Она пришла довольно быстро. Для эвакуации вызвались Николай и Даниил, хотя и никакого опроса не было, они молча взяли комплекты и принялись облачаться, оставив Покрова за рулём. Впрочем, тот не стал противиться.

Для перебазирования был выбран дом Буровых. Бывшую владелицу пришлось добить прямо в Крепости. Когда вытаскивали главу семейства Островых, Анна Иоановна вышла на шум и попыталась было кинуться, но Шиз сработал на опережение, высадив короткую очередь практически от бедра, перечеркнув силуэт женщины поперёк, после чего уже прицельно добил в голову.

На душе у всех скребли кошки и моральный дух группы упал ниже плинтуса. Даже когда все шестеро оставшихся выживших сидели в гостиной у Буровых, никто не желал заговорить первым. В сложившейся тишине было слышно лишь посипывание клапана выдоха и тяжкое дыхание раненого.

Первым не выдержал Дима. Мальчик резво поднялся и на ходу достав пистолет, направился обратно в сторону Крепости, Николай моментально подорвался следом. В доме осталось семейство Островых и Сергей.

— Неужели это конец? — негромко спросил Даня, с не верящим взглядом уставившись куда-то в пол. — Бать, всё то, что ты строил, всё то, что мы добыли в нападении на караулку, теперь заражено осадками газа? Анна Иоановна, Семен Аркадьевич, папа Земляничкиных, сами Земляничкины, мать Димы и Коли… Кто следующий?

Он хотел было снять противогаз, но отец вовремя заметил, прикрикнув.

— А ну отставить! Сопляк, совсем хватку растерял⁈ — взревел он. Его на диване удержали только ранения, в ином случае он бы уже вскочил. — Аргх, твою ж… Салага, какой к чёрту конец⁈ Проигранный бой не значит проигрыш в войне. Мы были глупы, недооценили противника. Надо было сразу после получения сообщения, ехать и разбираться с этим чёртовым участком… Я слышал вы долбили с гранатомёта. А ну-ка, боец, раскидай по карте, хватит на уничтожение участка? Эти суки слишком умные, да и женевскую конвенцию нарушили, так что их можно в плен не брать, а значит нужно давить как клопов!

— На один бой хватит, но что толку, там потом зачистку проводить надо. Они где-то этот газ надыбали, а значит там какая-то лаборатория, — логически мыслил парень, раскручивая причинно-следственный клубок. — А она наверняка под землёй.

— Зачем чистить? Сложить здание и дело с концом. Или ты думаешь, что взрывчатке не плевать, заражена она или нет? — злобно усмехнулся Анатолий.

— Мальчики, вы… Вы че, ебанулись⁈ Какие к чёрту войнушки! Какие нахрен вызрывы⁈ — не выдержала Юлия, подскочив и злобно переводя взгляд с мужа на сына и обратно. — Я и так вас чуть не потеряла… Дважды!

— Успокойся, дорогая, — примирительно поднял руку глава семейства Островых. — В этот раз действовать будем издалека, и наш противник не владеет огнестрелом, к тому же, ты сама сможешь пронаблюдать за уничтожением. Устроимся в одной из брошенных квартир в здании рядом с участком, устроим там наблюдательный пункт, а когда из участка отойдёт орда или там случится что-то, ударим по ним. Например, когда эти твари потащат очередные баллоны с газом. Видели ж автозаки на повороте? Они их привезли, так что гасить будем по технике, а там и по их живой силе, главное, чтобы боеприпасов хватило…

— Хватит, — довольно хмыкнул Даня. — В конце концов, Островом положено быть на острие атаки. Я тогда пойду растяжки сниму и… Посмотрю куда там два брата-акрабата ушли…

Анатолий лишь согласно кивнул.

Выходя на улицу, Зум услышал глухой выстрел, словно стреляли где-то в помещении и раздался он со стороны Крепости. Решив не придавать этому значения, парень сначала пошёл забирать гранаты, поставленные на обычные растяжки из проволоки. К тому времени как он закончил, Астафьевы ещё не вернулись и потому Даня направился проверять, что же там произошло.

Застал он братьев за не самой приятной картиной. Двое сыновей, выкопав могилу в огороде, тащили к ней тело своей матери. От этого зрелища парня пробрало до самых костей, но вмешиваться в семейные дела он не стал, просто подошёл и молча встал рядом, вместе с Димой. Коля же, взяв лопату, наспех закидывал могилу. Закопали неглубоко, но зато рядом с клумбой. Братья молча поклонились и бросив шанцевый инструмент, направились обратно к дому семьи Буровых, Даня пошёл следом. Время только перевалило за полдень, а группа уже потеряла практически половину личного состава.

Глава 20

В полицейском участке было до неприличия шумно. Ради инструктора и его сообщника, выделили одну из камер предварительного заключения, при этом вытащив сидящих до этого в ней парней. Куда утащили пленников, Кирилл не видел, поскольку его скрутили буквой зю, когда затаскивали в камеру, где попросту бросили.

Свободу действий ему сильно ограничили наручниками, да и повреждённая рука не слушалась, пускай и начала потихоньку заживать. Как ни странной, но рваные раны затягивались, правда от этого просыпался неестественный голод, который было невозможно утолить.

Не ощущая боли, старик покачнулся, стараясь выполнить переход из лежачего положения в сидячее. С первой попытки не удалось. Руки, скрученные за спиной, сильно мешали. Согнувшись пополам, мужчина перевернулся на бок, подгибая колени к груди. Лёгкий качок и вот он уже почти поднялся на ноги. На своих двоих перемещаться попроще, нежели ползком.

Беглый осмотр и оценка ситуации не принесла никакой новой информации. Кирилл Генадьевич в камере и это факт. В камере ничего и никого кроме него и Крючкова, нет, это тоже факт. С другой стороны, на них есть одежда, а Георгий, между прочим, в форме полицейского, что уже частично решает проблемы, поскольку у него на поясе, где располагается кобура с пистолетом, так же имеется подсумок с наручниками аналогичными тем, что сейчас на кистях у старика.

«Ключ!» вспомнил Кирилл. «Надо забрать этот чёртов ключ. Аргх, рука совсем плоха».

Мужчина попробовал согнуть раненую часть тела, но вышло это плохо, моторика была уровня трёхлетнего ребёнка, впрочем, это всяко лучше, чем моторика годовалого. Добраться до Крючкого не составило труда, однако процесс изъятия ключа из подсумка с наручниками, был той ещё пыткой. Только освободившись от стальных браслетов, Кирилл Генадьевич довольно вздохнул. Вздоха правда не было, поскольку лёгкие отказали окончательно, зато видимо не отказал желудок, требуя чего-нибудь сытного.

— Командир… — прохрипел Георгий, глядя на старика снизу вверх с одним чётким и ясным желанием.

Боец не скулил, не орал от боли, он просто смотрел так, как смотрят приговорённые к расстрелу. Полная отрешённость и осознание близкой и неминуемой смерти.

— Командир… Эти суки… Они за всё ответят, — с трудом выговаривал разведчик, не имея возможности сесть. Перебитые руки не давали ему даже повернуться на бок. — Командир…

Отчего-то Кирилл почувствовал, что он вполне может утолить голод прямо сейчас, практически не сдерживаясь. Сожрать