о том, что вся эта праздничная симфония ей приснилась, но из-за закрытой двери послышался приглушенный баритон Савелия. Кажется, он диктовал кому-то ее адрес, наверное, вызывал такси… Накатила новая волна ужаса, правда не настолько сильная, как предыдущая – надо было встать первой, сварить кофе, приготовить завтрак… Ха! А из чего его готовить, если в холодильнике только кефир и початая банка баклажанной икры – героически добив все новогодние яства, Алиса как раз сегодня собиралась заняться закупками провизии. Ладно – хотя бы кофе! С паршивой овцы, как говорится…

Пулей метнувшись в ванную, Алиса быстро привела себя в порядок и явилась на кухню в тот момент, когда Савелий разливал по чашкам свежесваренный кофе.

– А ты, однако, соня! – констатировал он. – Куда прикажешь подать кофе?

– Я, вообще-то, жаворонок, – Алиса открыла дверцу холодильника, надеясь, что там волшебным образом могут оказаться яйца и немного сливочного масла.

– Сейчас привезут хаш, – сказал Савелий.

– Что за хаш? – удивилась Алиса.

– Армянский суп, холодец в горячем виде. Очень хорошо похмеляет и восстанавливает силы…

Савелий не соврал – от тарелки янтарного варева в голове прояснилось, а силы восстановились настолько, что их захотелось сразу же растратить. «А у нас такой режим – полюбились и лежим», всплыло откуда-то из памяти.

– Где ты был раньше? – упрекнула Алиса в паузе между ласками.

– Искал тебя, – ответил Савелий и так сильно сжал ее в объятьях, что она едва не задохнулась.

На ужин (обед они пролюбили) были роллы, которые тоже заказал Савелий. Ели их в постели, при свечах, вышло очень романтично.

– Лежим голы, едим роллы… – начала вслух Алиса.

– Дела наши не хреновы! – подхватил Савелий.

Алиса порадовалась тому, что наконец-то встретила не просто хорошего человека, а родственную душу – как сложил-то, и складно, и ладно, и в тему. Дела и впрямь были хороши…

– В будни я плотно занят, но в следующие выходные хочу отплатить тебе за гостеприимство, – сказал на прощанье Савелий. – Короче говоря, мой дом – твой дом. Заеду за тобой в субботу. В одиннадцать утра буду ждать на углу, у магазина. Устроит?

– Устроит, – кивнула Алиса и восхитилась наблюдательностью Савелия – изучил местность с первого взгляда, да еще и в темноте.

Прощание вышло бурным и едва не закончилось новой симфонией, но Алиса усилием воли высвободилась из объятий любимого мужчины, потому что опасалась перекормить его сладким. Лишь спустя час после ухода Савелия до нее дошло, что они забыли обменяться телефонами. «Невелика беда, – решила она. – Главное, что он знает адрес, а на «стихире» есть мое «мыло». Не потеряемся…».

Сказать, что Алиса скучала по Савелию, означало не сказать ничего, потому что это была не тоска, а настоящая махровая депрессия, когда просыпаешься, живешь и засыпаешь с мыслью о любимом человеке. В субботу Алиса вышла на Ярославку в половине одиннадцатого – вдруг Савелий приедет пораньше, но серая «тиана» остановилась рядом с ней ровно в одиннадцать.

– По тебе можно часы сверять, – похвалила Алиса.

– Я же бухгалтер, – усмехнулся Савелий. – Точность – мой конек.

Ехать оказалось далеко, даже очень – Савелий жил в Тверской области, но три часа пролетели незаметно. Алиса радостно верещала на разные темы, а Савелий слушал ее и время от времени вставлял свои замечания.

Дом оказался просто волшебным – он стоял в лесу, окруженный соснами и березами.

– Страшно вспомнить, во что обошлось оформление участка в собственность, – сказал Савелий. – Здесь раньше была контора лесничего, пришлось провернуть двухступенчатую комбинацию… Впрочем, тебе это наверное, неинтересно…

Впечатление немного подпортили два огромных черных кобеля, которые даже будучи посаженными на цепь, пугали Алису до мурашек.

– Алабай, среднеазиатская овчарка, прирожденный сторож, – прокомментировал Савелий. – Слева – Шах, а справа – Хан. Серьезные песики, с ними в глуши спокойно.

«Еще бы! – подумала Алиса. – Это уже не песики, а медведики какие-то. Бр-р-р!».

В двадцати метрах от дома находилась мангальная терраса, к которой вела крытая дорожка. Алиса оценила удобство – можно развлекаться с шашлыками в любую погоду, даже в проливной дождь. И, вообще, у Савелия все было устроено очень удобно, начиная с лавочки в прихожей (сидя обуваться приятнее, чем стоя) и заканчивая санузлом на втором этаже, который избавлял от необходимости лишний раз бегать по лестнице вниз. И лестница была хороша – с невысокими удобными ступеньками и крепкими перилами, которые ночью подсвечивались светодиодами. А в подвале вместо традиционного погреба был устроен спортзал – ясно, где любимый поддерживает свою форму в столь замечательном состоянии.

– Мне не хочется уезжать отсюда! – сказала Алиса утром, рассматривая в окно заснеженные деревья и резвящихся на снегу собак.

– Ну и не уезжай, – ответил Савелий. – Кто тебя гонит?

Вечером Алисе объяснили расклады. Нам хорошо вдвоем, разве не так? Так давай же жить вместе, здесь. Ты твори свои шедевры, а я стану о тебе заботиться и обеспечу всем необходимым. Нет, домой ты не поедешь, это ни к чему. Напиши список необходимых вещей, и я все куплю. Не бойся, с размерами не оплошаю, я же тебя хорошо успел изучить…

Что можно сделать, если тебя держат в глухом лесу, без связи с внешним миром, под охраной двух свирепых кобелей? Для того, чтобы продемонстрировать способности своих песиков, Савелий на глазах у Алисы скормил им половину бараньей туши. Щелк-щелк челюстями – и на снегу остались только крупные кости. Требования, уговоры и мольбы Савелий пропускал мимо ушей, Алисе казалось, что в такие моменты он отключается от реальности. Разумеется, ни о каком сексе больше не могло быть и речи. Савелий не настаивал, явно надеялся на то, что время и сознание безысходности ситуации сыграют в его пользу.

– Коллекционер долбаный! – однажды вырвалось у Алисы (вообще-то она избегала обзывать своего тюремщика).

– Вот сроду никогда ничего не коллекционировал, – ответил Савелий.

«А паренек-то туповат, – констатировала Алиса, у которой разочарования следовали одно за другим с той же интенсивностью, с какой прежде приходили восторги. – Фаулза не читал». Зато она читала и понимала, что в случае серьезной болезни (тьфу-тьфу-тьфу!) Савелий в больницу ее не отвезет и медицинскую помощь на дому тоже не обеспечит. Зароет потом во дворе и заведет себе новый объект поклонения. Интуиция, которой Алиса привыкла доверять, подсказывала ей, что она – не первая принцесса, заточенная в замке Савелия, уж больно хорошо были отработаны все его действия и так же хорошо продуманы условия содержания. Ничего стеклянного, что можно разбить и получить острое оружие в доме не было. Зеркала накрепко вмазаны в стены – не разбить и не отколупнуть. Вся посуда пластиковая,