казначейства Рейха предоставил в распоряжение новый фонд. Его, при вышеизложенных условиях, нельзя оценивать цифрой ниже 40 миллионов.

Берлин, 5 июня 1918 г.

Кюльман имеет успех, т. к. уже 11 июня граф Редерн предоставляет миллионную сумму для правительства Ленина под грифом «Секретно Z. B. 965 Статс-секретарь Имперского казначейства»:

Его Превосходительству

господину статс-секретарю Министерства иностранных дел господину д-ру фон Кюльману

Лично.

Дорогой Кюльман!

На Ваше письмо от 8 с. м., которым Bbl мне присылаете запись к A.S. 2562 относительно России, я заявляю о своей готовности согласиться с заявкой, представленной без указания оснований, о выделении 40 млн марок на цели, о которых идет речь.

[Подпись: ] Граф Редерн.

Заявка на сумму в 40 000 000 марок подается «без указания оснований»: в это время представляется желательным не указывать письменно подлинное назначение и промежуточные инстанции, т. к. способ выделения фонда, предписания об отчетности и т. д. проходят через многие руки и их видят многие глаза.

Рукописный документ от 15 июня подтверждает, что спешный вопрос нашел и самое скорое решение:

Очень срочно

Господину статс-секретарю Имперского казначейства.

Со ссылкой на письмо Вашего Превосходительства от 11 июня 1918 г. Секретно Z. B. 965, покорнейше просим предоставить в распоряжение посольской кассы Министерства иностранных дел 40 миллионов марок на политические цели.

Затем, 26 июня 1918 г., посол Мирбах в Москве получает под № 430 подтвердительное сообщение на свою «просительную» телеграмму от 3 июня:

Запрошенная месячная сумма предоставляется впредь до особого распоряжения. Прошу в особенности противодействовать влиянию Антанты всеми способами. Более подробное указание об отчетности последует.

После сочувственного разрешения, выделения и назначения фонда неизбежно возникает щекотливый трансфертный вопрос. Каким способом осуществить переправку денег? Будет ли все еще функционировать гельфандовская система экспорта, импорта, купли, продажи и контрабанды, хорошо функционировавшая в дореволюционный период? Тем более что державы Антанты вновь и вновь пытаются прямо и косвенно дискредитировать Гельфанда с его подозрительным механизмом отмывания денег при помощи скандинавских инстанций и газетных статей сомнительных русских эмигрантов в Дании и Швеции.

Еще в декабре Ленину пришлось спорить со своими революционными вождями, когда он захотел отправить надежного Га-нецкого дипломатическим представителем в Стокгольм. Действительно, никто настолько, как Ганецкий, не знаком с политическим и экономическим положением в Швеции. Но собственные товарищи выступают в этом вопросе против Ленина — из-за денежной линии Гельфанд — Ганецкий, которая все еще на слуху. Ничто не помогает, товарищи Ленина остаются твердыми, и шеф вместо Ганецкого делегируете Стокгольм Коллонтай в качестве первой дипломатической представительницы советской власти. Это серьезное предупреждение Ленину, и он с возмущением отвергает ходатайство Гельфанда о позволении возвратиться в Россию в качестве «немца». (Помнитли еще Ленин, что Гельфанд при первой личной встрече в 1905 г. предложил ему эмигрантский приют в своей квартире в Мюнхен-Швабинге?)

Ленин сообщает своему посреднику Радеку, что большевистская партия не допустит прикосновения к «делу революции грязных рук». Эта фраза, написанная незадолго до переговоров в Брест-Литовске, предназначена в первую очередь, конечно, для аргументации зарубежного информационного бюро Радека. Посвященные удивленно улыбаются: уже теперь, в конце 1917 г., Гельфанд отстраняется отдел. — Лениным и немцами.

В июне 1918 г. из-за этого, а прежде всего в связи с действительно огромной суммой приходится искать иные пути. Об этом сообщает документ от 29 июня:

В дополнение к тел. № 430.

Отчетность о согласованных суммах должна осуществляться посредством справки об использовании, если подтверждения по отдельным позициям не могут быть представлены.

Хотим еще сообщить Вашему Превосходительству, каким путем должна производиться пересылка денег. Принимая во внимание значительные суммы… [рекомендую?] установить связь с находящимися там господами с целью… [неразборчиво]российских рублей.

Теперь, когда Гельфанд постепенно выходит из игры, чрезвычайно заметные для тех времен денежные суммы, которые немцы в духе своей политики предоставляют революционерам в России, направляются другими путями. Исторически своеобразный и, пожалуй, уникальный симбиоз взаимной ненависти и взаимных надежд на извлечение собственных выгод в этой форме подходит к концу.

В то время как два политических партнера и одновременно противника совещаются о возможных путях перемещения денег, оппозиционные круги, желающие нарушить и уничтожить это сомнительное партнерство, куют планы убийств по образцу индивидуального террора царских времен. Но для превращения политических фанатиков в участников покушений также требуются известные денежные суммы. Они служат при этом для финансирования заговорщиков против «германо-большевистского заговора».

28 июня 1918 г. барон Курт фон Грюнау докладывает Его Величеству германскому кайзеру содержание одного меморандума Министерства иностранных дел. Барон, согласно полученным указаниям, использует случай пребывания в Ставке Верховного главнокомандующего, на знаменитом курорте Спа в оккупированной вражеской Бельгии, чтобы рекомендовать кайзеру выгодную дальнейшую поддержку большевиков, даже с учетом ситуации сильного хаоса в России. Правда, у кайзера имеется и рекомендация противоположного характера, исходящая от Верховного командования сухопутных войск, согласно которой начальник Генерального штаба Людендорф вновь предлагает захватить Петроград военным путем и свергнуть большевиков. Однако кайзер на основе меморандума Министерства иностранных дел принимает далеко ведущее решение — продолжая реализовать его стратегию революционизации 1914 г, по-прежнему неограниченно поддерживать большевистское правительство в Москве в духе германской восточной политики с