– Извини, – прошептала она.

– Никогда не говори о смерти, – сказал Лукас. Теперь его голос звучал мягко и был проникнут болью. – Не говори даже в шутку.

– Не буду.

– И больше никогда не упоминай о ней.

– Не буду, – пообещала Меган.

Ослабив руку, Лукас медленно поглаживал ее подбородок большим пальцем.

Она заглянула ему в глаза и подумала, как легко все-таки прочесть его эмоции, если знать его поближе. Проводя с ним двадцать четыре часа в сутки в течение двух недель, она полагала, что изучила его достаточно хорошо. Но ей хотелось знать его лучше. Гораздо лучше.

Голос первого «я» в голове был прав. Она влюбилась.

– Лукас, я…

Он остановил ее мягкими теплыми губами, едва она открыла рот. Сила поцелуя и обвившихся вокруг ее талии рук были таковы, что ее стон застрял глубоко в горле.

Лукас поднял голову.

– То, что я сказал раньше, неправда.

– Ты о чем? – Меган по-прежнему ощущала на лице его теплое дыхание.

– О тюрьме. Я передумал не только что. – Он пробежал кончиком пальца по ее щеке и провел по ней губами. – Я хотел подольше побыть с тобой. Вдвоем. Чтобы мы были совсем одни. – Он подкреплял каждую фразу поцелуем, скользя от подбородка вверх к скулам и далее поверх ресниц к мочке уха. – Я не хочу думать, виновна ты или невиновна. Я не хочу думать о том, что будет, когда появится Брандт. Я просто хочу вместе с тобой предаваться любви, пока у каждого из нас не останется сил стоять на ногах.

– М-м-м… Звучит заманчиво. – Лукас усмехнулся:

– Ты самая необычная женщина, какую я когда-либо встречал. Просто уникальная. Неповторимая.

Меган улыбнулась:

– В самом деле? Почему?

– Потому что тебя не отпугивает секс.

Ее улыбка померкла, и лицо сразу сделалось хмурым.

– То есть? Моя необычность в том, что я не боюсь близости?

– Угу.

– Определенно, ты знаешь, чем разбередить девичье сердце, – съехидничала Меган.

– Нет, я серьезно. Мне еще не доводилось встречать такой открытости. Первый раз, когда мы любили друг друга, ты была девственницей. Обычно они ведут себя не так. Те, которых я знал, ныли и скулили. Можно подумать, их заставляют продавать душу дьяволу.

– Может, так оно и было, – заметила Меган и, наклонив голову набок, спросила: – И много у тебя было тех девственниц, могу я знать?

– Не важно. Тебе достаточно знать, что ты другая.

– О!

– Да. Ты единственная девственница, которая пошла на меня в атаку.

– Неправда. Ты первый меня атаковал. – Лукас поднял бровь:

– Что-то я не припомню.

– И неудивительно. Ты, похоже, даже имя свое настоящее не помнил всякий раз, когда приезжал в новый город.

– Если не атака, то как еще назвать твое поведение?

– Я бы назвала его находчивостью, – сказала Меган. – Ты захватил меня врасплох, и мне оставалось только использовать случай.

– Ха! – Лукас отодвинулся, чтобы лучше видеть ее лицо. – Ты хотела близости не меньше, чем я.

– Я и не отрицаю, что хотела.

Он медленно выдыхал воздух и пробегал растопыренными пальцами по волосам, умеряя свое возмущение.

– Черт возьми, тогда о чем мы спорим?

– Ты утверждаешь, что моя неповторимость в том, что я не страшусь секса, – сказала Меган. – Я не согласна. У меня есть другие уникальные качества.

– Одно из них – способность окончательно свести меня с ума, – подхватил Лукас.

– Совершенно верно – сказала Меган. – Но есть и другие. Однако, по-видимому, единственное, что тебя интересует, – это секс. И что я без стеснения позволяю тебе относить меня в постель.

– Мне помнится время, – заметил он, – когда постель была нам не в тягость.

Щеки ее залились краской.

– Я сейчас пытаюсь сказать о другом.

– Есть один очень специфический вопрос, который я намереваюсь заострить, – сказал Лукас. – Но он, кажется, продолжает проплывать мимо твоего сознания. – Терпение его явно иссякало, так как в голосе теперь слышалось раздражение.

– Интересно, ты о чем?

– Я уже сказал. Ты самая необычная женщина, какую я когда-либо встречал. Ты отвергала мои обвинения и клялась, что невиновна. Однако ты поняла, что я вынужден выполнять свою работу, и терпела меня все время. За исключением одного раза, когда я приковал тебя к ванне, в то время как ты в ней уснула. Ты оставалась со мной даже тогда, когда я был вынужден привязывать тебя к кровати в той гостинице. Кроме того, я не знаю другой такой женщины, которая бы, рискуя жизнью, осмелилась открыто бросить вызов группе вооруженных бандитов. Они могли тебя застрелить. Другое дело, что большинство из них впоследствии оказались довольно безобидными.

– А я думала, ты считаешь, что я с ними заодно. – Лукас растерянно заморгал, будто не понимая, что она имеет в виду, но потом принял чопорную позу.

– Да, считаю.

– Но ты только что сказал, что я не могла знать их преступных намерений. Значит, ты не думаешь; что я была с ними знакома до того случая.

– Ничего такого я не говорил.

– Говорил.

– Послушай, я, кажется, уже все объяснил. Не важно, что я думаю. Я помогаю Брандту Доновану. Вот когда я передам тебя ему, пусть он сам решает; что с тобой делать. Захочет отпустить – прекрасно. Но если ему будет угодно видеть тебя на скамье подсудимых, так тому и быть. Выбор за ним. Понятно?

Меган поборола желание улыбнуться.

– Понятно. – Теперь она не думала, что Лукас продолжает считать ее виновной. Просто в нем говорила пресловутая верность другу! Да, тюрьмы ей все-таки, видимо, не избежать, если друг Лукаса того пожелает. Но узнать, что он больше не считает ее зачинщицей тех преступлений, очень много для нее значило.

Она шагнула вперед и обняла его за шею.

– Насколько я помню, ты говорил о каком-то занятии, после которого ни один из нас не сможет стоять на ногах. Мои ноги уже ощущают некоторую слабость.

Он взял ее на руки и понес наверх. Меган пробегала пальцами по его волосам, целуя его в виски, скулы, веки, рассеивая его внимание, пока он не споткнулся. Слава Богу, что не покатился по ступенькам вместе с ней, запутавшись ногами в мягком батисте ее белья. Дойдя до второго этажа, Лукас ухватился за ручку двери в ее комнату. Он надеялся, что память его не подвела и он по ошибке не прошел в ванную вместо спальни.

Когда его колено уперлось в спинку кровати, он облегченно вздохнул и ослабил руки, позволив своей ноше скользнуть вдоль его тела. Меган села на постели и придвинулась к нему, обхватив его с обеих сторон ногами, не прерывая ни на секунду страстной любовной игры губ. Ее руки блуждали по его спине и ягодицам, то дразня их легкими поглаживаниями, то сминая сильными движениями.