Что такого опять случилось посреди ночи, дозвольте узнать?

– Арно де Марсиньи, служба короля, – бросил капитан незнакомцу в черном и вдруг заметил, что платье человека украшено донельзя знакомым символом. Из-под распахнутого тяжелого суконного плаща проглядывал нашитый на груди алый восьмиконечный крест.

– Фюстель де Бевер, брат-рыцарь Дома Ордена Храма, – слегка поклонился в ответ черноплащный. – По поручению Жерара де Вилье, командора Франции!

Слово «командор» было сказано по-латински: preceptor firmiter, что означало «бессменно начальствующий». Ничего не скажешь, громкое имя. Командор всей Франции по меркам тамплиеров приравнивался в мирском статусе к вице-королю.

Второй человек после Великого магистра всемогущего Ордена.

Произнесенные слова настолько удивили капитана, что он не обратил внимания на фамилию самого возницы.

– Э-э-э… Командор Франции поручает братьям Ордена возить сено? – наконец промолвил Марсиньи, озадаченно поглядывая на телегу. – К тому же, достойный мессир, если вы – рыцарь, то почему на вас сержантское облачение?

– Устав это допускает, – снисходительно пояснил тамплиер. – И я хочу напомнить господину капитану, что рыцари Храма имеют исключительное право прохода по городу ночью, ибо мы не только воители, но и монахи. Указ канцлера со всей недвусмысленностью говорит о лицах духовного звания. Мы можем проехать, господин де Марсиньи?

– Разумеется, – капитан заставил лошадь отойти чуть в сторону и указал смущенному Гуго на повозку с заключенными. – Прошу простить за невнимательность моего помощника.

– Пустое, господин капитан…

Тамплиер любезно кивнул и снова забрался на облучок телеги. Тяжеловозы, громко и очень грустно вздохнув, повлекли воз к городским воротам.

– Странные они, эти храмовники, – сказал Гуго де Кастро едущему рядом капитану. – Сено по ночам возить… И вы заметили – они направлялись к Фонтенбло, а не к Новому Храму.

Точно. Тамплиеры владели в городе двумя огромными постройками. Так называемый Старый Храм, башня с четырьмя полубастионами, располагался внутри стен Парижа, выстроенных более столетия назад при короле Филиппе-Августе. Новую резиденцию, истинную крепость, тамплиеры возвели не очень давно вне города, за укреплениями на правом берегу Сены.

Огромная башня Тампля была хорошо различима из любой точки города – твердыня, которой Филипп доверил сохранность казны.

Несколько лет назад сокровища короны перевезли из Лувра в Тампль, и это означало высшую степень доверия его величества к старинному Ордену и его управляющим. Всем известно, что банки тамплиеров надежнее торговых домов Строцци-Партинари или Медиолано…

Вот интересно, с чего вдруг храмовникам понадобилось глубокой ночью перевозить сено? Да еще по приказу командора Франции? Чуднo!

Повозка и всадник обогнули церковь Сен-Жермен и вышли к воротам доминиканского монастыря, названного в честь святого Жана. Гревский квартал считался в городе одним из наиболее спокойных – множество церквей, монашеских обителей, дома обеспеченных горожан и приближенных к монарху благородных.

Наконец, здесь стоит Старый Тампль и Орден самостоятельно поддерживает порядок вокруг своей резиденции – здание по нескольку раз за ночь обходят патрули сержантов Дома! Тут не побалуешь.

* * *

…– Безусловно, мессир де Марсиньи, это чудовищное дело будет доведено до сведения его высокопреподобия Гийома де Вэра, епископа и нунция святейшего папы, – настоятель монастыря, приняв от капитана арестованных, кои немедля были препровождены молчаливыми братьями в подвал, и подписал пергамент, по которому инквизиция официально принимала от службы городского прево дело об убийствах на улице Боннель. – Епископ де Вэр сам займется расследованием. Благодарю вас за помощь, капитан. Идите, и да хранит вас Господь. А этой де Бевер и ее сообщником немедленно займутся наши дознаватели. Не откладывая…

Пожилой священник быстро отмахнул в сторону Марсиньи и обоих Гуго крестное знамение и повернулся к столу, ясно давая понять, что господа королевские сержанты здесь уже лишние.

– Бевер, Бевер… – ворчал под нос Марсиньи, распутывая поводья лошади, прикрученные к коновязи на монастырском дворе. – Что я упустил? Иисусе! Гуго!?

– Что? – в один голос ответили де Кастро и де ла Сель.

– Как звали храмовника, управлявшего телегой с сеном? Он назвался, это я помню точно!

– Фюстель де Бевер, – уверенно ответил Гуго-первый. – Ох незадача, мессир де Марсиньи! Имя такое же, как у одержимого с улицы Боннель!

– То-то и оно, – покачал головой капитан. – Ладно, пусть инквизиция мается. Но я все равно хочу поставить точку в этом деле. Господа! Оба марш к воротам. Узнайте, куда направился воз, что указано в подорожной, если таковая была предъявлена. У сумасшедшего мог быть сообщник, и я не верю, что живущий при Тампле родственник Бевера не навещал дом убийцы. Если, правда, это действительно родственник.

– Рыцари Храма неподсудны мирскому суду, – напомнил де Кастро.

– Знаю, – отмахнулся капитан Марсиньи. – Найдете меня в резиденции мессира Плуабуша. Я обязан доложить о случившемся городскому прево.

Марсиньи пустил лошадь рысью и, выехав на берег реки, отправился мимо громады Консьержери в сторону Гран-Шатле.

Начинает светать, а значит, прево уже мог подняться ото сна.

1307 год по РХ, 8 октября

Париж, королевство Франция

Славный город Париж проснулся давным-давно, еще до рассвета. Дождь, непрерывно моросивший три последние седмицы, внезапно прекратился минувшим вечером, смертно надоевшие низкие тучи уползли на восток, ясной ночью подморозило – лужи покрылись ледком, истоптанная глина на окраинных улицах замерзла, а значит, грязи в городе станет поменьше. Зима близко.

В ослепительных лучах восходящего солнца столица королевства Французского выглядела почти празднично. Красная черепица под белесо-голубым небом, шпили церквей, могучие крепостные башни светлого камня. Над Сеной разносился колокольный звон – отбивали Час третий, призывая монахов и благочестивых прихожан собраться к утрене. Сотни вертикально поднимающихся над городом дымков давали понять знатокам примет: хорошая погода установилась надолго, и если Господь смилостивится, ожидать возвращения дождей не следует.

Всадники – двое хорошо одетых дворян в сопровождении мессира в синей с лилиями тунике королевского сержанта – вошли в Париж через ворота Сен-Жермен, прибыв по Дурдэнской дороге с юго-запада, со стороны Волантена и Версаля. Пошлину за въезд в размере сорока восьми денье уплатили только дворяне, господин сержант оказался постоянным жителем столицы, состоявшем на службе у городского прево.

Троица направилась влево, вдоль городской стены, упиравшейся в реку как раз напротив Луврского замка, стоявшего на противоположном берегу. Ориентиром служила высоченная Нельская башня, сложное инженерное сооружение с двумя полубастионами и внутренним двором, получившая название благодаря расположенному рядом дворцу графа Амори де Неля, растянувшемуся на половину квартала.