В этот момент мы лимузин плавно остановился у массивного крыльца Московского небоскреба. Дождь барабанил по крыше, молнии сверкали в темном небе. Сама природа будто предчувствовала надвигающуюся на мир катастрофу и била тревогу, пытаясь предупредить ни о чем не догадывающихся мирных жителей.

— Миша собрал здесь всех оставшихся инициированных членов боярского совета. О смерти Бутурлина, Скрябина и Жеребцова тебе известно лично. Братьев Трусовых убили по пути сюда имперцы при содействии Апельсина и Магдалены. Куракина Миша убил при мне. Остались только Трубецкой, Морозов, Головин, Салтыков и сам Вельяминов. И все они находятся сейчас в одной комнате, попасть в которую не сможет ни один посторонний. С каждой смертью члена совета, Мише становится все сложнее контролировать свою силу. Убьешь эту четверку и страдания Вельяминова будут нестерпимы. Вышедшая из-под контроля сила Высшего начнет расщеплять его собственный разум, который без подпитки членов совета будет не способен сдерживать мощь ауры. У Миши останется лишь два выбора. Отказаться либо от контракта, либо от рассудка. Это и будет твоим шансом, Марк. Используй все чему тебя научил Борис Жуков и заставь Вельяминова сделать правильный выбор. Если ты готов, Марк, я доставлю тебя туда, но помочь внутри не смогу. Ты будешь сам по себе.

— Контракт, да… — смотря сквозь стену дождя на устремленное в небо зловещее многоэтажное здание проговорил я.

Уже отсюда я видел сотни защитных конструктов, опоясывающих сооружение. Но и без родового взора Жуковых мои инстинкты трепетали от подавляющей силы, витающей в воздухе. И без слов Коновницына было понятно, что Вельяминов скрывается не в простой комнате. Если не знать где искать, даже перерыть все здание будет недостаточно, чтобы его найти.

Но Коновницын решит самую долгую и муторную задачу и доставит меня напрямую к врагу. Никаких поисков, мыслей о последствиях и осторожности. В той комнате буду только я и жирный ублюдок, олицетворяющий все зло, с которым мы с дедом боролись. Либо он либо я, что может быть проще.

Что ж, сегодня мы решим все раз и навсегда, боярин. Я в деле.

Только теперь для меня стало очевидно, почему в этой операции нет надобности в других моих союзниках. Ауру Вельяминова способен выдержать только я. Не важно сколько бы я привел с собой имперцев. Все бы они умерли, только ступив за порог комнаты с Вельяминовым.

Конь в очередной раз оказался абсолютно прав. Только я могу это сделать. Только я могу убить Вельяминова и положить конец власти и беспределу боярского сословия.

— Повторим план, ты закидываешь меня одного в замкнутое пространство с пятью боярами, где я должен поочередно убить четырех членов совета, не подохнуть от их сопротивления и непрерывных атак Вельяминова, после чего заставить его сдаться?

— Примерно так, — утвердительно кивнул Коновницын, — боишься, что не справишься?

— Ты забыл с кем разговариваешь, боярин? — хмыкнул я, будучи не в состоянии убрать улыбку со своего лица, — Я был рожден для этого. Погнали.

После этих слов дверцы лимузина автоматически раскрылись, выпуская нас наружу. Низкий металлический забор ограждающий небоскреб по периметру переливался угрожающими защитными конструктами, но ворота оказались настежь открыты.

Не хватает только красной ковровой дорожки.

— Нас действительно ждут, — кивнул я вперед и выбрался из комфортного кожаного салона на промозглый Московский тротуар, — не удивительно, что тут никто не ходит, не каждый одаренный выдержит.

Пришлось внутренним потоком контролировать температуру тела, чтобы не замерзнуть. Из внутреннего периметра здания, сквозь открытые ворота тянул ледяной ветер, пробирающий до самых костей. Капли дождя не попадали в эту аномальную зону, а температура здесь была около минус ста по цельсию.

Сильная природная магия в самом центре мегаполиса. Для боярского совета не существует совершенно никаких границ.

— Район полностью выкуплен боярским советом, — спокойно пояснил Коновницын, — Вельяминов может делать тут все что душе угодно. Идем.

Лимузин за нашими спинами медленно тронулся и уехал прочь, оставив нас троих перед одним из самых укрепленных зданий в империи.

Бессмертный боярин-предатель, переселенец из параллельного мира и студентка еще вчера не способная получить зачет по магической практике. Отличная команда для этой миссии.

Коновницын краем глаза убедился, что мы готовы, поправил свой черно-золотой цилиндр и шагнул вперед. Мы молча последовали за боярином. Как бы мне не хотелось этого признавать, в этой операции именно боярин играет решающую роль.

Без него мне и года не хватит, чтобы отыскать нужную комнату, если это вообще возможно.

С каждым нашим шагом на улице становилось все холоднее. Я скосил взгляд на легко одетую Катю Богданову, но зря переживал. Ее розовые потоки хоть и не без труда, но справлялись с давлением погодной аномалии.

Весь район принадлежит боярскому совету, но при этом нас не атаковали в лимузине, где мы были уязвимее всего. Ворота оказались открыты и ни единого стражника на входе. Если и дверь…

В этот момент Коновницын, не церемонясь легонько толкнул входную дверь ладонью, и она поддалась, открыв перед нами хорошо освещенный пустой холл с круговой стойкой ресепшена посередине.

— Нас точно ждут? — подала голос Катя.

— Точно, — оскалился Коновницын, напряженно вглядываясь вдаль, — не расслабляйтесь, скоро будет жарко. Тринадцатый уже начал.

— Он тоже здесь? — немного удивился я.

— Разумеется, — сверкнул глазами боярин, — это здание настоящая крепость с собственной армией и системой обороны, способной сдерживать натиск целых стран.

— Не похоже, — оглядевшись вокруг скептически проговорила Катя.

— Ты этого еще не ощутила, потому что Вельяминов так захотел. Контракт с ним не позволяет мне причинить прямой вред Мише или любому другому инициированному члену совета, но об остальных речи не было. Миша знает, что никакая армия и ловушки меня не убьют, но это не значит, что он не будет пытаться. Возьми себя в руки, дитя. Мы не цветочки садить пришли. Пока Марк будет занят, беседуя с членами совета, нашей задачей будет не позволить никому им помешать, — с этими словами, боярин угрожающе облизнулся и едва заметно отклонил тело, — и не умереть.

В тот же миг земля затряслась под ногами. Пол раскололо трещиной, а высокий потолок сложился будто книжка и полетел на нас. Я среагировал одновременно с Коновницыным и поднял руку вверх, чтобы защитить нас физическим потоковым барьером, но боярин умудрился опередить меня буквально на долю секунды и над нами появилась пульсирующая разноцветная пелена.

Бетонные перекрытия и плиты второго этажа всем своим многотонным весом ударили в барьер, но Коновницын даже не шелохнулся. Удерживая вытянутую руку над головой, боярин поднял взгляд на меня и серьезно сказал: