догорел. Неудобная поза, светящие в лицо лучи восходящего солнца, бормочущая под боком колдунья и легкая прохлада из-за того, что пламя так и не взялось за отсыревшие дрова. Но она бы уверенно сказала, что сейчас выспалась лучше, чем за прошедшие полгода. Сознание, окутанное мраком, наконец, решило не показывать ей никаких картинок.

Ближе к полудню, когда солнечный свет озарял весь зал, Рида медленно сползла с софы, похрустывая, казалось, каждым суставом в ее теле. Морщась от слепящих лучей, она потянулась и отдернула тюль в сторону, чувствуя, как весеннее тепло распространяется по коже. Бросив взгляд на закутанную в плед колдунью, которая за ночь мистическим образом переместилась на пол, девушка улыбнулась одними уголками губ и покинула комнату. Через какое-то время коварное солнце добралось и до заспанного лица Илинеи, выгоняя и ее в день.

Не обнаружив рядом Риды, Илинея поднялась с пола. Бок ныл, а вместе с ним ужасно гудела голова, будто вчера она пила вовсе не чай. С горем пополам она натянула юбку и лишь после этого выглянула за штору. Тем временем Рида, не особо спешащая приводить себя в человеческий вид, гремела на кухне посудой, пытаясь сообразить что-нибудь на поздний завтрак. Поднявшаяся ни свет ни заря бабуля Бренан, похоже, ограничилась чаем и парой бутербродов и ушла работать в огород на заднем дворе, так что ни о какой свежей выпечке или еще чем-то существенном речи не шло.

Колдунья недовольно посмотрела на подругу и с ворчанием вернулась в зал, чтобы, наконец, сменить болтающуюся поверх юбки ночнушку на блузу. Она неохотно собрала волосы заколкой и поплелась на кухню, откуда доносился запах чуть подгоревшего на старой сковороде омлета и заваренных прошлогодних ягод. Заметив мрачно крадущуюся Илинею, Рида неловко улыбнулась, извинившись за шум.

— Прости, не хотела тебя будить, — снимая сковороду с огня, сказала она. — Просто я так рада! Под утро спала, как младенец! — такие простые слова, но ее восторгу не было пределов. — Наверное, мне просто нужно было выговориться.

— Не могу разделить твоей радости, — зевнула Илинея и почти рухнула на стул.

— Оу… Извини, я даже не заметила, как спихнула тебя на пол, — неловко усмехнулась Рида, почесывая затылок.

— Не переживай, я тоже, — колдунья подтащила к себе пустую чашку. — После нашего разговора мне приснился очень странный сон, — в раздумьях она аккуратно водила пальцем по краю блюдца, не увидев, как напряглась Рида. — Нет, сны, конечно, в принципе странные, но этот выглядел так, будто все эти вещи происходили на самом деле. Мне снилась ты и Хиса… Я плохо помню детали, но кажется, в конце мы попали в Красный заповедник. Все казалось таким реальным, я даже усомнилась, что мы сейчас в Рейнхарме…

Чугунный чайник грохнул о решетку на плите.

— Мы ехали в поезде из Беланша, а потом он резко остановился? — мрачно спросила Рида, не оборачиваясь. Колдунья согласно промычала. — А потом были каналы, где люди обсуждали какого-то Бейлина, и еще был рабочий завод и Фарвин? — она карем глаза наблюдала за постепенно вытягивающимся лицом Илинеи.

— Да… в конце мы все куда-то падали… — колдунья стушевалась. — Я знаю, что разговариваю во сне, но не думала, что настолько громко.

— Ночью, пока ты не начало бродить по дому, мне приснилось то же самое, — поставив на стол тарелки с завтраком, произнесла Рида.

— Но это не возможно! Я слышала про коллективные сны, но доказана возможность такого лишь под воздействием магии!

— Что ж, если ты не колдуешь во сне, у нас, вероятно, проблемы, — равнодушно пожала плечами Рида, хотя ее лицо заметно посмурнело.

— Ничего не понимаю… Это не имеет смысла!

Рида села напротив и откинула голову назад.

— Плевать! Давай просто забудем об этом. Ты же сама сказала, что сны до конца не изучены, так что… — она выдохнула и приложилась к кружке чая.

Илинея выдохнула, отведя взгляд. Это просто совпадение. Странное, но все же. К тому же, что может обычный, пусть и очень реалистичный, сон? Пододвинув тарелку с омлетом, колдунья принялась за завтрак, параллельно расспрашивая Риду о всяких незначительных вещах. Постепенно напряжение сошло на нет. Чудный солнечный день, общий выходной. Можно столько всего сделать или не делать ничего вовсе! И пока подруги склонялись ко второму, продолжая довольно болтать. Пару раз в дом заходила Вилья, и, как бы себя ни накручивала Рида, выглядела она вполне неплохо, уж точно бодрее самих девушек. Так бы и продолжался этот дивный весенний денек, если бы щебет подружек не прервал пронзительный телефонный звонок. Рида озадаченно почесала затылок. Звонить просто совершенно некому. Даже Аша теперь только отвечает, но не звонит сама. Девушки затихли, и Рида сняла трубку, настороженно поднеся ее к уху.

— Да? Да, я дома… — с подозрением отвечала Рида, пока Илинея молча наблюдала за ней из-за чашки с ягодным чаем. — Я думаю, мы можем подъехать. Что-то случилось? Хорошо, хорошо! Скоро будем… — связь оборвалась.

Рида заторможено положила трубку, растеряно глядя на подругу.

— Полагаю, чай мы не допьем, — отставила кружку колдунья и поднялась со стула. — Кто звонил?

— Это Тарлин, — уходя в свою комнату, ответила Рида. — Он чем-то сильно взволнован. Не знаю, что случилось, но нам нужно оказаться у него как можно скорее.

Колдунья кивнула и накинула пальто.

— Тогда поедем верхом!

Рида поморщилась. Ехать вдвоем в одном седле весьма неприятно, но так действительно быстрее, чем ждать омнибус или добираться пешком. Мельком попрощавшись с Вильей, девушки вскочили на Ручейка, мирно ощипывавшего молодые листья с кустарников, и припустили по закоулкам.

Пригнувшись к холке, Илинея крепко держала поводья и с удивительной легкостью объезжала горожан и всевозможные препятствия, будто делала это каждый день. В обычно спокойных глазах горел азарт, в растрепанных волосах играл ветер. Кто бы ни глянул на грозную всадницу и ее скакуна мог наблюдать только пыль от копыт. Прыжок! И вот Ручеек уже мчался по заросшему двору заброшенного дома. Еще один, и прохожий с ужасом и восторгом наблюдал над собой мощное животное. Проулок за проулком они галопом скакали по Рейнхарму, пока резко не затормозили на клумбе у трехэтажного дома. Илинея довольно фыркнула, возвращая лицу привычную степенность, однако сразу выпрямиться не смогла, лишь сейчас заметив Риду, вцепившуюся в нее мертвой хваткой.

Девушка с трудом расцепила пальцы и неловко спрыгнула на землю, едва удерживаясь на дрожащих ногах. Следом соскочила и колдунья и тут же подставила свободный локоть Риде. Привязав коня к фонарному столбу, девушки спешно вошли в подъезд, и, не успели они постучаться, как дверь квартиры распахнулась. Перед ними стоял