Хотелось плакать. И ненавидеть саму себя за столь жестокую игру. Но какой в этом толк? Изменить она ничего не сможет. Даже если найдет Генриуса и попросит не отправлять ее назад. Отец Габриэля ведь тоже пытался задержаться здесь. Но получилось оставить только частичку себя.

– Сеня? Сень!

– А? Что?

– Мне нечем дышать.

– Ой, прости. Это все нервы.

– Точно. Они. Что это с тобой?

– Не… не знаю, просто навеяло видами этими красивыми, хребтами, моментом. Я… Мне хорошо с тобой.

– Сеня? Твоя интонация говорит о чем угодно, но уж точно не о «хорошо», – взволнованные ультрамариновые глаза блуждали по лицу девушки.

– Тебе показалось. Мне очень с тобой уютно. Но…

– Но?

– Но…

– Может, остановишься? И просто будет хорошо без всяких условностей?

– Да. Нет. Габриэль, – она вскочила, заходила на месте, заломила руки, снова села рядом. – Я не принцесса, да и ты не на белом коне.

Блондин строчку из популярной в 21 веке песни не оценил:

– Ну, если не придираться, то княжна и принцесса – это по сути одно и то же. А я, – он улыбнулся во все тридцать два, – вспомни Цукера, уж точно на самом кипенно-белом жеребце в мире. – Он вдруг замолк, веселье сползло с лица. – Или какой-то там полукровка не партия дочке великого князя?

– Нет, что ты! Я совсем не об этом, – поняла свою ошибку Сенька. – Я… я… Блин, Габриэль, это все так сложно! Я не знаю, как объяснить тебе.

– Попробуй словами. Говорят, самый удачный и простой способ, – съерничал блондин.

– Ты не понимаешь, – опустила голову девушка. – У меня дурное предчувствие.

– Ладно, с предчувствием мы как-нибудь справимся, – Габриэль приобнял ее за плечи. – Не вешай нос, еще ничего не случилось. Смотри вон туда. Видишь? – он указал на просвет между скал.

Через устланное цветочным ковром поле, поджав уши, несся нереально рыжий с фиолетовыми подпалинами лис. Есения захлопала в ладоши. Спутать Макара даже в шкуре зверька с кем-то другим было не возможно. Он ловко перепрыгивал с камня на камень, нырял под вывернутые сучья низкорослых кряжистых деревьев. Высунул хитрый нос из густой травы прямо у ног товарищей. Ехидная мордочка сияла. Лис был явно доволен собой и успешно выполненным заданием. И ему не терпелось рассказать друзьям об итогах вылазки. Кое-как отдышавшись, Макар снова спрятался в кустах. Перекинулся в мальчишку. Совсем по лисьи облизался.

– Ну?! – не выдержала Сеня.

– Гну! Можно идти в пещеру, не боясь, – гордо выпятил грудь пацан.

– Его там нет?

– Есть!

– Не поняла…

– Дык ить, дрыхнет он там, в пещере евойной дракон-то ваш. Хоть танцы пляши, ему хоть бы хны!

–А ты небось и поплясал, не постеснялся! – не стерпела, уколола Сенька.

– А че сразу? Ниче я. Я и плясать-то не умею.

– А он точно спит? Не сдох там? – приподнял бровь Габриэль.

– Да, точно! Сожрал чертоголова пучок, даже не подавился! И тут же захрапел. А ты выбросить хотела! – повернулся к Есении Макар.

– Вот, жучара! – одобрила она. – И?

– Ну, я не растерялся. Обошел жилище, осмотрел, принюхался. Не пахнет там мясом. Вот ни разу! Как будто и не ест он его. А поди и не жрет, вон, углядели, сколько тама животины по лугу гуляет? То-то же! Нифига не нормальный ящер!

– Ух, понахватался! – Есения легонько щелкнула паренька по кончику носа. И мягко добавила. – Дурачок! Мы же волновались за тебя. Чего так долго?

– Дык, я это, проверял. Крепко ли спит змееныш, легко ли попасть в пещеру, хорошо ли она укреплена, где сундук висит. Сень, а Сень, а ты бывала раньше здесь, да?

– Нет, конечно, – удивилась девушка. – А с чего ты это взял?

– Ну, ты так точно описала дракона, пещеру, сундук этот. Он к самой-самой серединочке на цепочке к потолку подвешен. И ящерица эта прямо под донышком дрыхнет.

Сенька с Габриэлем переглянулись. Задание из легче легкого переросло в повышенной сложности. Заставить дракона просто так отдать заветную шкатулку с его смертью вряд ли удастся. Даже просить не стоит. Будить, кстати, тоже. Кто его знает, как поведет себя с недосыпу. Есения, к примеру, бывала абсолютно не сносной, когда ей не давали досмотреть цветные сны, особенно, если поднимали с теплой постельки раньше запланированного времени. Акробатическими талантами из группы тоже никто не обладал. Поэтому, не придумав ничего дельного, решили импровизировать на месте. На этот раз, не смотря на бурю сопротивлений, Макар остался на стреме. Есения и Габриэль пошли на дело вдвоем.

Расстояние от облюбованного ими плато до входа в пещеру парочка преодолела быстро. Тут разве только указателя не стояло: «Здесь живет дракон». Вытоптанная большими лапами трава, обломанные объемной тушкой ветки деревьев, растолканные по сторонам булыжники. Вход заботливо подперт словно дверью плоским валуном. Щелочки между стеной и камнем вполне хватило, чтобы попасть внутрь. Даже протискиваться не пришлось. Встретил непрошеных гостей не громовой храп. Дракон, свернувшись переливающимся калачиком, дрых без задних лап на круглом темно-зеленом половичке. Снилось рептилии, видимо, что-то приятное. Он мило улыбался и изредка почесывал стрелообразным наконечником хвоста вытянутую мордочку. Сенька не могла определиться, какие чувства она испытывает к творению своей фантазии. Он не вызывал у нее ни страха, ни отвращения. Умиление – это сейчас было самое подходящее слово. Девушка взглянула на второго охотника. Габриэль тоже в смятении приподнял брови.

– Что будем делать?

– Не знаю. Может, ты меня подсадишь, а я сниму сундук?

– Точно! А чтобы ты дотянулась, я встану на спину дракона. Хорошая табуреточка получится, устойчивая, – ядовито прищурился мужчина и вытянул большой палец вверх.

– Ладно, ты можешь попробовать его сбить чем-нибудь тяжелым. А я в это время буду его ловить. Нет? Ну, или я могу попытаться его взорвать.

– Сеня, это хит-парад идей: «Как скормить себя дракону»?

– Да иди ты! – огрызнулась Сенька. – Критикуешь – предлагай!

Тут ящер сладко потянулся, перевернулся на спину, походя смахнул хвостом стоявшую в углу расписную вазу. Блондин кинулся ее ловить. Но запнулся о вытянутую лапу. Фарфор звонко разлетелся на мелкие осколки. Полукровка плюхнулся рядом не тише. Дракон то ли мало пожевал чертоголова, то ли травка оказалась бракованной. Но уже через секунду он с бодростью кузнечика запрыгал по пещере…

***

Стоун словно заправский лазутчик любую удобную минуту старался потратить на наблюдения за лагерем. Заметки царапал в тетрадке. И почти на каждом привале сведения передавал Аэльдримиэлю. Товарищи по роте уже неприлично намекали: мол, как-то уж сильно рьяно выслуживает орк место в университете, только ли оно повод такой крепкой дружбы с холеным принцем. Стоун по началу отшучивался. Потом и