шокирована. Никогда не слышала она, чтоб Галина так с кем-то говорила. Обычно она приветлива. А тут прямо с места в карьер сказала, как отрубила.

– Почему она так сказала? – спрашивает она у меня.

– Мама, ты нашла, у кого спросить. Я ничего не знаю. Давай перезвоним и уточним.

– Тогда она тебя просто пошлет. Она такая. Церемониться не станет.

– Что тогда делать будем?

– Знаешь, давай завтра к ним в поселок заедем.

– Только поедем в поселок утром. Они за ночь успокоятся. И нам удастся нормально поговорить.

– Мне кажется, что там действительно что-то произошло. И Никита к этому напрямую причастен.

Встали с утра пораньше. Быстро собрались. Петьку в школу отправили и поехали. В поселке не было ни души. Хотя здесь всегда было тихо. Поэтому мне и нравилось здесь жить. Решили сначала узнать, что с Никитой. А потом, вооружившись сведениями из первых рук, пойти к тете Гале.

В дом Никиты мы звонили долго. Потом я вспомнила, где у него лежат запасные ключи. Открыли дом. А там будто бы Мамай проскакал с ордой. А следом еще и войско Донское проехалось, объединив силушку с казацкой вольницей…

Грязь и запустение. Все кругом разбросано, как будто в доме никто не живет. Но сначала пожил засранец, бросил дом, и никто в него заселяться не стал. Никиту мы так и не нашли. Во всех комнатах посмотрели, в кладовках. Во все шкафы заглянули. Никого.

– Он, наверное, у отца своего живет, – предположила я.

– Может быть. Как думаешь, что это такое?

– Не знаю. Он раньше таким засранцем не был. Теряюсь в догадках…

– Тогда давай к его отцу пойдем?

Пришли к дому его отца. Позвонили. Нам дверь не открывают. Стояли полчаса. Потом решили, что нас просто не хотят пускать в дом. И пошли к магазинам. Там кто-нибудь из бабок не выдержит и расскажет. Так и случилось.

– Явилась, не запылилась, – подала первой голос тетя Нюра. Она честно заслужила свое звание главной сплетницы этого коттеджного поселка.

– И как только совести хватило сюда заявиться. Не стыдно? – это уже ее поддержала «верная подруга дней суровых» Мария Ивановна.

Решила к агрессивным не подходить. Прошла сразу в магазин. Все равно сплетни стекаются к продавщице. Она мне в подробностях и расскажет.

– Здравствуйте. А вы не подскажете, где Никиту можно найти?

– Он в больнице.

– Как в больнице? Что с ним?

– Не знаю. Но их всех в больницу забрали.

– Кого всех?

– Никиту, его друга Саню, Ивана Мельникова и сына генерала.

– Зачем?

– Вы ничего не знаете?

– Не знаю. Что случилось?

– Они вчера дуэль здесь устроили.

– На пистолетах?

– Нет, на ружьях.

– Стреляли друг в друга?

– Нет, по мишеням.

– Подстрелили кого-то случайно?

– Нет. Вроде я такого не слышала.

– Тогда зачем в больницу?

– Так они напились, как свиньи, и перелаялись между собой.

– Отравились спиртным?

– Нет.

– Тогда кто-то покусал их в пьяном виде?

– Нет.

– Или они друг друга покусали?

– Нет.

– Собаки напали?

– Нет.

– Волки?

– Нет. Но они перессорились между собой. Как тигры сцепились.

– Почему они в больнице оказались?

– Их туда скорая привезла.

– Понятно, что не пешком они ушли. Почему? Какой диагноз?

– А я знаю?

– Хорошо. Расскажи, что они делали после того, как распили спиртное, постреляли по мишеням и перелаялись между собой.

– Они решили устроить соревнования за главный приз. Кто из них быстрее, выше, сильнее, – горделиво стала повествовать продавщица.

– По-моему, это соревнования на главный приз за звание самого тупого, – вставила свое веское слово мама.

– И я даже знаю, кто взял главный приз, – съехидничала я.

– А вот ни за что не догадаетесь.

– Говори.

– Никто.

– Почему?

– Последний этап соревнований – заплыв в озере. Кто переплывет, тот и берет главный приз! – радостно сообщила она нам.

– Ты понимаешь, дочка, чем этот заплыв мог кончиться?

– Понимаю. Как бы узнать, чем он закончился в реале. Без всяких если.

– Они в больнице. Все. Что еще хочешь знать?

– Воспаление наверняка подхватили. Идиоты. Помрут, и приз никому из них не достанется.

– Теперь хотя бы понятно, почему Галина на нас зла.

– Считает, что это все из-за меня. А при чем ее Алешенька? У меня с ним ничего не было никогда.

– У тебя с ним нет. А вот у него с тобой, по его фантазиям могло бы быть.

– Я же их не заставляла устраивать тупые старты.

– Не заставляла. Но тебя не смущает состав спортсменов?

– Нет. Просто мужчины сильно перепили и стали мериться, у кого больше. Обычная история. Я здесь ни при чем.

– Все равно нам лучше в дом к Галине не соваться. Иначе нас обеих просто прибьют.

– Думаешь, что генерал из ружья или из пистолета наградного пристрелит. Или его жена за своего сына отомстит. Давай тогда к Никитиному отцу еще раз попробуем сунуться. Там проще все узнать.

– Но если нам опять не откроют, то поедем в больницу.

– Хорошо. Какой главный приз был? Что на кон ставили? – спросила мама.

– Битва прям не на жизнь, а на смерть. Из-за чего такие жертвы? – спросила я из любопытства.

– Из-за вас рубились.

– Что? – вот эта новость меня добила.

Продавщица, сообщив новость, была счастлива и безмерно горда своей осведомленностью. Улыбалась, пока не увидела, как я разозлилась. Из магазина я выскочила злющая.

Меня поставили на кон. Нет, ну вы подумайте. Они меня разыгрывают. А чего в карты меня муж не проиграл? Что дальше? Будет меня на панель зарабатывать гнать? Или под меня деньги в банке займет? Обалдеть. Так меня еще никогда не оскорбляли.

Вопреки маминым опасениям, машину я вела аккуратно. Не гнала. Да и некуда теперь гнать.

– Мы сейчас к ним в больницу?

– В больницу я не поеду.

– А когда поедешь? Завтра?

– Я никогда не поеду в больницу. Для меня теперь они все не существуют. Никогда мне о них не напоминай. Никогда.

– Дочка. Они же были пьяные.

– Что у трезвого на уме, то у пьяного на языке. Завтра я несу заявление на развод.

– Но он же в больнице. Он может и не выжить.

– Такие скоты всегда выживают. Они еще нас с тобой переживут. Так что не волнуйся. Больше раздумывать и тянуть я не буду.

– Он же не со зла. Он же по пьяному делу.

– Пусть кого-то другого на кон ставит. Я все сказала. Давай больше к этому вопросу возвращаться не будем. Все!

– Что делать будешь?

– Жить, любить себя. Отдохну душой от всей этой мерзости…

– Мне жаль. Он мне казался таким хорошим.

– Хороший? Ничего себе. Жену на кон ставит. Лучше