— Разумеется, рассказал. А вы разве не знаете, что его величество давно дома и спокойно изволит почивать… э-э… впрочем, тут я, кажется, промахнулся. Уже не изволит. Вот ведь непоседа!

— Так он вернулся? Давно?

— Разумеется, еще с вечера.

— А который час? — Кантор поискал глазами часы, которые в момент его пробуждения показывали десять. Часы отличались постоянством — на них по-прежнему было десять.

— Четыре утра, — усмехнулся мэтр Истран. — Сочувствую. Вы проспали весь этот цирк, продолжавшийся с девяти до одиннадцати. А Мафей соответственно прогулял. Собаку сегодня кто-нибудь кормил?

Кантор не знал, кормил ли кто-то собаку, но не удержался, чтобы не высказать свое мнение об исчезающих королях и о принцах, которые не способны уследить ни за собаками, ни за кузенами. А крайним оказывается некий придурок из солнечной Мистралии, который честно сидит и ждет давно спящего короля! Мэтр в ответ даже не стал читать ему нотацию о недопустимости подобных выражений, а с умилением покачал головой:

— Подумать только, как же вы похожи на отца…

Кантор мгновенно передумал расспрашивать старика о пропущенном цирке и поспешил откланяться. В конце концов, расспросить можно и Ольгу, когда проснется.

На этот раз Харган стоял перед наставником с достоинством и гордостью. Впервые за всю малоуспешную миссию ему было что сказать, и новости были хорошими.

— Я их нашел! — с мальчишеским азартом произнес он, радостно сверкая своими разноцветными глазами. Надоевшие хуже синтетических сухарей контактные линзы валялись, небрежно брошенные на цинковый стол, на котором наставник проводил свои малопонятные эксперименты, и теперь сомнений не оставалось, что у молодого горбуна абсолютно разные глаза — один синий, другой багровый — и что они действительно светятся.

— Ты нашел первую экспедицию? — Вуаль чуть шевельнулась. — Или ее следы?

— Я нашел Блая, — объяснил Харган. — Без особого труда, этот отморозок даже имя себе придумать поленился! Когда ему пришлось отказаться от первой легенды, Блай плюнул на все и стал именоваться своим настоящим именем. Как он объяснил, все равно никто в этом мире не поймет. Однако наш верный Блай ничуть не изменился, вся Мистралия трепещет при одном упоминании его имени. Пережил четыре переворота, здорово постарел, но все не отошел от дел. Дальше Мистралии он, к сожалению, не продвинулся, но вы бы видели, что там творится!

— Могу себе представить, — согласился наставник, осматривая привезенного кандидата в вампиры, который покоился на столе. Молодой мистралиец, связанный по рукам и ногам, с ужасом взирал на происходящее, понимая, что ничего хорошего его не ждет. Вряд ли его стали бы связывать и тащить неизвестно куда только для того, чтобы сообщить о новом назначении или премии за безупречную службу.

— Я помню этого Блая, — продолжал Повелитель. — Меня всегда умилял его моральный садизм, и я рад, что он до сих пор жив. После Перерождения такие качества часто исчезают, так что мне было бы приятно, если он как можно дольше останется в живых. А этот экземпляр тебе порекомендовал он?

Рука в черной перчатке из мягкой, тонкой кожи легонько коснулась груди лежащего, как бы пробуя на ощупь. «Экземпляр» содрогнулся и попытался выплюнуть кляп. Он явно желал что-то сказать, но слушать его занятым людям было недосуг.

— Да, учитель. Что-то не так? Он чем-то вам не подходит?

— Нет, с ним все в порядке. Отличный получится вампир, хотя ты все-таки будь с ним построже.

— Почему?

— Потому, что мистралийцы и после Перерождения сохраняют нездоровое влечение к противоположному полу. И если для низших форм нежити сей факт не столь важен, то для вампира может оказаться роковым. Стоит ему увидеть симпатичную девицу, и он забудет, кто он такой и зачем его послали. Кстати, кто он такой?

— Какой-то чиновник из внешней разведки. Блай видел в нем конкурента и давно собирался убрать, но, узнав, что мне нужен вампир, решил, что так будет лучше…

Будущий вампир притих, настороженно переводя взгляд с наставника на ученика и обратно. Бедняга сообразил, что речь идет о нем, но из-за незнания языка не мог определить, что же именно говорят эти два страшилища. А его, несомненно, очень интересовало, что будет дальше.

— Вполне в его духе, — хмыкнул наставник, расставляя на другом краю стола флаконы. — А кроме Блая, ты никого больше не нашел?

— Больше никого не осталось. Во всяком случае, Блай так считает. Организованное первой экспедицией общество за эти годы превратилось в обычную религиозную секту, причем, как мне кажется, там остались одни недоумки. Основную массу основателей вырезали еще в Мистралии после второго переворота. Те немногие, кто остался, попытались начать все сначала в Ортане, но потерпели неудачу. После того как попытка переворота была подавлена, выживших казнили, и после этого наших людей там нет. Остались местные, последователи, мелкие исполнители, которые попытались возродить орден, но некому было указать им истинные цели, и они забыли свое предназначение.

— И чем же они занимаются? — поинтересовался наставник, не отрываясь от работы. Связанный человек, довольно спокойно воспринявший ряд флаконов с магическими зельями, вдруг опять задергался, когда увидел набор ритуальных ножей. Повелитель недовольно покачал головой и, окунув узкое лезвие в один из флаконов, сделал два аккуратных надреза на шее жертвы.

— Они все пытаются повторить свои успехи в Мистралии. Устраивают неизменно провальные заговоры, стопроцентно неудачные покушения на правителей и, как мне кажется, не вполне понимают, для чего они все это делают. Эта организация для нас совершенно бесполезна, как я уже сказал, там не осталось ни одного здравомыслящего человека, к тому же за ними охотятся все спецслужбы континента. Мне кажется, лучше закрепиться в Мистралии и оттуда продолжить…

— Ты это уже говорил, я помню, — чуть кивнул наставник, перебирая инвентарь и любуясь, как кровь стекает в специально подставленную чашу. Мистралиец прекратил бесполезные попытки освободиться и, похоже, лишился чувств. — Но должен заметить, что даже самые бестолковые подчиненные все же лучше, чем никаких. Поэтому я советую тебе найти этих последователей, обрадовать их своим пришествием и забрать с собой в Мистралию. Там их никто не будет преследовать, а они будут служить тебе и повиноваться, как богу. Собственно, и вампир тебе не так уж нужен… может… ну его, этого мистралийца не поднимать? А то тебе его кормить придется, присматривать, чтобы по бабам не бегал и не кусал кого не следует, одни хлопоты.

— Да жалко, зря пропадет. Вы ведь уже начали. Пусть будет. Неизвестно, когда я еще найду этих последователей и найду ли вообще. И вдруг они мне не поверят?

— Поверят, поверят. Ты найди сначала, а на днях мы добьем Пятнадцатый Оазис, тот, где авиационный заводик, — и будет тебе колесница. Хоть последователи и забыли свою истинную цель, основные догматы они наверняка помнят. Так обычно и бывает — глупые сказки живут куда дольше истинного учения… Так и быть, сделаю тебе вампира, коль уж пообещал. Эти славные создания обладают массой полезных свойств, так что он может пригодиться. Только присматривай и корми регулярно, чтобы он не повадился самостоятельно на охоту вылетать. Тебе еще что-нибудь нужно?