— Если у нас не получится стать семьёй? — задала важный вопрос.

Руслан долго думал, но я не торопила его с ответом и спустя несколько долгих минут, он сказал:

— Если в итоге у нас ничего не сложится, то мы разведёмся. И я не стану препятствовать твоему общению с ребёнком.

Я промолчала. Как говорится — не буди лихо, пока оно тихо. Даст Бог и у нас всё сложится, и мы станем любящей семьёй. Если взвесить все «за» и «против», то ведь именно такой Руслан мог бы действительно покорить моё сердце. Кажется, я попала в свою собственную ловушку, которую расставила для него.

Склонилась ближе к Руслану и коснулась губами его губ в лёгком поцелуе.

— Тамара, теперь есть мы. И я всё сделаю, чтобы ни ты, ни ребёнок не пострадали. И никогда не сомневайся во мне, — его тон был уверенным и даже властным. После этих слов, он привлёк меня к себе и наши губы снова встретились. Чувства, бурлящие в нас, снова закипели и вулканом выплеснулись наружу. Губы Руслана то нежные, то настойчивые, охотно отвечали на мои поцелуи и уверенно требовали большего. Огонь внутри меня снова воспламенился.

* * *

Прошла ровно неделя со дня нашей свадьбы и появления в нашей жизни такого человека как Саид.

Долгие думы и постоянное нахождение в доме, без смены места дислокации, сводили с ума.

А последние события повлияли на то, что я открыла два расчётных счёта в банке, на своих родителей и на Люсю с ребёнком и перевела на них все свои средства. Почему я это сделала? Я была убеждена, что Руслан всё разрулит, и он со всей ситуацией справиться, но это, однако, не уменьшало моей тревоги, которая лишь росла с каждым днём, как снежный ком. И прислушавшись к своей интуиции, я сделала этот шаг.

Многочисленные сомнения и мысли «а вдруг у него не получится, и меня убьют» не давали покоя. Я не говорила о своей тревоге Руслану, он итак становился с каждым днём всё мрачнее и мрачнее. А вчера, когда ему доложили новость, что Аббас жив и работает на Саида, натурально сорвало все его внутренние ограничители, и он в хлам разворотил свой кабинет. Именно после этой новости я поняла, что всё намного хуже, чем казалось в самом начале. Конец может быть непредсказуемым и если случится так, что меня убьют, то Люся с ребёнком и мои родители должны быть полностью защищены в материальном плане.

На всякий случай, я написала им письмо в ноутбуке, которое сохранила и оставила на «Рабочем столе» под названием «Важно! Если меня уже нет!» Странно было смотреть на эту надпись, и я быстро выключила ноутбук.

Вся эта неделя вышла напряжённой. Если думаете, что мы с Русланом жили в полнейшей идиллии, то сильно ошибётесь. Мы за день могли раз сто поссориться и столько же раз помириться. Наша семья была похожа на постоянно действующий вулкан. Не знаю, может, когда наступят спокойные времена, всё изменится? Хотелось бы. А может, и нет.

Плюс ко всем уже существующим «прелестям» у меня добавился ежедневный токсикоз. Не сказать, что сильный, но приятного было мало. В целом, не смотря, на то, что моя жизнь больше походила на бег с препятствиями, моя беременность протекала нормально. Так сказал врач, специально вызванный на дом вместе с оборудованием.

— Я назначил встречу с Саидом, — голос Руслана вырвал меня из раздумий и я невольно вздрогнула.

Встала из-за стола, где сидела за выключенным ноутбуком и рефлексировала. Подошла к нему и спросила, не скрывая своей тревоги:

— Ты уверен?

— Уверен.

— Но что ты ему скажешь? Он ведь может тебя запереть у себя, а потом приехать за мной…

— Ты будешь под защитой. Я усилил охрану и… переписал завещание. Мой нотариус уже всё устроил.

Я остолбенела, и примерзкий холодок прошёлся по спине, рождая в душе настоящий животный страх.

— Руслан… — всё моё существо сжалось от страха, и даже голос осип.

— Тамара, всё будет хорошо. Этот шаг я сделал для твоего успокоения. Но… если вдруг я не вернусь в течение двенадцати часов, то ты вскроешь конверт, что лежит в моём сейфе. Код от него ты уже знаешь. В конверте ты найдёшь бумаги и документы на своё имя и инструкции. Тамара, ты сможешь начать новую жизнь. Никакой Саид ни тебя, ни нашего ребёнка никогда не найдёт. Но всё же, я очень надеюсь, что вскрывать тот конверт тебе не придётся.

— Ты меня убиваешь одними только словами, — произнесла я глухим голосом. — Мне страшно и я не хочу, чтобы с тобой что-то случилось. Также не хочу вскрывать какой-то там конверт. Может, стоит послать вместо себя переговорщика?

— Нет. Я должен пойти сам. Тем более, я уже договорился, — сказал Руслан.

Я сглотнула и сложила на груди задрожавшие руки. Интуиция вопила похлеще любой сигнализации: «Нельзя ему уходить! Нельзя!»

— Не хочу тебя пускать на эту встречу, — сказала ему, — но знаю, что остановить тебя не в моих силах.

Полюбила ли я Руслана? Не знаю… Но странно было ощущать желание наброситься на него, надёжно связать и держать рядом с собой, чтобы всегда знать, что с ним всё в порядке. Я сошла с ума?

Подняла на него взгляд. С трудом сдерживая слёзы, я посмотрела на его полное решимости лицо, а затем еле слышно произнесла:

— Не знаю, видимо это гормоны. Но прошу только одного — Руслан, вернись ко мне. Я не хочу начинать жизнь сначала. Не для того, мы с тобой прошли столько сложных и нервных дней, вели настоящую войну и пришли к миру, чтобы потом так глупо всё завершилось, по сути, так и не начавшись. И если честно… может я ненормальная, но я не жалею, что встретила тебя, хоть и таким сложным способом. А ведь, на моём месте могла оказаться любая другая женщина! И мы никогда бы не встретились… — я попыталась улыбнуться, но это мне не удалось, и потому я закрыла глаза. Сердце учащённо забилось, когда ощутила, как губы Руслана осушили мои слёзы на дрожащих ресницах, а руки нежно обняли.

— Мне не нужна никакая другая женщина, — сказал он, и голос его слегка дрогнул. — Увидев и услышав тебя впервые, я захотел тебя. Всю захотел. Правда, понял это лишь недавно. Пусть наше знакомство и свадьба произошли при довольно сложных и тяжёлых обстоятельствах, но у меня такое ощущение, что я знаю тебя всю жизнь.

— В наши двери постучалась любовь? — хмыкнула я.

— Не знаю. Я не особо верю в любовь. Но с тобой всё возможно, Тамара.

* * *

Проснулась я очень рано и прошла уже отрепетированный за эти дни ритуал: утренняя тошнота, несколько глотков свежей воды и потихоньку всё проходило. Можно было ложиться обратно в кровать и продолжать спать, но не сегодня. Спать я уже не хотела. А вот Руслан ещё спал и снова в моей постели. В свою спальню не звал. А когда я спросила его почему — ответил, что на той кровати были другие женщины, а эта комната и кровать нетронуты. Наверное, это что-то да значит…

Подошла к окну, наблюдая восход солнца и тряхнув головой, улыбнулась своим мыслям. Конечно, это что-то значит.