– Где она? Черт, Дункан, если ты не хочешь помочь мне сохранить нашу работу, по крайней мере помоги мне отыскать вторую туфлю! Красную, остроносую, лакированную.

Дункан не пошевелился. Амели продолжила запихивать свою одежду в чемодан на колесиках, затем собрала все туалетные принадлежности и сунула их в сумочку. Со вздохом она обнаружила виновника протечки – полупустую бутылочку «Фриз Из», содержимое которой пролилось на ее чистый свитер и джинсы.

– Отлично. По крайней мере теперь моей одежде больше не потребуется укладка. Дер-р-рьмо!

Рассердившись, Амели побежала в ванную, затем в одной красной туфле проковыляла по коридору к телефону и вызвала такси.

Через несколько минут, почистив зубы и умыв лицо, девушка вернулась в коридор. Она планировала переодеться в сменную одежду, однако теперь это было невозможно, поскольку жидкость для волос подмочила все ее наряды. Амели застегнула дорожный чемоданчик и расправила складки на парадном платье. Затем она просунула голову в ворот длинного черного свитера и запихнула босую ногу в левую туфлю, которую нашла под джемпером. Подхватив сумки, она поспешила к парадной двери и тихо закрыла ее за собой.

Ровно через пятьдесят девять секунд она снова вбежала в дом, бросилась на кухню и начала открывать ящики и дверцы шкафов. Дункан обеспокоенно высунул заспанное лицо из-под фартуков и полотенец и увидел, что Амели достала клочок бумаги, взяла ручку и о чем-то думает. Сквозь щелочку между полотенцами художник наблюдал, как его напарница написала записку неразборчивым почерком, положила ее на кухонный стол и умчалась прочь. Когда наружная дверь хлопнула, Дункан закрыл глаза и снова погрузился в сон.

Глубокоуважаемые родители Дена!

Спасибо вам за прекрасное торжество по случаю свадьбы и за ваше чудесное гостеприимство. Неотложные дела вынудили меня вернуться в Лондон. Приношу вам свои нижайшие извинения за столь скоропалительный отъезд и невозможность попрощаться с вами лично.

С любовью,

Амели.

P. S. Простите также за ненадлежащее использование передников и полотенец. Я незамедлительно вышлю замену по почте во вторник.

Центральный Кардифф, воскресенье, 13 февраля, 8:03

Замерзаю. Еще никогда не было так холодно, в буквальном смысле этого слова Я сижу рядом с запертым залом ожидания на платформе № 1 посреди унылой, забытой богом железнодорожной станции и жду первого лондонскою поезда, который по неведомой причине опаздывает. На мне надето помятое голубое платье, в котором я была на свадьбе. От меня несет спиртным и табаком, и к тому же меня терзает одно из самых жутких похмелий, которые только случались с людьми. Беда в том, что идея, которая меня осенила, при всей своей несвоевременности, слишком хороша, чтобы просто забыть о ней. К сожалению, Дункан считает иначе. И хотя я страшно расстроилась из-за его отказа поехать со мной, мне хочется побыстрее добраться до дому и приступить к работе над презентацией… Как приятно сознавать, что после нескольких недель творческого ступора я наконец обрела искру вдохновения.

Поскольку именно в этом все дело. В ней. Все сводится к искре. Она или есть, или ее нет! Все те встречи с разными людьми на прошлой неделе помогли мне это понять. Свидание с Джеком было настоящей мукой, вызвав смятение в моей душе, однако я все-таки перебралась на другой берег и теперь ясно понимаю, что никогда не позволю ему вернуться Когда он поцеловал меня в Маленькой Италии, прикосновение его губ было мне приятно. Оно казалось теплым, знакомым, родным, но, по правде сказать, не вызвало ответной химической реакции Может, искра некогда присутствовала в наших отношениях, но сейчас она точно погасла. Целовать Джека – все равно что целовать брата, которого у меня никогда не было. Кстати, на свадьбе я видела маму и папу Клер. Они в разводе почти пятнадцать лет, однако я не могла не заметить, что между ними по-прежнему циркулирует своего рода энергия. Даже сейчас, несмотря на все испытания, выпавшие на их долю, эти двое чувствуют себя одинокими и несчастными. Чарльз и Лидия (университетская подруга Клер), которые тоже присутствовали на бракосочетании, женаты около года. Однако они выглядят не слишком счастливыми. Весь вечер они едва смотрели друг на друга, а когда обменивались взглядами, в них читались взаимная скука и усталость.

Еще я наблюдала за Дунканом и Хлоей в Винге. По-моему, между ними что-то происходит. Мне кажется, из них получится отличная пара, если только они наберутся смелости и решатся проявить свои чувства. И Чарли – скоро я встречусь с ним снова… Не знаю, сколько времени продержится наш союз, однако нас, несомненно, влечет друг к другу… Полагаю, на данный момент это лучшее, на чью я могу рассчитывать.

Однако больше всего меня взволновали вчера Клер и Ден, которые показались мне, невероятно счастливыми. Никогда прежде я не видела, чтобы столь сильная любовь и привязанность связывали двух реальных, дорогих мне людей Совершенно очевидно, что эти мужчина и женщина созданы друг для друга. Когда они вместе, между ними не искры проскакивают, а разлетается самый настоящий фейерверк.

Где-то под Суиндоном, воскресенье, 13 февраля, 11:06

Сижу в поезде, следующем в Лондон. За окном проплывают последние очаровательные пейзажи западных графств, а затем мы въедем в пропахшую выхлопными газами многолюдную столицу. Мне кажется, что я наконец двигаюсь в правильном направлении. После долгих стараний мне удалось разгадать, в чем состоит уникальная особенность «быстрых свиданий». В отличие от всех остальных организованных вечеров знакомств, этот вариант позволяет провести «проверку на искру». Если ее нет, вы просто двигаетесь дальше и не теряете время с парнями, которые вам не подходят… Не знаю, будет ли мне прок от «быстрых свиданий», однако теперь я вижу, какую пользу они могут принести другим людям. Как говорил мистер Стимпсон: «Полагаю, вы согласитесь, что мы проделали долгий путь».

Через пять часов, чумазая, промокшая под дождем, Амели добралась домой. На ее лице отпечатались следы оконной рамы, к которой она имела несчастье прислониться в транспорте. Девушка бросила сумки на пол и рухнула на диван. Ее глаза закрылись сами собой, а тело благодарно погрузилось в мягкие, уютные подушки. Несколько минут спустя она уже задремала. Но вдруг ее как током ударило. Осталось всего пятнадцать часов. У нее полно работы. Сначала дело, а потом, и только потом сон. Сделав над собой усилие, Амели приняла вертикальное положение, сжала голову, чувствуя, как кровь пульсирует в висках, и отправилась на кухню, чтобы заварить себе бадью крепкого кофе.

Она поставила диск с музыкой Майлза Дзвиса, которая помогала ей настроиться на нужный лад в периоды, подобные этому, села за стол, поставила рядом кофе и мюсли, отключила Интернет, мобильник и городской телефон. И стала ждать.

Пять минут спустя Амели все еще сидела, пялясь на чистый лист и барабаня пальцами по столу. Ничего Тогда она решила включить Интернет и для начала поискать иллюстрации.