И каждый поцелуй был более легким, чем предыдущий. Каждого приходилось ждать дольше. Она держала себя в руках и дотянула до момента, когда его дыхание стало ровным, а из глотки вырвался храп. Мэгги приподняла голову, всмотрелась. Его глаза были закрыты, рот — открыт, а между губами то вздувался, то исчезал пузырек слюны. Джош заснул.

Заснул или отключился — сказать трудно, впрочем, особого значения это не имело. Пока все шло по плану.

Она осторожно сунула руку в его карман и извлекла пластиковую карточку. Студенческий билет. Прекрасно.

Потом Мэгги сползла на пол, отыскала свой топ и под храп Джоша натянула снова. Выудила из кучи белья на полу полотенце, дурно пахнувшее и заскорузлое, но искать здесь что-то чистое не имело смысла. Поэтому она схватила пластмассовую корзинку с мылом и шампунем и уже хотела выйти, когда заметила лежавший на письменном столе бумажник. Немного подумав, Мэгги открыла его. С полдюжины кредитных карточек, солидная пачка банкнот. Ладно, попозже она рассмотрит все как следует, а пока…

Мэгги положила бумажник в карман и шагнула к шкафу. Хватит ли у нее духа?

Подобравшись ближе, она медленно приоткрыла дверь. Оказалось, у Джоша не одна, а целых две кожаных куртки плюс куча рубашек, свитеров, брюк, кроссовок и сапог, джинсов и теннисок, ветровок и зимних курток. Тут был даже смокинг в пластиковом мешке из химчистки.

Мэгги захватила два свитера и порылась в углу. Сюрприз! Пуховый спальный мешок, еще в упаковке, и электрический походный фонарь. Их-то он никогда не хватится, а если и хватится, тот, кто купил ему эти вещи, наверняка пришлет денег на новые.

Джош хрипло застонал и перевернулся, с размаху плюхнув руку на подушку, где недавно лежала голова Мэгги. У девушки замерло сердце, но она вынудила себя досчитать до ста, прежде чем собрать добычу и сунуть в рюкзак спальный мешок и фонарь. Оставалось только выскользнуть в коридор. Хотя уже было четыре утра, стены тряслись от музыки и пьяных воплей: очевидно, веселье развернулось не на шутку.

Ванные комнаты находились в конце коридора и были заперты на кодовые замки, но, к счастью, распахнутая дверь женского туалета была подперта бесчувственным телом намертво отключившейся студентки, так и не сумевшей забраться из кабинки. Мэгги переступила через ее ноги, разделась, аккуратно развесив одежду на крючках, ступила под теплую воду и прикрыла глаза. О'кей. Второй пункт плана выполнен. Теперь неплохо бы перекусить и найти укромное местечко, где можно отдохнуть и собраться с мыслями. Подойдет библиотека одного из колледжей, тем более, насколько успела заметить Мэгги, тамошняя охрана обычно не всматривается в студенческие билеты. Если ничем не отличаешься от окружающих, тебя пропускают без лишних расспросов. Значит, сначала нужно достать мешок из-под дивана, потом пробраться в столовую и…

Мэгги опустила глаза и увидела валявшуюся на мыльнице белую пластиковую заколку для волос… такую же уродливую, как любила цеплять на себя сестра.

«Роуз». Мэгги едва не покачнулась под нахлынувшей волной сожаления. Дыхание перехватило.

«Роуз, прости…»

Никогда в жизни Мэгги не было так паршиво. Так тошно. Голая, одинокая, несчастная…

«Может, именно это и чувствуют, когда сходят с ума», — подумала Роуз и, перевернувшись на бок, снова заснула.

Во сне она заблудилась в пещере. Пещера все уменьшалась и уменьшалась, потолок опускался, грозя раздавить ее, пока она почувствовала, как влажные сталактиты… а может, и сталагмиты — Роуз всегда их путала — прижимаются к лицу.

И тут она проснулась. Собака, оставленная Мэгги, сидя на подушке, лизала ей щеки.

— Тьфу. — Роуз отодвинулась. Сначала она ничего не вспомнила, но уже через мгновение все обрушилось на нее. Джим и Мэгги. В ее постели. Вместе.

— О Боже, — простонала она. Песик поставил лапу ей на лоб, словно измеряя температуру, и вопросительно взвыл.

— Убирайся, — прошептала Роуз.

Но собака потопталась на подушке, свернулась калачиком и заснула. Роуз закрыла глаза и последовала ее примеру. А когда проснулась снова, было начало двенадцатого. Роуз, пошатываясь, побрела в ванную и едва не поскользнулась в большой луже. Посмотрела на мокрые ноги, на собачку, все еще дремавшую на подушке…

— Это ты наделала? — Роуз вздохнула, взяла бутылку с моющим средством, бумажные полотенца и принялась убирать. Вряд ли стоило ругать беднягу — ее со вчерашнего дня не выгуливали!

Покончив с лужей, Роуз прошлепала на кухню, включила кофеварку, насыпала в чашку хлопьев пшеницы и принялась лениво перемешивать их ложкой. Наконец она осознала, что не хочет «Брэн флекс». Вообще ничего не хочет. И, похоже, больше никогда не испытает чувства голода.

Она уставилась на телефон. Какой сегодня день? Кажется, суббота. Что же, впереди целый уик-энд, чтобы прийти в себя. А еще лучше сказаться больной и оставить кому-нибудь сообщение, что на этой неделе она не появится. Но кому? Будь здесь Мэгги, она бы знала, что соврать. Мэгги была настоящим мастером лжи во спасение во имя «дней здоровья», которые считала себя вправе требовать у начальства. Мэгги…

— О Боже, — простонала Роуз. Мэгги вернулась в дом отца, или прячется в кустах, или торчит на скамейке под окном, в полной уверенности, что утром Роуз передумает, остынет и пустит ее обратно.

Черта с два! Пусть не надеется.

Роуз, забыв про завтрак, поставила чашку рядом с раковиной.

А вот песик, очевидно, не разделял ее мрачного настроения или отсутствия аппетита. Он вдруг материализовался у ее ног и уставился на чашку влажными жадными глазами. Роуз вдруг поняла, что понятия не имеет, чем Мэгги кормила собаку. Она вообще не заметила в доме никакого собачьего корма. Впрочем, в последнее время она мало что замечала. Если не считать Джима. Или отсутствия последнего.

Роуз нерешительно поставила чашку на пол. Собака понюхала, лизнула, презрительно фыркнула и снова воззрилась на Роуз.

— Не пойдет? — спросила та и принялась шарить в шкафах. Гороховый суп. Скорее всего нет. Фасоль… вряд ли. Тунец! Или это для кошек?

Она решила попробовать. Смешав тунец с майонезом, поставила плошку перед собакой, а рядом — миску с водой. Не успела она оглянуться, как собака, дрожа от удовольствия, сожрала все до последнего кусочка и стала возить чашкой по полу, пытаясь вылизать оставшиеся капли майонеза и волокна рыбы.

— О'кей, — кивнула Роуз. Невероятно, но был час дня! Когда это она вставала так поздно? Квартира сияла чистотой благодаря вчерашней уборке.

Роуз прошла в ванную и долго смотрелась в зеркало. Обыкновенная девушка с обыкновенными волосами и обыкновенными карими глазами. Губы… щеки… брови… ничего примечательного.

— Что же со мной не так? — спросила она лицо в зеркале. Собака смирно сидела в уголке, дожидаясь, пока Роуз почистит зубы, умоется, застелет постель, едва передвигаясь на свинцовых ногах. Выйти на улицу? Остаться дома? Еще поспать?