— Нет, я никогда раньше не слышала эту историю, — тихо проговорила она.

Он снова шумно вдохнул аромат ее волос, как будто не мог надышаться.

— Мне нужно ехать, — тихо проговорил, тяжело вздыхая. — Спасибо за воду, красавица.

Девушка поняла, что вот сейчас он уйдет из ее жизни навсегда. Эта мысль пульсировала в голове, причиняя невыносимую боль.

— Может быть, если не сильно торопитесь, то задержитесь ненадолго? Думаю, отдохнуть с дороги и сытно поесть не будет лишним? — сказав это, она почувствовала, как краска заливает ее лицо и шею.

«Только бы не отказался», — лихорадочно думала она.

Он долго молчал. Так долго, что, казалось, уже и не ответит.

— Ты очень рискуешь, красавица, — с усмешкой прошептал ей на ухо, от чего все ее тело затрепетало в странном волнении. — А вдруг я проходимец, что отнимет твою честь?

— Я тебе верю, — подняв голову и смело глядя на него, проговорила девушка.

— Скорее всего, зря, — ухмыльнувшись, сказал он, и отошел от нее на шаг. — Ладно, веди к столу, раз еду обещала.

За едой и приятным разговором время бежит незаметно. И вот уже вечер подкрался, укрыв темным покрывалом землю. Родители так и не вернулись с ярмарки, как не встала и нянька. Девушка ничего из этого не заметила, она видела перед собой лишь его. Только о нем могла думать, и только лишь о нем будет теперь всегда тосковать.

Он рассказал ей многое из того, что встречал на своем пути за долгие годы странствий, но почти совсем ничего о себе. Назвал только свое имя: Аскольд. Да ей и не нужно было ничего, главное, чтобы не покидал.

— Ты уходишь? — спросила его на рассвете, когда небо начало краснеть на восходе, а птицы завели свои первые трели.

— Мне нужно было уходить еще вчера вечером, — тихо ответил он, и поцеловал ее спутавшиеся после ночи волосы.

— Но я не хочу, чтобы ты уходил, я не смогу жить без тебя, — чуть не плача сказала она и прильнула теплой кожей к его стальной груди, испещренной сотнями шрамов. — Забери меня с собой.

Взяв ее лицо в ладони, заставил смотреть себе в лицо. Она не выдержала его взгляда, зажмурилась, а он поцеловал осторожно ее сомкнутые, покрасневшие от слез веки.

— Ты необыкновенная и мне нужно было сразу об этом догадаться, но я не могу остаться. Пойми меня и отпусти. Может, когда-нибудь, на одной из дорог жизни нам суждено будет снова встретиться, но пока что я уйду. Прости меня, я не должен был так поступать, — в его глазах было столько грусти и сожаления, что она снова заплакала.

— Не плачь, красавица, — мягко проговорил он и обнял плачущую. — Я не стою ни одной твоей слезинки, я совсем не порядочный человек. Просто знай это и тогда тебе будет легче отпустить меня.

— Нет! Я не смогу!

— Сможешь, все могут и у тебя получится, — тихо сказал он и поднялся, чтобы одеться.

— Помнишь ту легенду, которую ты мне рассказал вчера?

— О девушке, что укрыла любовь волосами? — спросил он, натягивая рубаху. Мускулы на его спине перекатывались при малейшем движении.

— Да, а может, это все-таки возможно?

— Милая девочка, это всего-навсего легенда. Для глупых дурочек, вроде тебя. Я таких историй сотню знаю, на все случаи жизни. И еще ни разу ни одна из них меня не подвела, я всегда сплю в теплой постели с красивой девушкой под боком, — хохотнул он, стоя к ней спиной.

«Так, значит, он просто обманул меня?», — пронеслась убийственная мысль в голове. Ей показалось, что каждое его слово впивается в душу отравленной иглой.

— Я же говорил, что ты зря мне поверила, — рассмеялся он, все еще возясь с одеждой и не поворачиваясь лицом.

Темно-красная, кровавая пелена заслонила ее взор. Сердце, разбившись в груди на мелкие осколки, больше никогда не сможет биться в том же ритме. Внутри образовалась пустота, которую уже ничто не сможет наполнить.

Она смутно помнила, что в недрах прикроватной тумбочки скрыто кое-что, способное помочь. И этим предметом был красивый нож для бумаги, который ей подарила давняя подруга на какой-то праздник. Протянув руку, она вслепую нащупала изящную рукоятку, выполненную в виде прекрасной русалки.

Аскольд все еще возился с одеждой, не поворачиваясь к ней, при этом насвистывал какую-то мелодию. Его веселье и беззаботность больно ранили душу девушки. Горячие слезы потекли по щекам, зрение затуманилось и все, что она перед собой видела: его широкую спину. Весь мир померк для нее, осталась только эта спина, в которую она с диким криком, одним движением воткнула нож по самую рукоятку. Удар пришелся под левую лопатку. Аскольд замер на несколько невыносимых мгновений, издав какой-то странный хрип, будто из него вышел весь воздух, и начал медленно оседать на пол.

— Что ты сделала? — прохрипел, падая навзничь.

Девушка склонилась над ним, накрывая их обоих своими волосами, скрывая от внешнего мира.

— Я верила тебе, я полюбила тебя, полюбила впервые в жизни, — плача, прошептала она. — Я не смогу тебя отпустить, понимаешь? Ты обидел меня и должен за это заплатить. Но я не буду жить без тебя.

— Какая же ты дурочка, веришь любому глупому слову, — слабая улыбка тронула губы умирающего. — Может, легенда не врет? Может, нам все-таки удастся, скрывшись от посторонних глаз за завесой шелковых волос, перенестись в то место, где уже никогда не будет больно?

Она плакала, словно ребенок, отчаянно и навзрыд.

— Я попробую, — тихо, сквозь душащие слезы, сказала она.

Аскольд закашлялся.

— Только ты должна знать, что за любое действие нужно платить. Та девушка из легенды заплатила всем, что ей было раньше дорого. Ты согласна на такую жертву? — он смотрел на нее печально, и она поняла, что еще немного и его душа окончательно покинет бренное тело.

— Я на все согласна. Мне никто и ничто не нужно, только ты, только твоя любовь. Ты прости, что вонзила в тебя нож — я не знаю, что на меня нашло. Ты обидел меня, случайно ли или намеренно, сейчас уже не важно. Знай, что я прощаю тебя, не могу не простить, но, если у меня ничего не получится и легенда окажется лживой, то жить-то я все равно не буду.

Он протянул руку к ее лицу и нежно погладил кончиками пальцев по бледной щеке. От наполнявшей его взгляд любви у нее сжалось сердце.

— Прости меня, прости. Я не мог с тобой остаться, я не тот, кто тебе нужен. Иногда намеренно причиненная обида лучшее лекарство от не вовремя пришедшей любви.

Она тряхнула головой, отказываясь его слушать.

— Замолчи, не трать силы понапрасну. Лучше напомни, что мне нужно сделать, — попросила она.

Он усмехнулся.

— Ты должна расчесать свои волосы костяным гребнем так, чтобы они искрились на солнце и напомнили медную реку. А после этого обнять меня и укрыть нас обоих волосами, чтобы никто не смог нас больше увидеть. Если верить легенде, мы с тобой исчезнем, а на том месте, где ещё секунду назад сидели, не останется ничего — только огромная яма, которую ничто уже не сможет никогда заполнить, и люди извечно будут обходить её стороной. Готова на такие жертвы?