Вновь сменив магазин, я рыбкой нырнул в боковой люк «моего» бэтээра — часики тикали и больше нельзя было терять ни секунды. Впрочем, стрелять не пришлось — четвертый танкист лежал на полу под подвесным башенным сиденьем, откуда его, видимо, сбросила одна из моих пуль. Вытаскивать труп времени не было, как и закрывать десантный люк. Скользнув на сиденье механика-водителя, я завел мотор и, круто вывернув штурвал, газанул, с разгона бросая тринадцатитонную машину на насыпь.

Бэтээр сильно тряхнуло на рельсах, на короткий миг смотровое окошко заполнило ярко-голубое небо, затем заостренный нос ухнул вниз, увлекая за собой тяжелую машину. Перед глазами мелькнуло знакомое здание и оттесненные к старой электричке отстреливающиеся товарищи. Вот даже как? Сейчас подмогнем, чем сможем… Машина грузно самортизировала передними колесами и, выкатившись на ровное место, рванулась вперед, прямо на перепуганных вражеских вояк. По броне звонко ударили первые пули, одна даже залетела в раскрытый люк, лязгающий сорвавшимися со стопоров створками, и, противно взвизгнув, ушла рикошетом куда-то в сторону. Вот это по мне, это вам не от преследования, поджав хвост, бегать!

Когда до электропоезда оставалось метров десять, я снова крутанул штурвал и резко сбросил газ, разворачивая бэтээр почти на девяносто градусов и прикрывая бронированным бортом товарищей. Если я все правильно рассчитал, десантная дверь должна оказаться как раз напротив — разберутся, не впервой.

Сорвавшись со своего места, я забрался на сиденье наводчика-оператора и приник к дневному прицелу, одновременно раскручивая штурвальчик поворота башни и направляя стволы БПУ в сторону насыпи. Башенный стрелок из меня не ахти какой, но подобная штуковина мне знакома. Докрутив привод вертикальной наводки, поймал в прицел второй бэтээр и нажал на спуск — подбить не подобью, конечно, мне из-за насыпи только башня да верх корпуса видны, но, если повезет, выведу из строя его вооружение. Чтобы в ответ не тявкал.

Крупнокалиберный КПВТ[22], кстати принятый на вооружение еще в конце далеких сороковых, но до сих пор исправно несущий боевое дежурство, размеренно загрохотал, отплевывая наружу дымящиеся стреляные гильзы, однако прицел оказался неверным: говорю же — плохой из меня башенный стрелок. Первая очередь лишь наискосок скользнула по насыпи, поднимая дымные фонтанчики и раскидывая в стороны выстилающий ее гравий, вторая и вовсе пошла выше цели. Стараясь не обращать внимания на оптимистичный перестук пуль по броне и мерзкий визг рикошетов, я вновь крутанул штурвальчик, корректируя прицел.

За спиной лязгнула под ногой нижняя створка люка, откинутая наподобие горизонтальной ступеньки, и бронетранспортер едва заметно качнулся — капитан со товарищи начали посадку. Кто-то (по идее — Вовчик) одобрительно хлопнул меня по колену и, как и было оговорено, полез вперед, на водительское место. Оглушительно прогрохотала очередь — стреляли из бэтээра куда-то наружу, — и наконец клацнул, закрываясь, люк. Все, комплект! «Фул хауз», как говорят наши заклятые заокеанские друзья.

Облегченно выдохнув, я нажал на гашетку, и, прежде чем бэтээр рванул вперед (да так, что я едва не сверзился вниз с, честно говоря, не слишком удобного сиденья), успел заметить, как моя третья очередь, оказавшаяся на треть из трассеров, ударила точно в начинающую поворачиваться в нашу сторону башню. Здорово! А если я еще и ухитрился повредить стволы пулеметов и разбил им смотровые приборы — совсем хорошо. Робин Гуд в своем Шервуде отдыхает…

Стрелять по разбегающимся в стороны камуфлированным фигуркам, конечно, не стал — ребята ведь наверняка обычные срочники, и то, что они здесь оказались, вовсе не их вина. Да и боекомплект мог пригодиться — хотя бы с оглядкой на тот самый пресловутый вертолет. Кстати, где он?

Мысль о вертолете мне не понравилась. Совсем не понравилась. Современные боевые вертолеты — будь то хоть старенький «крокодил»[23], хоть более совершенный «Ми-28» — ведь не зря называют «летающими танками»: для них расстрелять нашу «восьмидесятку», несмотря на неплохой зенитный прицел, шестидесятиградусный угол возвышения пулеметной установки и километровую дальность прицельного огня по низколетящим целям, раз плюнуть.

Стараясь не упасть (трясло бэтээр — будь здоров: Вовчик только что въехал на насыпь и, не мудрствуя лукаво, гнал прямо по рельсам, справедливо полагая, что так мы рано или поздно найдем какую-нибудь автомобильную дорогу, о расположении которой не имели ни малейшего понятия), я спустился вниз. Серега встретил меня широкой, «на все тридцать два», улыбкой на грязном от пота и пороховой гари лице и что-то прокричал, силясь перекрыть рев работающего на высоких оборотах мотора. Я, естественно, почти ничего не расслышал (эх, где мой черный шлемофон?), разобрав лишь отдельные слова, что-то вроде: «ты молодец… отбились… все живы» — ну и так далее.

Улыбнувшись в ответ и скользнув взглядом по лежащему на сиденье Штырю, похоже действительно живому, и сваленным прямо на пол нескольким автоматам, я откинул крышку верхнего десантного люка. Тише от этого, конечно, не стало, зато ворвавшийся внутрь боевой машины ветер мгновенно вышвырнул наружу остатки порохового дыма. Дышать стало легче.

Стараясь особо не высовываться — отъехали мы пока все-таки еще не так далеко — выглянул. Обождав, пока привыкшие к полутьме боевого отделения глаза перестанут болезненно щуриться, повертел головой, осматриваясь. Тряслись мы, как оказалось, не зря: мимо промелькнули последние строения сортировочной станции и бэтээр, подмяв какие-то кусты и сбив шлагбаум, вынесся на автомобильную трассу.

И тут же над головой, опустив вниз хищную морду и задрав кверху камуфлированный хвост, пронесся до боли знакомый силуэт с красной звездой на серо-голубом брюхе. Низко прошел — я даже заклепки на корпусе разглядел и надпись «опасно» на хвостовой балке. Психическая атака, блин, развлекаются летуны! Ну-ну, посмотрим — вам, чтоб на атаку зайти, все одно придется кружок-другой сделать.

Нырнув обратно в дребезжащую и ревущую полутьму бэтээра, кажущуюся такой незыблемо-надежной (так всем кажется — до тех пор, пока первый раз в подобной коробке под обстрел не попадут. Как армейский люд название «БМП» расшифровывает, знаете? — «братская могила пехоты»… а у бэтээра, между прочим, и броня потоньше, и вооружение послабее), чуть не врезался в капитана, протягивающего мне обещанную Вовчиком «штатную эрпэгэху». Ух ты! А жизнь-то налаживается! Ну, сейчас мы вам споем дуэтом, точнее, дуплетом…

— Умеешь пользоваться? — проорал я, кивая на башенные пулеметы. — По низколетящей сработаешь?

Капитан, тоже видевший через люк пронесшуюся над нами «вертушку», кивнул и, сунув мне в руки РПГ, полез наверх. Молодец, коллега, сразу все понял, даже объяснять ничего не пришлось. Честное слово, молодец! Мельком взглянув на доставшийся мне гранатомет (РПГ-18 «Муха» — привычная штучка), я разложил выкрашенный в стандартный зеленый цвет тубус в боевое положение и изготовился, встав точно под раскрытым люком, но пока не показываясь снаружи. Сергею с его пулеметами все-таки будет принадлежать вторая роль в нашем дуэте — основную партию, если получится, должен буду сыграть я.