На второй день занятия по фехтованию продолжились, теперь на них присутствовал барон. Он с одобрением наблюдал за своей внучкой, а потом тихо сказал ей:

— Если бы даже у меня были сомнения в том, что ты моя внучка, то теперь они развеялись окончательно. Твоя неутомимость — это фамильная черта ло Вадикано.

Стоявший рядом ло Лависто согласно кивнул, действительно, в молодости, да и в зрелости тоже, его друг и командир отличался феноменальной выносливостью. Но сейчас… Словно опровергая свои же слова, барон закашлялся, и его дыхание стало прерывистым, лоб покрылся испариной и появившийся озноб мешал говорить.

— Что с вами? — забеспокоилась Анита, ло Вадикано громко, чтоб слышали другие, но для этого делая над собой заметное усилие, произнёс:

— Ничего особенного, сейчас пройдёт, вам, Анита, не стоит беспокоиться. — Но тут же тихо добавил: — Это то, о чём я тебе говорил, моя девочка. Неизвестная болезнь, подтачивающая мои силы, вот уже с десяток лет. Такие приступы последнее время случаются всё чаще, и мне всё хуже и хуже, я боюсь, что очередной приступ станет последним.

— Валинья! — позвала подругу Анита, и маленькие девушки, подхватив под руки ослабевшего, некогда могучего, но по-прежнему большого мужчину, повели его в донжон, капитан ло Лависто последовал за ними. Он хотел помочь, но девушки, несмотря на свою внешнюю хрупкость, справились сами. Доведя барона до его покоев, уложили на кровать, и Анита попросила Валинью:

— Посмотри, пожалуйста, что с ним?

Валинья с помощью Аниты сняла рубаху с барона и стала его ощупывать, оттянув веко, заглянула в глаза, послушала дыхание, приложив ухо к груди. Наблюдавший это капитан не вмешивался, молчал и барон, а Валинья, закончив осмотр, сообщила:

— Лихорадка, довольно часто бывает у тех, кто находится рядом с джунглями у большой реки. Причём в очень запущенной форме, сейчас трудно что-либо сказать…

Валинья говорила на языке охотниц, но барон понял и спросил:

— Долго мне ещё осталось?

— Вы уже старый человек, — ответила Валинья, — когда вам будет назначено, тогда и умрёте. А от лихорадки у меня есть лекарство, странно, что вас не лечили.

— Скорее всего, не знали как, — сделала предположение Анита, а барон с надеждой посмотрел на девушек.

Валинья ушла, сказав, что пойдет заварит нужные травы. Анита и ло Лависто остались, Анита села рядом с бароном и взяла его за руку, ей стало жалко этого сильного человека, который потерял свою любовь и теперь, найдя, как ему казалось, если не дочь, то внучку, думал, что умирает. Так они молча и просидели, пока не появилась Валинья с большим кувшином:

— Вот это пить по кружке, три раза в день.

Лечение Валиньи, вернее то, что она приготовила, дало впечатляющие результаты — у барона на следующий день не было ни одного приступа, и он снова вышел посмотреть на воинские упражнения своей обретённой внучки и её друзей. На этот раз фехтовальных поединков не было — стреляли из арбалета. И снова Анита удивила всех, быстро разобравшись в принципах прицеливания, она после пристрелочных выстрелов положила все десять болтов в центр мишени, чем вызвала одобрение дружинников деда. Но настоящий фурор произвела Гулана, она стреляла не из арбалета, а из своего лука. Дальность, точность и скорость стрельбы по-настоящему удивили воинов барона. Пока девушка стреляла, капитан, стоящий рядом с креслом барона, спросил у Аниты, примостившейся на подлокотнике этого же кресла:

— Во время пира, я видел как та девушка, Валинья кажется, пробовала еду. Я понимаю, вы боялись, что вас могут отравить, но почему она сама не боялась отравиться?

— Она ученица знахарки, а они выбирают себе помощниц не просто так, — ответила Анита, — девушка, вернее девочка, чтоб стать в будущем знахаркой племени, должна обладать определёнными способностями. Не просто различать ядовитые растения, но и быть слабовосприимчивой к действию этих ядов. Ведь вы знаете, что многие лекарства в больших дозах являются ядом? Знахарка определяет дозу для каждого конкретного случая: где больше, где меньше. Как она бы смогла это сделать, не имея таких способностей?

— Я помню, — кивнул барон, — помню, как лечила знахарка из племени Асилиты, но то, как она это делала, было похоже на колдовство! Как можно заговорить кровь, чтоб она не текла из раны? При этом знахарка не употребляла никаких трав!

— Это также врождённое умение, — тоже кивнула Анита и с уверенностью добавила: — Но колдовства в этом нет.

Барон и его капитан с сомнением посмотрели на девушку, но ничего не возразили.

Гулана

На этом звере, именуемом лошадью, ехать было совершенно невозможно, мало того, что он так подпрыгивал, что попасть в такт этим скачкам совершенно не получалось, так он ещё и раскачивался! Гулана с завистью глянула на Аниту, та не только не испытывала никаких неудобств от езды, а ещё и наслаждалась прогулкой. Охотница с тоской посмотрела на Валинью, маленькая девушка с удобством расположилась на сиденье повозки, называемой открытой каретой. Кроме того, что сами сиденья были мягкими, так ещё и специальные приспособления-рычаги, Анита назвала их рессорами, почти предотвращали тряску. Валинья сидела вместе с бароном и пыталась вести беседу, насколько это ей позволяли знания языка Гардарьи, который она уже начала осваивать. Гулана снова посмотрела на ученицу знахарки и ещё раз завистливо вздохнула — Валинья, в отличие от неё, быстро осваивала чужой язык. Анита так та вообще его знала, вон как оживлённо беседует со скачущими рядом. А тут — мало того, что трясёт, так ещё и поговорить не с кем. Если бы только трясло, так ещё и ощутимо натирало и отбивало это самое место, на котором сидят! Только гордость не позволяла Гулане перебраться в карету, благо, там места ещё бы на четверых хватило. Переживая, девушка не заметила озабоченных взглядов, которые бросала на неё Анита, от неё, как и от других дружинников ло Вадикано, не укрылись страдания охотницы.

— Гулана, давай пересядем к барону и Валинье, послушаем, что он ей рассказывает, — предложила Анита и, заметив, что охотница упрямо сжала губы, жалобно попросила: — Ну давай, может, он что-то интересное рассказывает!

Гулана кивнула, неловко слезла с коня и поковыляла к карете, Анита покачала головой и тоже перебралась в карету. Сделала это она легко и быстро, барон, с улыбкой наблюдавший за девушками, дал команду кучеру продолжить движение и стал рассказывать дальше:

— Большая река берёт начало в горах на северо-востоке, она как бы является естественной границей между джунглями и вольными баронствами. Но там где расположены Малые Выселки она поворачивает в джунгли и, делая там широкую петлю, возвращается обратно. Вершина этой петли подходит очень близко к западным степям, бушу, как говорите вы. Обратно река выходит в наши земли у Больших Выселок, вы это уже знаете. Немного ниже по течению стоит мой замок, точно также, там, где река уходит в джунгли, стоит замок Валиссэн, а сухопутные пути перекрывают замки баронов Глассо и Тарборо.