— Если так, вопрос в том, зачем им это.

— А зачем играть в компьютерные игры, вступать в спор, устраивать соревнования? Чтобы выиграть.

— Дорогая, хотя тебе с таким подходом этого и не понять, многие играют просто потому, что им нравится сам процесс, игра как таковая.

— Проигрывать — это для слабаков, — заявила Ева, тыча вилкой в очередной кусок бифштекса.

— Не то чтобы я с этим спорил, но тем не менее. Твоя гипотеза в том, что двое уважаемых и влиятельных бизнесменов без какой-либо явной склонности к насилию или преступного прошлого сговорились убивать ради развлечения?

— Вот именно. — Ева ткнула в него пальцем. — Развлечения. Ну посмотри на убитых. Джамаль Хьюстон. Ни Дадли, ни Мориарти, ни их подчиненные услугами его фирмы не пользовались. Ничего из того, что мы обнаружили, на их связь с ним не указывает. У Пибоди есть слабая надежда нарыть доказательства, что кто-нибудь из них нанимал его инкогнито, что само по себе маловероятно и нелогично, и что Хьюстон мог что-то там такое подглядеть или подслушать и поэтому они его решили убрать. Но смотри, что получается. Во-первых, нужно было заказать такси в незнакомой фирме, а это небезопасно. Во-вторых, нужно было на глазах у незнакомого им водилы что-то такое подозрительное, незаконное или аморальное сболтнуть или сделать.

С этими словами Ева выудила из масла печеную картофелину и, на взгляд Рорка, прямо-таки погребла ее под слоем соли.

— В-третьих, нужно было договориться его грохнуть, причем довольно пыльным способом, когда можно было бы просто нанять киллера.

— Может, проще было чуть подсолить масло?

— А… что? — не поняла Ева.

— Не обращай внимания. Хорошо, согласен, звучит бессмысленно. Слишком сложно и нелогично.

— И это еще даже на дальних подступах не может объяснить убийство Крэмптон. В ежедневнике у нее они не значатся. Допустим, один или оба пользовались ее услугами по подставным документам, хотя мне трудно поверить, чтобы она их не вычислила во время своей проверки. Но даже если они умудрились ее провести и выдать себя за других, зачем ее убивать? Признаков шантажа — ну, например, она обнаружила, кто они на самом деле, и пыталась развести их на бабки — я не нашла. Притом, что рисковать своей драгоценной репутацией ради денег, когда их у нее и так выше крыши, и образцовой лицензией было бы глупо. А такое убийство, я имею в виду способ и место, неизбежно привлечет к себе слишком много внимания.

— Не поспоришь. Ешь овощи.

Ева закатила глаза, но откусила кусочек спаржи.

— Пожалуйста. Ну так почему бы не упростить задачу, разбить на составляющие?

— И получается «Улика».

Ева сделала неопределенный жест рукой, пока прожевывала мясо.

— Ну или что-то вроде того, как они себе это представляют. Может, они себя вообразили эдакими городскими охотниками — охотятся на очень крупных зверей.

— Что возвращает нас к вопросу «Зачем?». Это же убийство, Ева, и согласно твоей гипотезе убийство совершенно незнакомых им ни в чем не повинных людей.

— Людей на своем уровне достаточно известных. Обслуживающих VIP-персон. Думаю, это важно. Может, даже один из ответов на «Зачем?». Пока не знаю.

— Потому что добыча помельче их недостойна.

Ева застыла с не донесенной до рта вилкой.

— Недостойна, — повторила она вслед за Рорком.

— Просто следую твоей логике. Ты же говоришь, что они оба заносчивы, самоуверенны, богаты, в известном смысле они люди незаурядные, и мне нечего возразить: мое с ними знакомство весьма поверхностно.

Он подлил ей в стакан воды, решив, что от такого количества соли ей будет хотеться пить, как умирающему от жажды в пустыне.

— Они всю жизнь купались в деньгах и привилегиях, — продолжил свою мысль Рорк, — и знали только все самое лучшее, в любой сфере жизни могли себе позволить все лучшее. Когда вышел из грязи в князи, это может вскружить голову. Но люди их типа могут решить, что они всегда достойны только самого лучшего, и ничего другого они не потерпят.

Он молча поднял бокал, отпил.

— Какой, к примеру, смысл убивать бездомного в парке? Где здесь лоск, шарм, в чем исключительность? И к тому же они с такими людишками не общаются, они выше этого. Им нужен эксклюзив!

— А вот водила элитного такси или лучшая проститутка в городе — другое дело, — подхватила Ева. — Ты все равно их выше, но их ты можешь — и позволяешь себе — использовать.

— Логично.

— Чертовски логично, — согласилась она. — А необычное или даже уникальное орудие убийства только добавляет блеска.

— И, возможно, усложняет задачу.

— Как и выбранное место. Это добавляет азарта, более соответствует твоему статусу.

— Но каждый из них сделал свой ход, если они так себе это представляют, — заметил Рорк. — Каждый завалил свою добычу. Может, на этом все и кончится?

— Нет. Ведь это ничья, разве нет? Ничьей не закончишь — ни в игре, ни в споре, не в спорте. Ничья — тоже для слабаков. Должен быть победитель. Должен быть следующий раунд.

Рорк задумался над ее словами.

— Они знают, что ты ими заинтересовалась, проверяешь их алиби, наводишь о них справки. Это должно добавлять остроты ощущений, если они именно этого хотели.

— Они меня ждали, — согласилась Ева и кивнула, вспомнив собственные ощущения от разговоров с ними. — Понимаешь, как раз это-то меня и насторожило, когда я их допрашивала. Они меня ждали, заранее подготовили свои роли, тексты, весь этот спектакль. Это ведь тоже был вроде как раунд, а? Новый уровень. Мол, о'кей, первый раунд пройден, теперь бонусный уровень — «Обдури копа». И когда они решили подставить собственных сотрудников, они должны были это предвидеть. Они сами этого хотели.

— А то, что это оказалась ты, с твоей-то репутацией, принесло им еще больше очков.

— Прибавь к этому еще и то, что я замужем за тобой. Особый кайф. Вишенка на торте.

— И раз уж ты обо мне вспомнила, подумай о хронологии, — предложил Рорк. — Мы только вернулись из отпуска. Проверить, вышли ли мы на работу, ничего не стоит. А если они хоть немного изучили вопрос, могли с уверенностью предположить, что на новое убийство поставят именно тебя. По-моему, они хотели, рассчитывали и специально все подстроили так, чтобы это оказалась именно ты. Только лучшее, а значит, и ты тоже.

— Он сам упомянул книгу, — вспомнила Ева. — Дадли, он упомянул, что читал книгу Надин про дело Айкона. Слушай, может, надо предупредить Надин, чтоб была поосторожней? Толстый жирный бестселлер получился, и этот сукин сын неслучайно его упомянул.

— Не думаю, что она могла бы стать их мишенью, но предупреди, тебе так спокойнее будет.

— А почему ты так считаешь?

— Обе жертвы оказывали услуги. Кто-нибудь даже сказал бы, были обслугой.