Значит, он решил действовать медленно? И это после того, как он снял с себя всю одежду, раздел ее и голую заключил в свои объятия?

— Поцелуй меня, — попросила Шарлотта.

Он устремил на нее горящий взор.

— У нас будет физическая близость, и это все.

Однако Шарлотта уже не слышала его. Значение его слов не доходило до ее сознания. Ей хотелось только одного — соития. Она так давно не испытывала наслаждения, которое дает женщине близость с любимым мужчиной.

— Поцелуй меня, — повторила Шарлотта, запустив пальцы в его шелковистые волосы на затылке.

Алекс так стремительно припал к ее губам, что Шарлотта едва не задохнулась. Он целовал ее так крепко и самозабвенно, как может целовать только мужчина, у которого в течение многих лет не было женщины. И губы Шарлотты разомкнулись, впуская его язык.

Шарлотта закрыла глаза, крепко вцепившись в Алекса. Она чувствовала себя беспомощной перед накатившим приливом неумолимого желания. Глубокий страстный поцелуй опьянял ее. Она приподнялась на цыпочки, слегка раздвинула бедра, и головка его члена коснулась ее скользкого, влажного клитора. Задохнувшись от избытка эмоций, Шарлотта усилила свой напор.

Алекс прервал поцелуй, крепче сжал руками ее ягодицы и зарылся лицом в ложбинку между ее шеей и плечом. От кожи Шарлотты исходил дурманящий аромат цветочного мыла. Алекс натужно, прерывисто дышал.

— Прекрати, — прохрипел он. — Я не хочу так быстро кончать.

— Алекс…

Это была мольба, и она едва не подействовала на Алекса, однако он хотел все сделать правильно, так, как положено. Первой удовлетворение должна получить она. Однако ему надо спешить. Алекс понимал, что долго напора Шарлотты не выдержит. Разрядка была слишком близка.

— Держись за меня, — хрипло приказал он.

Подсунув руки ей под колени, Алекс плавным движением поднял Шарлотту и понес ее к кровати. Но при этом кончик его члена уперся прямо во влажное, горячее лоно Шарлотты. Алекс взвыл, едва не уронив ее.

— Черт побери, Шарлотта!

Ее глаза были полузакрыты, а губы разомкнуты. Алекс бросил ее поперек мягкой постели, пододвинул к краю, а потом быстро поднял ее ноги и развел в стороны. Увидев розовую влажную промежность, Алекс едва не кончил.

Он провел пальцем по розовым складкам, а затем развел их и дотронулся до клитора. Алекс поигрывал с ним, наблюдая, как Шарлотта выгибает спину, корчится на постели, стонет и кусает губы. Это зрелище так возбудило его, что он утратил контроль над собой.

— Я не могу больше ждать, — простонал Алекс и, шире разведя ноги Шарлотты, вошел в ее лоно.

Стоны Шарлотты сменились всхлипами. Она почувствовала, как ее эластичное влагалище плотно обхватило его твердый член, и испытала блаженство.

— О Боже… — простонал Алекс, прикрыв глаза.

— Алекс, пожалуйста… — взмолилась Шарлотта, и он начал делать ритмичные движения.

— Быстрее, прошу тебя, быстрее, — подгоняла она его.

Она не могла дотянуться до него, так как Алекс стоял на полу между ее раздвинутых, согнутых в коленях ног и опирался на край кровати. Каждый раз, когда его член входил в нее, она громко ахала, а когда выходил — всхлипывала.

Темп его толчков усилился, и Шарлотта начала громко кричать, выгибая спину и высоко поднимая бедра. От оргазма мышцы ее влагалища сократились, сдавив в спазме член Алекса. Сделав еще три мощных толчка, Алекс взревел и впал в экстаз, который по своей силе превосходил все пережитые им когда-либо прежде.

Шарлотта лежала в изнеможении под упавшим на нее Алексом. Его волосы щекотали ей грудь и живот. Это были божественные ощущения.

Ей удалось восстановить дыхание только после того, как Алекс скатился с нее на постель. Его член покинул ее лоно, и Шарлотте сразу же стало не хватать ощущения физического контакта с Алексом Но он был совсем близко, рядом с ней. Алекс передвинул Шарлотту с края постели и удобно уложил ее спиной к себе. Его член упирался в ее ягодицы.

— В следующий раз я постараюсь доставить тебе больше удовольствия, — прошептал он ей на ухо, обдавая горячим дыханием.

Она засмеялась и откинула с лица волосы, которые лезли в глаза.

— Боюсь, что я тогда не выживу.

Алекс хрипловато рассмеялся и погладил ее по голове. Многолетняя разлука не охладила их пыл.

— Можно, я задам тебе один вопрос? — помолчав, спросил Алекс.

Шарлотта повернула голову и взглянула на него через плечо.

— Ну конечно.

— Каким был Николас в младенчестве?

Шарлотта шевельнулась в его объятиях.

— Он был прекрасным малышом. С четырех месяцев Николас стал спокойно спать по ночам, и я не знала с ним забот. В семь месяцев он начал ползать, а в одиннадцать сделал свои первые шаги.

Слабая улыбка тронула губы Алекса, но в его взгляде сквозили то ли гнев, то ли печаль. Он, конечно же, сожалел, что не видел сына в то время. Шарлотта заглянула в серые глаза мужа, и у нее защемило сердце.

— А когда он начал говорить?

Шарлотта тихо рассмеялась, вспомнив милый детский лепет Николаса.

— Похоже, с того момента, как только появился на свет. Но если ты имеешь в виду первые членораздельные слова, то наш сын произнес их, когда ему было месяцев девять. Точнее сказать не могу.

— Николас — замечательный ребенок, — после небольшой паузы промолвил Алекс.

У Шарлотты перехватило горло от нахлынувших эмоций, а сердце исполнилось гордости. Для нее слова Алекса были высшей похвалой.

— Да, это так. Кстати, Алекс, он тоже считает тебя замечательным отцом.

Николас считал отца могущественным волшебником. Недаром Алекс делал все возможное, чтобы завоевать расположение сына. Два дня назад он взял его на рыбалку и учил, как надо ловить рыбу.

Алекс глубоко вздохнул.

— Расскажи мне о своей жизни в Америке, — попросил он, наблюдая за Шарлоттой из-под полуопущенных век.

«Мне было там одиноко и плохо без тебя», — хотела ответить Шарлотта, но не стала докучать ему своими переживаниями.

— Я вела там тихую, размеренную жизнь. У меня было много забот, мы с Джиллиан занимались домашними делами. Я научилась шить, чинила, перешивала и штопала нашу одежду.

— Ты была счастлива?

— Я не могла быть по-настоящему счастливой вдали от тебя и близких мне людей.

— А разве у тебя не было хороших знакомых? Разве ты не завела друзей? Я никогда не поверю, что у красивой молодой вдовы не было поклонников.

Шарлотту не обманул его небрежный тон. Взгляд Алекса был свиреп и испытующ. Алекс был собственником до мозга костей. Шарлотта могла бы рассказать ему о Лукасе, но не стала этого делать. Ей хотелось, чтобы Алекс не подвергал сомнению ее любовь к нему, чтобы он был полностью уверен в ней. А упоминание о другом мужчине — пусть даже его и Шарлотту связывали чисто платонические отношения — не способствовало этому.