А вот платье и туфельки восстановлению не подлежат, как и прическа. Я долго вынимала из волос шпильки и вытряхивала землю, корешки и листочки. В итоге голову пришлось мыть, хорошо, что Райвер дала мне магический гребень, и уже через пару минут я выходила из ванной, заплетя высушенные волосы в косу и надев выданные рубашку и брюки. Фигуры у нас были схожими, так что одежда подошла, разве что брюки чересчур натянулись на попе, а в остальном нормально. С обувью пока решили не заморачиваться, по дому я вполне могла ходить босиком, как и добежать до своей квартиры.

На обед Райвер собрала всего понемногу: булочки, масло, клубничный джем, ветчину и кусочек сыра.

— Прости, дома много запасов не держу, а до обеда еще полчаса.

— Нет-нет, все в порядке! — Я благодарно приняла из ее рук кружку с горячим чаем и несколько секунд просто вдыхала аромат. — Как же мне не хватает вот такой простоты и естественности рядом с ним… — Подняла на декана погрустневший взгляд и спросила: — Ты знала, что он под проклятием?

— Честно? — Драконица угрюмо поджала губы. — Догадывалась. Но он отказывался говорить на эту тему, и я сама так ничего и не смогла узнать. А ведь пять лет назад он был совершенно иным. Изменения произошли очень резко, но в то время мы редко виделись, и я узнала о них из вторых рук. Я слышала, что Герман консультировался по этому поводу с лучшими магами, специализирующимися на проклятиях, но результаты мне неизвестны. Как сама догадываешься, те специалисты очень дорожат своей репутацией, и от них я тоже ничего не узнала. Но ты… Откуда?

И я рассказала. О вчерашнем признании в беседке. О неприкрытой угрозе. О похищении и побеге. Единственное, о чем умолчала, — о Шикотаре. Это было моим личным позором, хватит и того, что о нем узнал Илье.

— Это действительно выходит за все допустимые рамки, — вынесла Райвер суровый вердикт. — Кем бы он ни являлся, какой бы сильной ни была его страсть, подобное поведение недопустимо. Если о похищении узнает император… — Декан бросила на меня пристальный взгляд.

— Не от меня. — Я качнула головой, прекрасно понимая ее состояние и опасения. — Но если он на этом не остановится, я тоже не буду молчать. Надо что-то делать. И делать быстро.

— Согласна. — Драконица сосредоточенно кивнула и задумалась. — Думаю, стоит начать с любовницы и выяснить условие отмены. Я не следила за его похождениями, но, кажется, знаю, к кому обратиться. А вот что делать с тобой…

Как-то чересчур зловеще и громко хлопнула входная дверь, и мы настороженно переглянулись. Мы сидели на кухне первого этажа, так что в любом случае услышали бы вежливый стук. Но его не было.

А вот мрачный граф, с самым независимым видом вошедший на кухню, был.

Мы молчали. Все трое. Герман, одетый во все черное, недобро смотрел на меня, я упрямо на графа, а Райвер обеспокоенно на нас по очереди. Декан не выдержала первой, но стоило ей лишь чуть поглубже вдохнуть, как граф резко вскинул руку.

— Нет. Я скажу. Для начала извинюсь. — Его губы скривила горькая усмешка. — Звучит банально, но ты все неправильно поняла. И знаю, тебе плевать, но я беспокоился. Вчера ты вела себя… — он замялся, — странно. Я не мог оставить тебя одну, и ночью тебя осмотрел митр Хавьер. Он обнаружил некое… — Герман бросил недовольный взгляд на кузину, словно не хотел, чтобы она слышала, но декан с невозмутимым видом дала понять, что это ее кухня и она будет слушать все. — Ладно, вряд ли это уже тайна. Вы ведь подруги. — И снова неприязненная ухмылка, как и вчера, будто это самое страшное ругательство. — Проклятие обоюдное. С моей стороны — это страсть, лишающая рассудка. С твоей, — Герман вновь посмотрел мне прямо в глаза, — неконтролируемый и необъяснимый ужас. Безразличие я бы сумел преодолеть, но ужас… — Он качнул головой. — Сложнее.

— Расскажи об условии отмены, — попросила Райвер.

— Нет.

Ответ графа был жестким и категоричным. Настолько, что вызвал закономерное удивление у нас обеих. Не сговариваясь, переглянулись, и Райвер кивнула. Кивнула и я, понимая, что ее решение, прозвучавшее чуть раньше, единственно возможное. Необходимо найти любовницу и вытрясти из нее все. Даже внутренности, если потребуется.

А ведь Райвер не только дракон, но и некромант. Она сможет.

— Что задумали? — Герману в уме не откажешь, так что он без труда разобрался в наших переглядываниях, тем более мы особо и не скрывались.

— Тебе пора, — сладко улыбнулась декан. — Мы как раз начали обсуждать фасоны платьев для весны, а это не для нежных мужских ушей. К тому же извинения уже прозвучали, так что…

Драконица недвусмысленно указала рукой на дверь, но граф отрицательно качнул головой, глядя на меня.

— Извинение было первым, что я планировал. Но это не все. Остальное я предпочту озвучить наедине. Здесь… — он брезгливо огляделся, — или в моем замке.

И выжидающе замер.

— Я прогуляюсь, — мрачно пошла на уступку Райвер. Но прежде чем выйти из кухни, сурово заявила: — Тронешь ее хоть пальцем, рискнешь похитить снова — и я первая подам на тебя жалобу лично императору. Ни одно проклятие, ни одна страсть, ни один титул не оправдывают скотского поведения. Ты меня услышал.

На это очень грозное заявление граф ответил пренебрежительным взглядом, но мне кажется, проникся, потому что сел с другой стороны стола, словно хотел дать понять, что действительно ко мне не приблизится.

Но что такое метр для дракона? Видимость!

Райвер вышла, а я смотрела куда угодно, только не на Германа. А ведь на мне больше нет амулета, и я очень хорошо ощущала исходящую от него угрозу. И даже понимание, что страх наведенный, не спасало ситуацию. Разве что чуть-чуть. И то, если сосредоточиться лишь на этом вопросе, а никак не на самом Германе.

Чем это может вызываться? Какие именно вопросы задавал митр Хавьер? Запах, аура, раса? Эх, и почему я не великий маг? Хрясь волшебной палочкой (кое-кого по дурной башке!) — и все в шоколаде.

— А знаешь, мне нравится даже просто сидеть и смотреть на тебя, — задумчиво, точно не веря самому себе, произнес дракон. — Почему? Почему ты? Ты ведь такая…

— Обычная? — Я подняла на него взгляд и увидела в его глазах подтверждение. — Об этом тебе лучше расспросить свою бывшую любовницу. Чем она думала, когда обрекала тебя на такое унижение?

Герман зло стиснул зубы, и я поняла, что попала в яблочко, и тихо хмыкнула. Для него это действительно унижение. Безродная секретарша. У нас еще и детей быть не может. Тогда к чему это громкое заявление о браке?

Нет, не понимаю…

Ну да ладно, сейчас есть проблемы поважнее.

— О чем ты хотел поговорить?

— Как всегда торопишь? — В его голосе проскользнула ирония, но как-то вяло. — А просто посидеть?

— С тобой? — Я не сумела удержать злого сарказма и тут же увидела, как ожесточилось его лицо, но не планировала давать слабину. — Не та компания, в которой мне уютно, и ты это знаешь как никто. Кстати, была бы признательна, если бы ты вернул мне все, в чем я была вчера. Некоторым, знаешь ли, приходится самим зарабатывать себе на жизнь.