— Бей правой по корпусу, малыш! Правой! — Он повернулся к Сержу. — Тогда тебе понадобится дневник.

— Дневник? Что за дневник? Никогда не слышал о его дневнике.

— Хранил как реликвию. Маленький черный блокнот. Имена убийц скорее всего найдутся в нем.

— То есть ты верил? Думаешь, камни действительно остались у него?

Колтрейн оглянулся по сторонам.

— На твоем месте я бы помалкивал даже сейчас… Левой, малыш! Давай левой!

— Говори, как найти дневник?

— Понятия не имею.

— Черт!

— Разве что Лунный Пес поможет тебе.

— Правда? Знаешь, где его найти?

— Конечно, он все еще живет в Овертауне. У меня где-то в бумажнике есть номер его телефона… Ты понимаешь, что тревожишь не лучшую часть истории?

Один из боксеров подошел к углу площадки и стянул защитную маску. Серж разинул рот от удивления.

— Девчонка!

— Эта девчонка запросто начистит тебе задницу, — проворчал Колтрейн. — Каролина, познакомься с Сержем. Серж, это Каролина Гарсия-Агильера.

Серж протянул руку.

— Очень приятно. Погодите, а вы не знаменитая кубинско-американская писательница?

— Именно она, — подтвердил Колтрейн.

— И зачем же вы занимаетесь боксом?

— Стрессы, — ответила девица, зубами развязывая шнуровку на перчатке. — Почему бы нам не побоксировать?

— Не смогу, — сказал Серж.

Колтрейн схватил грязное полотенце и перебросил через плечо.

— А почему бы нет?

— Каролина — одна из моих любимых авторов. Понимаешь, повреждение мозга и все такое… Хочется, чтобы она продолжала и дальше писать книги…

— Слабак, — сказала Каролина.

— Но я мог бы попробовать раунд-другой…

Сержа переодели. Колтрейн раздавал указания из угла.

— Готов… Гонг… Динг!

В конце тоннеля загорелся яркий свет, чей-то голос звал:

— Серж… Серж… Серж… Ты в порядке?., порядке?., порядке?..

Сержа усадили.

— О боже, — говорила Каролина. — Извините меня!

— Что случилось? — спросил Серж. — Я победил?

— Сколько пальцев ты видишь? — спросил Колтрейн.

— Двенадцать.

Пронзительные крики выводили из равновесия. Члены банды в шоке выглядывали из покореженной двери вагончика монорельсовой дороги в Океанариуме Майами. Тридцатью пятью футами ниже виднелась скорченная фигура человека с ногами, согнутыми в неестественных направлениях.

Лу села и закурила.

— Боже! Не могу поверить, что ты только что выбросила Джоуи Спаржу из монорельса! — сказал Чи-Чи.

— Вы же хотели заработать, а?

— Но это же Океанариум!.. Смотри! Толпа уже собирается.

— В том-то все и дело. Нам нужно, чтобы улица заговорила.

Конечно же. Улица забурлила. Букмекерский салон на Коллинз заполнился толпами народа, некоторые даже брали по второй закладной…

Но не все. Лу повела банду по пути безжалостной власти террора, упрямо выслеживая оставшихся должников, которые вдруг убрались с побережья и прятались где-то на материке. Приход Лу в бизнес напугал банду так же сильно, как и ее жертв. Она ловко обращалась с дубинкой и лихо управлялась с ножом. В ход шли избиения рукояткой пистолета, пытки, тушение сигареты о тело, цыплячьи головы на порогах домов в той части города, где такие вещи оценивались по достоинству.

От обилия жестокости парни чувствовали себя неуютно, однако выросшие денежные потоки смягчили их совесть. Наступили неплохие времена. Стопки «зелени» валялись по всей букмекерской конторе, ребята веселились, пересчитывая пачки двадцаток, курили сигары, покупали новые костюмы, занимали лучшие столики в ресторанах. Подъем означал и увеличение дани семье Палермо. Копы сели на пособие. Все были счастливы.

Пришлось немного поволноваться в тот вечер, когда вся компания поднималась на борт пятидесятифутовой яхты в доках Майами, где Лу назначила им позднее свидание. Они хихикали, ступив на палубу яхты. Потом услышали хныканье.

Чем ближе они подходили к корме, тем звук становился все громче. Они обошли салон и застыли.

— Лу! — закричал Серджо. — Не надо! Должен быть другой способ!

— Ради Бога! — верещал Чи-Чи.

— Ты зашла слишком далеко! — рявкнул Морт.

— Заткнитесь, девственницы! У нас не благотворительный бал!

Лу стояла у ограждения правого борта. На ограждении, свесив ноги за борт, сидел голый Фрэнки Клэмз. Пистолет Лу упирался ему в спину. Ноги Фрэнки были заключены в два блока застывшего бетона.

Лу двинула стволом ему в спину.

— Видишь, как нехорошо обманывать ближних?

— Лу! Пока еще не поздно! — произнес Томми Грек.

— Он кинул нас на десять косых! — завизжала Лу. — Что, по-вашему, я должна делать?

— Клянусь, я заплачу, — проговорил Фрэнки.

— Тайник устроил в стиральной машине?

— Лу! Это не входит в договор!

Лу ткнула Фрэнки сильнее. Потный зад заскользил к краю палубы. Он закричал, задергался и съехал еще чуть-чуть дальше.

Теперь Фрэнки балансировал на самом краю, в его криках уже нельзя было различить слов.

— Лу! Мы тебя просим!

Лу опустила пистолет. Все было вздохнули с облегчением, но она вдруг бесцеремонно столкнула Фрэнки за борт. Всплеск.

Все подбежали к ограждению. Фрэнки бился внизу на глубине три фута. Лу перегнулась через поручень.

— Отдашь деньги завтра к полудню или мы повторим процедуру во время прилива.

На следующий день за минуту до полудня кто-то засунул пачку банкнот под дверь букмекерского салона и сломя голову убежал.

Лу подняла деньги и облизнула пальцы.

Праздник. Парни больше не ныряют.

Банда отправилась развлечься в престижный ресторан «Помпелли» на Эдем-Рок.

Все места в баре были заняты. Посетители узнали Лу, и места мгновенно появились. Банда расселась, и фабрика общественного мнения начала работу. Комиссия Уоррена что-то скрывает, Вьетконг не продержится больше полугода, королева Елизавета II беременна, но кому какое дело?

— Листон сделает Клея в два раунда, — заявил Чи-Чи.

— Никогда! — ответил Серджо.

— Учти разницу в комплекции и физической силе, — принялся объяснять Чи-Чи.

— Это больше не имеет значения, — настаивал на своем Серджо. — Я видел, как Клей тренируется в зале. Он изобрел совершенно новый стиль бокса, который перевернет мир! Он говорил мне, что в его планы входит усыпить бдительность Листона.