоминая о том, как впервые увидела его. Та давняя ночь навсегда преобразила ее жизнь, а только что минувшая сделала то же самое.

— Все началось с этого кольца, — пробормотала Ли, обводя пальцем золотой гравированный герб и чувствуя себя вдруг замужней дамой.

Пора подумать о том, как быть дальше. Со дня на день приедет Кристиана. По крайней мере хоть приезд сестры остается в силе. Ли не утратила решимости удачно выдать Крисси замуж. А что потом? Как повлияет эта ночь на их сделку? Что станет с бывшими заговорщиками, ныне любовниками, теперь, когда признание брака недействительным невозможно, а сам неожиданный брак оказался чересчур реальным?

К сожалению, найти достойные ответы на эти вопросы Ли не удалось. По-видимому, на них не ответил даже Отщепенец лорд Рейвен, с усмешкой подумала она, — иначе сегодня утром она не проснулась бы одна в постели. Пресыщенный сластолюбец, никогда не теряющий рассудка и никому не отдающий сердце, способный уйти от любой женщины, ни разу не оглянувшись, на этот раз отнюдь — не удалился с достоинством. Он сбежал.

Но было уже слишком поздно. К худу или к добру, теперь они были соединены вечными узами и вместе должны были найти выход.

Разумеется, Ли понимала, чем выгоден для нее такой оборот дела. Подобного преимущества Адриан не имел. Ему никогда не приходилось считаться с обстоятельствами, приспосабливаться или извлекать всю пользу из затруднительного положения.

До сих пор, но не сейчас.

Ему повезло — рядом оказалась она. Ли, способная помочь. Надо заставить его понять, что, несмотря на всю его убежденность, иметь любящую, добрую жену не самая страшная участь, какая только может постичь мужчину.

Перейдя из собственной спальни в спальню хозяина дома. Ли точно попала из дня в ночь. Запыленная мебель красного дерева придавала комнате мрачный и внушительный вид, в отделке преобладали цвета Рейвенов — темно-синий и старое золото. Плотно задернутые шторы не пропускали ни единого лучика света. Дождавшись, когда глаза привыкнут к темноте. Ли на цыпочках прошлась по комнате, с лукавой улыбкой представляя себе, как Адриан проснется и обнаружит ее в своей постели.

— Какого черта ты здесь делаешь? Грозный голос заставил Ли застыть на месте. Такого приема она не ожидала, и ей понадобилось собраться с силами, чтобы не броситься наутек.

— Я хотела сделать тебе сюрприз, — объяснила она.

— Ты уже добилась своего, — откликнулся Адриан, не открывая глаз и не поднимая головы с подушки. — А теперь будь добра уйти.

Ли не понравился его тон, а тем более то, что ее встретили, как незваного гостя — особенно в это утро.

— Почему? — возразила она.

Адриан открыл глаза и приподнял голову.

— Что значит — почему? Я приказываю вам уйти, а вы не двигаетесь с места, да еще задаете вопросы!

— Да. И незачем так возмущаться. Я здесь не служанка.

— Это уж точно. Слугам платят за то, чтобы они вели себя прилично.

— Что неприличного в том, если жене вдруг захотелось разделить ложе с мужем? — возразила Ли. — Особенно после того, как прошлой .ночью он делил с ней ее собственную постель?

— Прошлая ночь кончилась. А это ложе я ни с кем не собираюсь делить. — Адриан зевнул с таким видом, словно разговор давно наскучил ему. — Ни сегодня, ни впредь.

Ошеломленная его неприязнью, Ли с трудом поборола настойчивое желание повернуться, хлопнуть дверью и послать Адриана ко всем чертям.

— Но почему? — допытывалась она.

— Над ним висит проклятие, вот почему. — Адриан улегся на бок и подтянул одеяло повыше. — Так вы уберетесь отсюда или нет?

— Нет! — Ли скрестила руки на груди. — Какое проклятие?

Пробурчав что-то себе под нос, Адриан рывком откинул одеяло. На миг Ли сжалась, уверенная, что он собрался выставить ее силой, но он просто взбил подушки повыше и сел.

Он был совершенно раздет, заспанные глаза слезились, на щеках и подбородке проступила черная щетина, темные волосы растрепанны, на щеке осталась красная полоса — отпечаток складки на наволочке. Он выглядел ужасно. И вместе с тем неотразимо. К ужасу Ли, ее желание забраться к нему в постель лишь усилилось.

— Вы хотите узнать, что это за проклятие? Ладно, я расскажу… поскольку в противном случае вы вряд ли оставите меня в покое. В сущности, вам следует узнать правду. Может быть, тогда вы, образумитесь и перестанете досаждать мне. Вот это, — он обвел постель драматическим жестом руки, — восьмое чудо света, известное также под названием «брачное ложе Рейвенов». Мой отец фанатично гордился этой постелью. Он спал на ней с тех пор, как женился на моей матери, и до самой смерти. Всю жизнь мне твердили, что едва я женюсь, это ложе станет моим, а до тех пор я не имею права спать на нем. — В голосе Адриана засквозили циничные нотки. — Но как обычно, я поступил по-своему. Я спал здесь на следующую ночь после смерти отца и с тех пор провел в этой комнате бесчисленное множество ночей.

— В память об отце? — неуверенно спросила Ли.

Рейвен рассмеялся:

— Нет, чтобы отомстить ему! — Ироничная улыбка подчеркнула горечь, проступившую в мелких морщинках вокруг глаз и рта. — Легенда гласит, — продолжал он, — что когда хозяин дома впервые ложится с женой в эту постель, он зачинает сына. Знаю, это звучит бессмысленно, но предсказание сбывалось на протяжении жизни шести поколений — так какой смысл спорить?

— Я бы не стала называть эту легенду проклятием, — заметила Ли, пораженная цинизмом Адриана. — По правде говоря, многие сочли бы ее благословением.

— Но только не я! — Это восклицание прозвучало, как удар хлыста. — Хотя я уже понял, что вы склонны впадать в заблуждение. В конце концов, большинство аристократов посвящают всю жизнь тому, чтобы обзавестись наследником мужского пола. А я поклялся, что не оставлю такового!

— Но зачем вам это понадобилось?

— Из чувства справедливости. Если я умру, не оставив сыновей, титул Рейвенов и их состояние перейдут к моему дальнему родственнику — Уилберу Милосердному. Достаточно сказать, что добропорядочный, набожный старина Уилбер олицетворяет все качества, которые презирал мой отец.