Шрифт:
Интервал:
Закладка:
У ворот огромного особняка нас встретил разодетый слуга (я никак не могла привыкнуть к тому, что на одежде мужчин, открывающих двери в богатых домах, висело огромное количество блестящих украшений).
– Пройдите в приемную секретаря, – важно произнес он.
Оставив лошадей на конюшне, мы вошли в дом и попали в большую комнату, где за столом восседал совсем молодой человек в аккуратном сером костюме. Черные волосы юноши были так тщательно прилизаны, что, казалось, прилипли к черепу.
– О, здравствуй, Буч! Ты как обычно?
Важно кивнув, наш спутник опустился на мягкий диван.
– Ну давай сюда! – нетерпеливо проговорил секретарь.
– У нее, – лениво ответил Буч, указывая на меня.
– Очень хорошо! – неизвестно чему обрадовался юнец.
Он немного помолчал, с интересом рассматривая мое лицо, затем, догадавшись, что я не понимаю, чего от меня ждут, проговорил:
– Письмо для графа Чиприано у вас, леди?
– Да.
– Так давайте, давайте его сюда, милая! Время не ждет!
Это немного удивило меня. Атиус ясно сказал: передать послание графу. О секретаре речи не было.
– У меня распоряжение вручить бумаги графу, – возразила я.
Молодой человек закатил нахальные глазки к потолку, словно призывая богов в свидетели моей тупости, потом чуть ли не по слогам произнес:
– Я – помощник графа, леди. Поэтому вы должны отдать корреспонденцию мне. Понимаете?
– Слушай, помощничек, будь повежливее, – вмешался Ал. – Нам приказано доставить бумаги графу Чиприано. Ему и отдадим. В руки.
Карие, маслено поблескивающие глаза секретаря забегали.
– Граф занят, будет нескоро. Вы можете мне доверять, господа.
– А мы никуда не торопимся! – заявил Ал, вольготно развалившись на диване. – Подождем.
Буч, с любопытством наблюдавший за перепалкой, счел необходимым вмешаться:
– Все в порядке, ребята. Давайте письмо. Я всегда так делаю.
Что-то в его голосе показалось мне подозрительным. Пожив среди людей и немного узнав их обычаи, я уяснила себе, что нельзя безоглядно верить их словам и обещаниям. Да и вчерашнее поведение Буча не располагало к доверию. Я молча сложила руки на груди, показывая, что разговор закончен и письмо останется на своем месте до прихода хозяина дома.
– Хм… ушлые у тебя ребятишки, – усмехнулся секретарь, – придется делиться, а, дружище?
– Да уж… – неохотно протянул Буч. – Погоди, Микки, мы скоро вернемся, – и, обращаясь к нам, добавил: – Выйдем на минуту. Слушайте, – сказал он, когда за нами захлопнулась дверь приемной, – заработать хотите?
– Смотря как, – недобро прищурился Ал.
– Отдайте Микки письмо. Он аккуратно вскроет конверт, прочтет бумаги и снова запечатает. Никто ничего не заметит, а вы получите пять золотых.
– Зачем? – продолжал допытываться Ал.
– Откуда я знаю? – досадливо воскликнул Буч. – Видимо, работает на другого торговца. Шпионит, понимаете? Мне-то какая разница? Главное, он хорошо платит и держит язык за зу…
Договорить он не успел. Кулак Ала впечатался в его живот. Воин, по случаю похмелья с утра не надевший кольчугу, перегнулся пополам, хватая ртом воздух. Из всего сказанного я сделала только один вывод: Буч – предатель. Остальное мне было неинтересно. Я заломила ему руки, Ал отобрал меч и дагу, ловко обхлопал одежду и сапоги, вытащил из-за голенища небольшой нож, осмотрел и деловито спросил:
– Что делать будем?
– Отпустите, идиоты! – прокашлял Буч.
– Молчать! – Ал снова ударил парня под дых.
– Что здесь происходит? – раздался сердитый крик.
К нам спешил маленький толстый господин в сером костюме. Он словно шарик катился по длинному коридору, подпрыгивая от нетерпения, и еще издали кричал:
– Кто вы? И что здесь делаете?
– Пикнешь – убью, – предупредила я Буча, на всякий случай еще сильнее заламывая ему руки.
Не знаю уж, как принято у людей, а мы, орки, грязь из племени не выносим. Раз парень работает на графа Стоцци, значит, и разбираться с ним должен только граф. А другим знать, что в его охране завелся предатель, совсем не обязательно. Своего секретаря хозяин пускай сам разоблачает. Если граф Стоцци сочтет нужным – сообщит ему. В мои обязанности это не входит. Поэтому я вежливо поинтересовалась у толстяка:
– Граф Чиприано?
Человек внимательно оглядел нашу живописную группу, и его круглое лицо просветлело:
– Письмо от моего друга Беньямино, надо полагать?
– Да, – ответила я и снова переспросила: – Вы – граф Чиприано?
– Он это, дура! – с трудом прохрипел Буч.
Я достала из кармана конверт и отдала его толстяку.
– Благодарю, милая леди! – расцвел тот и, больше ничего не спрашивая, прошел в кабинет секретаря.
Вскоре он выкатился обратно, держа в руках аккуратный, мелодично позвякивающий мешочек.
– Вот, возьмите, здесь сто леонов.
Я приняла кошель.
– Сейчас позову дворецкого, он выделит вам комнаты, – сказал граф.
– Да нет уж, благодарим за гостеприимство, мы уезжаем прямо сейчас, – ответил Ал.
– Как вам будет угодно. – Потеряв к нам всякий интерес, толстяк удалился.
– Слушайте, вы все не так поняли… – проговорил Буч.
– Еще что-нибудь скажешь – зубы выбью, – ласково ответил Ал.
Дворецкий, все же вызванный хозяином, отвел нас на кухню, где мы взяли еды в дорогу. После, не отдохнув, отправились в обратный путь. Буч, угрюмый и насупленный, ехал рядом, никак не отвечая на угрозы и проклятия, которыми сыпал в его сторону Ал.
– Он может сбежать, – тихо сказала я.
– Нет, – прищурился друг, – никуда он не денется.
В голосе парня звучала такая убежденность, что я ему почти поверила. Но за Бучем все же присматривала. Ближе к вечеру Ал принялся внимательно приглядываться к постоялым дворам, которые часто попадались на пути.
– Вот этот вроде подходящий, – сказал он, указывая на высокое здание с яркой вывеской.
– Нет. Заночуем в другом месте.
– В каком?
Я молча махнула рукой на густой лес, тянущийся по другую сторону дороги.
– Но зачем? – возмутился парень.
– С постоялого двора легче сбежать. Да и не нужно привлекать чужое внимание. Мало ли что придет в голову Бучу? Затеет драку, например. Там могут оказаться стражники.
Ал собирался было что-то возразить, но потом рассмеялся:
– Как хочешь. Так даже интереснее.