Ударом колена в живот Мия прижала нечисть к земле. Прикосновения Сновидицы отравляли демона; черная паутина вен расползалась по его болезненной коже, там, где в нее впивались пальцы Мии.

Рубцы на месте рта разошлась, и, раскрыв беззубый окровавленный рот, демон издал душераздирающий визг. Девушка поморщилась и отвернула лицо, когда ее обдало вонью протухшего мяса.

Мейсон приподнял голову, его отрешенный взгляд встретился со взглядом Мии. Доктор пошевелил губами, едва слышно произнося слова.

– Я… должен… рассказать тебе… правду.

Он слабо дернулся в своих путах, а затем с громким шлепком повалился на землю. Обмотанный вокруг него шнур пульсировал жизнью, затягиваясь туже, когда Мейсон пытался подползти к Мие.

– Мейсон! – Она отвернулась от смердящего демона и свободной рукой намертво вцепилась в шнур. Щупальце протестующе взвизгнуло, извернулось и ударило Мию по лицу. На коже вздулся жгучий рубец, но девушка не собиралась сдаваться и быстрым рывком оторвала от него кусок.

Мейсон высвободил из оков безжизненную руку, изуродованную меткой демона Истины, и потянулся к Мие. Он сомкнул холодные пальцы вокруг запястья руки, крепко сжимающей вампирическую пуповину. Это неожиданное прикосновение породило вереницу видений в ее голове.

Мия перенеслась на заросшие соснами холмы. Почувствовала ароматы дождя в дуновении ветра и деревьев, поросших мхом. Она помнила их с детства – запахи Черной Лощины.

Бледное вздутое тело женщины плыло лицом вниз по реке. Прибившись к берегу, труп пошевелил пальцами и вцепился в покрытую листвой землю. Локти женщины выгнулись под чудовищным углом, и над поверхностью бурой воды показалось ее лицо с разинутым ртом и пляшущими в желтушных глазах зрачками. Гнилая плоть отслоилась от лица, когда женщина открыла рот и втянула воздух, чтобы закричать, но задохнулась, и крик застрял в ее горле.

Легкие Мии сжались, она склонилась вперед и закашлялась, сплевывая затхлую зеленую жидкость. Очертания демона Истины расплылись перед глазами, и она выронила шнур.

– Я поняла, – выдохнула Мия и сжала руку Мейсона. – Спасибо, что показал.

Мрачной истории Русалки придется подождать.

Мия прогнала видение и сосредоточилась на демоне Истины. Она сорвала с шеи кулон. Фиолетовое свечение просочилось из ее кулака и закружилось, образуя очертания оружия. Девушка раскрыла ладонь и увидела, что камень сновидений в форме клыка превратился в кинжал, широкое лезвие которого изгибалось, подобно звериному когтю. Он переливался, как вулканическое стекло, золотые, аметистовые и изумрудные прожилки разбегались по его радужной поверхности. Вырезанная из кости рукоять имела форму ворона с прижатыми к телу крыльями. Клюв ворона выступал у основания клинка, как тонкое изогнутое лезвие.

– Так ты действительно… этого хочешь?.. – спросил демон.

Мия сжала пальцы на рукояти кинжала и вонзила его в сердце демона. Существо содрогнулось и забилось в конвульсиях. Жизнь покинула его тело, оставив лишь сморщенный труп.

– Правда в моей жизни всегда была искажена. – Она сдвинула костяную маску на затылок и заглянула в его потускневшие планетоподобные глаза. – Так давай. Делай, что должен.

МЕЙСОН

С резким вздохом Мейсон очнулся. Он оттолкнулся от стены и, не сумев удержаться в вертикальном положении, покачнулся и упал.

Доктор попытался наполнить легкие воздухом, но это давалось тяжело. Он поднял руку и ударил себя кулаком в грудь. Желудок скрутило от тошноты, он зажал рот ладонью, чувствуя, как желчь подступает к горлу. Его вырвало, как только он упал на колени. Неподалеку Ама, совершенно не проявляя интереса к состоянию доктора, присела рядом с распростертым телом Мии. Он вытер рот и сплюнул остатки желчи.

Ама поднялась на ноги, подошла к Мейсону и пристально на него посмотрела.

– В твоем желудке еще что-нибудь осталось?

Мейсон вскрикнул и растерянно попятился. Потом задрал рукав и ощупал руку. На месте клейма остался лишь тусклый шрам – напоминание о его встрече с безумием. Он привалился спиной к стене и вздохнул.

Внимание Амы привлек стон. Мия пошевелилась, ее тело сотрясалось в ознобе.

Ама бросилась к девушке и положила руку ей на щеку.

– Вся горит. – Она подняла руки Мии, осматривая кожу. – Не похоже, что демон нашел новое пристанище. Эта зараза, чем бы она ни была, поразила Мию уже после смерти сущности.

Мейсон пошатнулся и рухнул на колени, затем осторожно приподнял веко Мии.

– Она без сознания. – Он прижал пальцы к ее шее и посмотрел на часы. – Пульс слегка учащен, но не критично. Вероятнее всего, причина в лихорадке. – Он повернулся к Аме. – Ее нужно отвезти в боль… – Мейсон замолчал, осознав абсурдность собственных слов.

– Вы не поможете ей, доктор. – Ама просунула руки под плечи и колени Мии, с легкостью поднимая ее. – Я отнесу ее к тому, кто сможет.

– К кому? – спросил Мейсон, его беспокойство росло.

– К Гаврану. – Ама посмотрела на камень сновидений, покоящийся на шее Мии. Только сейчас Мейсон заметил, что он матово-серого цвета, и с какой бы стороны свет ни падал на гладкую поверхность, она оставалась тусклой, как кусок гравия. Его сила исчезла.

– Можно мне пойти с вами? – спросил он.

Ама нахмурилась, но возражать не стала.

– Не уверена, чем ты сможешь помочь.

Он пожал плечами.

– Например, следить за ее физическим состоянием? Понимаю, что дело скорее в духовном, но я видел, как это может сказаться на теле.

– Прекрасно. – Ама развернулась на пятках.

– Это моя вина? – тихо спросил он.

– Хватит скулить, – отмахнулась от него Ама, однако под ее легкомысленными словами он уловил нотку беспокойства. Кто же виноват? Возможно, его ненасытное любопытство? Мейсону отнюдь не показалось, что Ама считает его виновным, по крайней мере, не полностью. Может, она винила себя?

Доктор, пошатываясь, двинулся вслед за волчицей, обеспокоенный собственной слабостью. Мир вокруг накренился, он попытался сфокусироваться, но картинка внезапно поплыла в другую сторону. Споткнувшись, доктор ухватился за ближайшую велосипедную стойку. И лишь тогда заметил, что его дыхание сбито, а пульс нестабилен.

Он был обезвожен, голоден и совершенно измучен прицепившейся к нему тварью. Теперь, когда демон ушел, разум перестал подавлять то, что пыталось сказать ему тело: он угасал.

– Я не смогу нести и тебя тоже, – крикнула Ама, идущая впереди. – Уверен, что справишься?

Мейсон поднял взгляд, поразившись, что волчица умудряется нести Мию на руках, как невесту, словно та весит не больше дамской сумочки. Сновидица была на несколько дюймов выше Амы, и в таком положении ее конечности болтались, как веревочки.