— Идемте, госпожа, негоже вам в пыли возиться. Я отведу вас к главе.

— Да, да, отведи, — неожиданно легко согласилась помешанная и послушно засеменила рядом с охранником.

— По-моему, магия способна съедать разум не только у монстров, — высказала свое мнение Эйриэн, провожая их взглядом. И почувствовала, что Арейон с ней согласился.

Другой стражник, увидев, как его соратник вытянулся в струнку перед прибывшей, предпочел сделать то же самое и, когда королева проходила мимо, на всякий случай даже отсалютовал.

Оказавшись в городе, эльфийка поехала прямиком к корчме «Золотой гребень». Это было не самое дорогое, но самое популярное у путников заведение в Ватоне. Его вывеску украшал разноцветный петух с золотым гребешком, который по размеру был чуть ли не больше самой птицы. Девушка кинула монетку конюху, который подбежал сразу же, как увидел представительницу весенней расы. Она приказала почистить лошадей и накормить самым лучшим овсом, а сама отправилась трапезничать. Несмотря на то что все ее припасы, крепко привязанные к седлу Серебрянки, благополучно пережили прошедшую ночь, отказать себе в удовольствии полакомиться горячей пищей королева не смогла.

Еще во дворе она услышала до боли знакомый мотив. Войдя в корчму, она увидела и источник этих звуков: Веселый Соловей сидел за столиком в углу и с совсем невеселым выражением на хмуром лице лениво перебирал струны лютни. Перед ним суетился хозяин «Золотого гребня», угодливо предлагая различные яства. Сейчас он расхваливал свое вино:

— Вот, уважаемый Лютен Мерилин, отведайте этого вина десятилетней выдержки. Специально к вашему приезду купил, знал, что вы не объедете мое скромное заведение стороной.

— Объеду в следующий раз, — мрачно пообещал певец, — если будешь льстить и надоедать. Я — такой же посетитель, как и все. Нечего уделять моей персоне столько внимания.

— Конечно, конечно, — продолжал любезничать корчмарь, — уже ухожу, приятной трапезы.

Он попятился от стола музыканта, наткнулся спиной на Эйриэн, резко развернулся и воскликнул:

— Госпожа Сельба! Какими судьбами? Давненько вы не бывали в наших краях. Как хорошо, что вы к нам заглянули. У меня сегодня прямо весенний день! Чего изволите?

— Здравствуй, Жорж. — В отличие от своего собрата, эльфийка еще сохранила элементарную вежливость. — Мне комнату на одну ночь, а сейчас поесть бы.

— Чего изволите? — Хозяин источал вокруг себя волны неисчерпаемой доброжелательности.

Королева взглянула на богато уставленный стол перед Соловьем:

— Мне все то же самое, что ему.

— Если то же самое, то можешь не утруждаться и не заказывать. Я все равно это есть не буду, угощайся, — великодушно предложил тот.

— Спасибо, Лютен. — Девушка плюхнулась на скамью рядом с певцом и смачно поцеловала его в щеку. — Кстати, доброго дня.

— Доброго дня, Сельба, — наконец-то улыбнулся молодой человек. — Только ты одна меня понимаешь в этом мире, и только ты одна можешь меня поддержать.

— Что, опять Алессию потерял? — Она сразу поняла, в чем дело.

Менестрель ничего не ответил, лишь ударил по струнам так, что те жалобно, мелодично и душераздирающе заплакали.

— Так, ладно, хватит грусть-печаль нагонять, а то всех посетителей у Жоржа разгонишь. Лучше расскажи мне, что произошло. — Королева решила совместить приятное с полезным и взялась за бедрышко куропатки с хрустящей золотистой корочкой, не переставая слушать душевные излияния собеседника.

— Как ты можешь есть, когда мне плохо? — возмутился эльф.

— Я вчера не ужинала, сегодня не завтракала, не обедала и еще один ужин пропускать не собираюсь.

— Ну ладно, тогда ешь, — милостиво разрешил певец и добавил заупокойным голосом: — Она не приехала.

— А что? Должна была?

Вместо ответа Соловей спел трогательную песню о несчастной любви. Такую, что посетители корчмы загрустили, особо впечатлительные — всплакнули, а Эйриэн даже остановилась на середине третьего бедрышка. Но хлопали все.

— Мне сказали, что она уже должна быть здесь, — ответил после выступления Лютен.

— Ну не расстраивайся, может, она еще не приехала, — попыталась поддержать его Эйриэн.

— Или уже уехала. — Мрачности менестреля не было предела.

— А ты у Жоржа спрашивал?

— Спрашивал.

— И что он говорит? — Королева покончила с бедрышками и притянула к себе поближе салат с жареными грибами, ветчиной и сметаной.

— Говорит, что к нему не заходила.

— Ну вот, значит, точно еще не приехала! Где она в Батоне, кроме «Золотого гребня», остановиться может? Да нигде, особенно если, как всегда, на мели.

Соловей ненадолго задумался.

— Знаешь, — сказал он уже веселее, — а ведь ты действительно права. Она просто еще не приехала. И я ее здесь подожду.

Эльф взял вилку и присоединился к девушке. Вскоре, вопреки заверениям певца, от еды на столе мало что осталось. Разве только косточки да огрызки.

— Славно поели, — довольно проговорила Эйриэн, откидываясь на спинку скамьи.

— Да уж, — сыто ответил ей сотрапезник. — И на душе полегчало сразу.

Он снова взял в руки музыкальный инструмент и начал играть. На этот раз более позитивные песни. Скоро слушатели, которых заметно прибавилось, после того как стало известно, что в город пожаловала столь именитая особа, стали пританцовывать ногами под столами, а некоторые даже пустились в пляс.

— А ты что здесь забыла? — поинтересовался Лютен у королевы, закончив очередную песнь.

— Слышал про посольство орков? — в свою очередь спросила девушка.

— Да, ходили слухи, — подтвердил эльф.

— Королевский совет забыл передать им какие-то важные бумаги. Вот меня и послали.

— Так орки этой дорогой не проезжали. Я уже неделю тут торчу, а их не видел.

— Они поехали другим путем. Просто я отправилась на два дня позже. Думаю догнать посольство в Стионе.

— Понятно, — протянул Соловей, отхлебывая очередной глоток дорогого и очень редкого вина, которое так расхваливал хозяин корчмы.

— А вино и впрямь хорошее, — заметил молодой человек.

— Ладно. — Эйриэн поднялась. — Я пойду, прогуляюсь, у меня и здесь кое-какие поручения есть.

— До вечера, — попрощался менестрель.

— До вечера. — Девушка запечатлела на его щеке дружеский поцелуй и, растолкав почитателей таланта певца, которых набилась уже полная корчма, вышла на свежий воздух. Она решила пойти пешком, потому что на Серебрянку еще дулась, а с Арейоном не знала, как себя вести.

Вечерело. На улицах города уже стали зажигать кованые фонари, которые отличались здесь завидным разнообразием. Гномы жили близко, поэтому каждый район, каждая улица, каждый дом пытались перещеголять друг друга, заказывая уличные фонари разных форм, расцветок и линий. Одни выделялись идеальным сочетанием простоты и элегантности, другие изображали мифических или существующих магических животных или рас. Они держали светящиеся стеклянные шары или подсвечники в руках, лапах, пастях, когтях, клювах. Третьи были совсем причудливыми или даже фантасмагоричными. Как фонарь в виде сияющего столба, висящего в воздухе, который королева увидела возле одного из домов. Недаром Батон называли городом фонарей. Разными были не только их формы, но и цвет освещения, который они излучали. Ночью город окрашивался в яркую палитру разноцветных огней и теней, поэтому даже в будний день было ощущение, что ты попал на сумасшедший волшебный карнавал.