– Когда я был в школе, в городе случился голод, и жители деревни начали призывать к охоте на ведьм. И в голове моей матери возникла идея, что Аннализа – это сосуд для демонов. Она заперла сестру в башне. Частично для того, чтобы спрятать ее от жителей, а частично, чтобы сдержать демонов. Но прошло несколько месяцев, а дождя так и не было. В конце концов, Элиза потеряла и разум, и волю и привела Аннализу в церковь… чтобы ее убили.

Дэниел изо всех сил пытался осознать новую информацию, несмотря на туман в голове. Он чувствовал, как на спине и боках расплываются синяки в местах, где он ударился о землю. Онемение, вызванное шоком, исчезло, и теперь он почувствовал уколы от множества мелких порезов осколками.

– Значит, все-таки она виновата в смерти Аннализы?

– Да. Во время обеда в кабинете я рассказал вам почти всю историю, но опустил некоторые детали, которые были мне особенно неприятны, – губы Брана сложились в мрачную улыбку. – Когда я вернулся из школы домой, я обнаружил, что в поместье не осталось и следа Аннализы – как будто ее никогда и не было. Об этом я вам уже говорил. Я продолжал искать и в итоге обнаружил кости там, в месте, что было ее комнатой и ее тюрьмой – в башне. Я потребовал объяснений от матери.

– Вы не убили ее?

– Не сразу. Я обвинил ее в убийстве сестры. Как… как можно было убить собственную дочь? Я сказал ей, что, если в доме и было какое-то зло, так это только она. Подозреваю, что мои слова… окончательно сломали в ней что-то. Она изменилась. Стала меньше походить на человека, – от тревожного волнения Бран начал расхаживать, и его волосы плыли за ним в воздухе, будто в невесомости. – Я не знал этого, но она всю свою жизнь сдерживала в себе магию старого мира. Она была оборотнем, но подавляла свою природу, боялась, что это проклятие.

Маленькие детали начали обретать смысл. Элиза не позволила доктору осмотреть ее. Она никого не приглашала в свой дом. Она даже выгнала горничных. Это были действия женщины, которая отчаянно боялась раскрыть свою истинную природу.

– Чудовищная сущность из мира теней сбежала из дома. Я не знал, куда она направилась, и не пытался преследовать ее. Позже я узнал, что она уехала во Флинтон. Возможно, она пыталась переложить вину за смерть Аннализы с себя на горожан. А может, она просто набросилась на ближайший населенный пункт. В любом случае, она распространила по городу ужасную чуму – гниль, которая росла изнутри – неизлечимую, без надежды на выживание.

– Но я нашел ее кости в саду.

Дэниел оглянулся вокруг. Ночь казалась неестественно тихой. Его инстинкты подсказывали, что теперь, когда дверь башни открыта, он в опасности, но он не мог заставить себя прервать Брана.

– Да. Через два дня она вернулась домой человеком. Я обнаружил, что она бродит в саду, спотыкается, несет всякий бред. Когда я попытался прикоснуться к ней, она набросилась на меня, – он поднял руки – кончики его пальцев были черными. – Она коснулась меня и заразила чумой. Когда я увидел, что происходит, я понял, что ее существование создает чудовищную угрозу не только для меня, но для всех, с кем она вступает в контакт. Я убил ее, чтобы предотвратить дальнейшее распространение заразы.

Бран запрокинул голову, чтобы посмотреть на башню, и его глаза сузились.

– Я не ожидал, что сущность из мира теней выживет после гибели ее смертного тела. Этот темный дух вылетел из ее рта столбом смрадного дыма, и чуть не уничтожил меня, прежде чем я запечатал его в башне.

А я выпустил его на свободу. Дэниел застонал. Он попытался оттолкнуться от стены, но зашатался так сильно, что чуть не упал.

– Я полагаю, вы нашли Флинтон. Это вселило в вас сомнения, верно?

– Да, я, мм… – Дэниел сглотнул. – Мне сказали, что это вы виноваты в том, что там произошло.

– Да, я виноват. Виноват больше всех, – тени, разбегающиеся от Брана, извивались, как разъяренные змеи. – Город был мертв, и никому не разрешали посещать его, поэтому ходили слухи о его полной гибели. Я потратил месяцы на распространение собственной версии событий. Я ходил в пабы и анонимно писал влиятельным членам общества. В моей сказке я был злодеем. Я убрал все упоминания о моей матери из рассказа и заявил, что я – один – уничтожил город.

Дэниел нахмурился.

– Зачем вы это сделали?

– Чтобы защититься. Я беспокоился о том, что случится с Аннализой и существом в башне, если в дом придут посторонние. Я распространял слухи, что я – чудовище древнего мира, которое жаждет крови и способно отравить любую деревню. Только так я мог заставить людей бояться меня. Через несколько лет после смерти Аннализы в поместье приехала горстка работяг – грабить. Я просто появился перед ними, и этого было достаточно, чтобы напугать их, – бледные губы растянулись в ужасающей улыбке. – Уверен, что моя внешность сыграла мне на руку.

– Значит, вы заставили людей бояться, чтобы держать их на расстоянии от вашего дома.

– Точно. Со временем Флинтон и Крейвен Мэнор стали тускнеть в воспоминаниях людей. Леса скрыли их от любопытных глаз. Истории превратились в мифы. А сейчас молодежь – ваше поколение, мистер Кейн, даже и не слышала о них. Мне хотелось, чтобы такими они и оставались всегда – забытыми, скрытыми в чаще леса, безопасными. Тогда мы больше никому не сможем причинить вред.

– А Элиза пусть сидит в ловушке?

– Она – чума, – пальцы Брана дернулись. – И теперь, когда она вырвалась из плена, она захочет утолить голод и восстановить силы. Если она найдет дорогу в какой-либо город, чума распространится, и зараженным не получится помочь.

Дэниел представил миссис Киршнер, напуганную и одинокую. Как она сидит в своей квартире, прижимая к груди кота. А чума делает свое дело – чернеют вены, пузырится кожа. Он отшатнулся от стены и схватил Брана. Прикосновение к этому человеку было похоже на прикосновение к паутине: нити паутины были настоящими и осязаемыми, но как будто таяли в руках. Ощущение было тревожным, но он отбросил его.

– Мы должны остановить ее.

– Как? – Серое лицо Брана исказилось. – Соль может задержать, но не удержит ее. Я использовал болты из церкви, где она молилась, но теперь они сломаны, я не знаю, что делать.

Дэниел схватился за ремешок на шее и вытащил талисман.

– А что если попробовать это? Я воспользовался им в башне. Она испугалась.

Бран наклонился ближе. Пальцы пробежались по бусинкам и пузырьку, и его глаза загорелись.

– Святая вода. Чистое серебро. Я чувствую, как от него исходит теплая энергия. А если я это чувствую, то почувствует и она. Этого… этого может быть достаточно.

– Как вы думаете, этим можно ее уничтожить?

– Не знаю. Но попробовать мы можем.

Он повернулся, чтобы осмотреть дом. Его движения стали резкими и напряженными.

– Моя мать уже покинула башню, но, если нам повезет, она все еще в доме. Пойдемте скорее, мистер Кейн. Мне нужна ваша помощь.