и расплавлялось, желая, просто жаждая вернуть ее назад. Но чаще она приходила с мечом или протягивала ко мне свои стальные ладони, пытаясь снова и снова меня придушить…

Ненавижу ее! Ненавижу за то, что она заставила меня полюбить ее…

Как я мог быть таким наивным? Это же была просто игра! Ее профессиональная игра убийцы…

Она исчезла из моей жизни, оставив просто умирать там, в той траве. Наверное, совершенно случайно не довела свое черное дело до конца…

Но принц Ореннар действительно умер… Исчез! Пусть считает, что добилась своего: империя Ран уже целый год считает меня пропавшим.

Теперь я ман Адоэль! ТОЛЬКО ман Адоэль!

Я стал сам для себя противен из-за того, что рядом с Райяной оказался слабым. Поэтому я не хочу больше быть собой.

Рафаэль и Арианна не согласны со мной. Считают, что Райяну просто использовали и что она сама по себе не могла бы подобного совершить, но они глубоко ошибаются! Я уверен, что более коварной женщины просто еще не рождалось в этом мире!

Если она жива, я жажду с нею встретиться и… хорошенько отомстить!

Райяна! Ман Адоэль теперь твой самый лютый враг!

*     *     *

     Империя Туэрта

Райяна

Я стояла перед родовым артефактом правящей семьи и ощущала трепет. Он представлял собой огромный, с человеческий рост кристалл, лежащий внутри гигантской золотой чаши и равномерно изливающий на окружающих свою силу.

Вокруг вереницей расположились все мои многочисленные новые родственники, большинству из которых я лично прислуживала много лет подряд.

У меня было двадцать три сестры и десять братьев. Отец-император, который всегда был для меня воплощением самого зла на земле, теперь благосклонно взирал на меня из-под кустистых седых бровей.

- Тианна! Двадцать четвертая принцесса империи Туэрта!

Тор, стоящий рядом, мягко подтолкнул меня к кристаллу, призывая притронуться к нему ладонью. Артефакт должен был или одобрить меня, как носителя родовой магии, или отвергнуть, что, несомненно, серьезно повлияет на мою жизнь.

Если артефакт меня примет, то я получу множество личных прав: выезжать за пределы империи, участвовать в политических вопросах, обучаться военному делу наравне с братьями и так далее. Но если я буду отвергнута, меня просто закроют в дворцовом гареме, а после отдадут замуж за какого-то влиятельного вельможу, и я исчезну из этого дворца навечно.

Мне не нравилось ни то, ни другое. Я просто не хотела быть ЗДЕСЬ!

С тех пор, как брат Тор поставил руку на мою печать, я больше не могла причинить себе вред. Магия, заключенная в печати, мгновенно блокировала мои действия и тут же сообщала о них Тору. А он уж на наказания не скупился! Пару раз он даже бил меня плетьми. Лично! Но потом сам же и залечивал раны, сочетая в себе безумие ненависти и глубину своей какой-то извращенной братской любви.

Я даже не знаю, как я на самом деле к нему относилась. Я не могла его ненавидеть, потому что… он все равно был моим братом. За этот год я даже немного привыкла к нему, потому что узнала его настоящего.

Я видела, что он был несвободен. Его проявляющаяся мягкость очень часто сменялась жестокостью и холодностью, а я все вспоминала увиденные однажды у него изумрудные глаза. Некто чужеродный жил у него внутри. Некто, заставляющий его вершить зло и быть жестоким. Но сам по себе он казался даже добрым. Иногда. Крайне редко.

Когда он объявил меня своей сестрою, я была в полнейшем шоке. Это казалось настолько нереальным, что я не поверила ему. Но вскоре все подтвердилось, и я просто ужаснулась.

Так вот почему мама никогда не говорила о моем отце! Она ненавидела его! Он был самым ужасным человеком на свете – тираном-императором.

Почему мы с мамой были обречены на столь жалкое существование в прошлом, я не знала до сих пор, но, наверное, и не хотела знать. Не хочу ворошить прошлое, которое мне неинтересно, потому что и настоящее мне тоже было так сильно не по душе.

Я все равно остаюсь убийцей Леола!

Вспомнив об Ореннаре прямо перед родовым артефактом, я почувствовала слезы в глазах. Ах, если бы я могла вырваться из клетки, в которой находилась, я нашла бы способ… убить себя. Как плату за смерть принца. Как единственную жертву, которую я могу принести ради искупления своей вины! Другого смысла в моей никчемной жизни больше не было.

Да, сейчас мои размышления о собственном самоубийстве выглядели, как холодный расчет, но это было уже твердое устоявшееся решение. Если бы я не замыслила это, то просто сошла бы с ума от горя и чувства вины. А так – я отплачу свой долг! Я отплачу…

И вот прямо сейчас моя судьба должна принять какие-то новые очертания. Может быть, если бы артефакт одобрил меня, то я получила бы обширную свободу действий и смогла бы найти способ избавиться от печати брата???

Эта мысль придала мне сил. Артефакт! Прими меня!!!Я должна вырваться отсюда! Я должна!

Мои шаги были робкими, но сердце наливалось решимостью. Когда я приблизилась к кристаллу на расстояние вытянутой руки, мне показалось, что он приветственно блеснул. Словно обладающий разумом!

Я глубоко вздохнула и осторожно положила ладонь на холодную гладкую поверхность. Несколько мгновений вокруг царила оглушительная тишина. Вдруг кристалл осветился изнутри мягким светом и начал разгораться все сильнее и сильнее, пока не ослепил мне глаза.

Вокруг послышался восхищенный гомон, а меня подхватили чьи-то сильные руки, заставившие опуститься на колени перед императором-отцом.

- Дочь моя Тианна! Артефакт признал твои таланты и огромный магический потенциал. Отныне тебе даровано право участвовать в созидании империи Туэрта наравне со своими могучими братьями.

Послышались крики радости, но их было немного. Из десяти братьев ко мне неплохо относились трое: Тор, Горран и самый младший – Иргус, еще ребенок десяти с половиной лет. Сестры же меня люто ненавидели, потому что в их глазах я по-прежнему являлась «грязной служанкой». Теперь же, после блистательного признания артефактом, их ненависть станет в разы больше, потому что из них такой чести не удостоилась ни одна.

Но никто открыто не мог мне навредить, потому что я была целиком и полностью под защитой Тора. Он, обладающий нереально огромной властью наследного принца, отпугивал любого, кто так или иначе точил на меня зуб. Впрочем, разве я боялась смерти? Да я жаждала ее!

Когда церемония была окончена, Тор стремительно отправил меня в свой дворец. Все это время я жила с ним. Моя