– Локке слушает.

– Сюрприз, – пропел Макс. – Это я.

– А как же?..

– Такая новая приставка к телефону. Она посылает особый сигнал, у тебя в телефоне что-то заклинивает, и вместо моего номера на экране высвечивается тот номер, который ты набирала последним. Хитро придумано?

– Очень.

– И за кого ты меня приняла?

– Не твое дело, – чересчур ласково отозвалась Алисса. Похоже, она все еще на него злилась.

– Я долго ждал, что ты мне перезвонишь. Мне, правда, очень надо поговорить с тобой. – Макс не садился за стол, зная, что как только сядет, тут же автоматически начнет просматривать бумаги. А предстоящий разговор потребует его полного внимания. Он выглянул в окно.

Небо во Флориде какого-то совершенно особенного голубого цвета. А еще из окна видно полоску моря, сверкающую на солнце.

– У меня сейчас нет времени, чтобы перезванивать всяким засранцам. Может, поговорим позже?

– Нет. Но я буду короток. Я не могу жениться на тебе, потому что я еще больший засранец, чем ты думаешь. Извини. Я… совершил большую ошибку этой ночью и…

– Макс, – перебила его Алисса, – я все знаю. Неужели ты думаешь, что можешь целую ночь не отвечать на звонки и никто ничего не заметит?

– Да, – глухо сказал он, – я понимал, что без сплетен не обойдется. Я просто хотел, чтобы ты узнала все из первых рук. И только правду. – Он замолчал, собираясь с силами. – Алисса, я с ней переспал.

Она негромко рассмеялась:

– Давно пора. И как ты – в порядке?

– Нет, черт возьми, – признался Макс. Наверное, он уже никогда не будет в порядке. – Я должен сказать тебе еще кое-что.

– Ой, что-то мне это не нравится.

– Я подал заявление об отставке.

– Макс!

Он прижался лбом к нагретому стеклу.

– Оно вступит в силу, как только мы разгребем все это дерьмо, или в конце месяца – что наступит раньше.

– Господи боже мой…

– Я рекомендовал на свое место Пегги Райан, а тебя – на ее должность.

– Макс, это невозможно!

– Я сам во всем виноват, Алисса. Нельзя было спать с ней. Она еще не оправилась после той истории, и у нее слишком уязвимая психика… Не говоря уже о том, что за двое суток до этого я сделал предложение тебе, что, кстати, тоже было полным безумием.

– Я же тебе отказала, – напомнила Алисса.

– Ты сказала, что подумаешь.

– Да, но я бы все равно отказала, и ты это знал. Макс, мы ведь оба понимали, что это несерьезно.

– Это было серьезно.

– Пожалуйста, не увольняйся, – взмолилась Алисса. – Как ты можешь уволиться? Ты нам нужен.

– Как я могу не уволиться? Послушай, мне надо идти. Я только хотел, чтобы ты обо всем узнала от меня.

– Макс, ты просто убегаешь от проблемы, вместо того чтобы решать ее, ты, черт возьми…

– Джулз сообщил тебе последние новости?

– Да. Макс…

– Будь осторожна. Все это очень опасно. Очевидно, мы имеем дело не с террористом-самоучкой, а с настоящим профессионалом, скорее всего наемником, который твердо решил замести следы.

– Макс, пожалуйста, послушай…

– Алисса, мне очень жаль, если я обидел тебя…

– Ты не обижал меня.

– Мне все равно очень жаль. И мне надо идти. – Макс повесил трубку.

Небо по-прежнему было очень голубым. И вода по-прежнему сверкала на солнце. И пеликаны легко скользили над ней. Из своего окна он видел даже песчаную дамбу, соединяющую материк с островом Сиеста-Ки.

На котором Джина сейчас, наверное, собирала вещи и готовилась к отъезду.

– Ларонда! – крикнул он, не поворачиваясь. – Мне нужна машина.

Когда Макс вышел из кабинета, его помощница уже повесила трубку.

– Машина ждет у входа, сэр, – доложила она и даже не отругала его за то, что он кричал.

Он еще не рассказал ей о содержании своего письма, но Ларонда чувствовала, что происходит что-то очень необычное и важное, и волновалась.

– Не знаю, сколько меня не будет, – сказал Макс. – Я перевожу все свои звонки на тебя. Меня соединяй, только если позвонит президент или человек, которому известно, где находится Мэри-Лу Старретт.

– Да, сэр.

Макс пошел к лифту.

Мэри-Лу вскочила на ноги так быстро, что повалила стул.

– Привет, Мэри-Лу, – сказал Ибрагим Рахман. Живой и невредимый. Он даже улыбался, хотя в его чудесных карих глазах и стояли слезы. Потом он улыбнулся и Хейли: – Как дела, детка?

– Как ты нашел меня? – ахнула Мэри-Лу, и сама все поняла, поглядев на Уитни.

Вчера та назвала ее бывшего мужа «Сэмом», хотя Мэри-Лу была уверена, что ни разу не упоминала его настоящего имени. Тогда она не обратила на это внимание, но с тех пор что-то беспокоило ее. Теперь все ясно.

– Мне позвонила Уитни, – объяснил Рахман своим музыкальным голосом с таким знакомым британским акцентом. – Я сначала никак не мог понять, о ком она говорит, а потом догадался, что о тебе. Она сказала, что Сэм хочет тебя убить? Я ничего не понимаю. Ты же говорила, он никогда пальцем тебя не трогал. Ну, неважно. Я узнал, что ты здесь и что я тебе нужен, сел в машину и… приехал.

Господи! Что же делать, Господи?

– Я его нашла через справочную, – похвасталась Уитни. – Оказывается, в Сан-Диего всего один Ибрагим Рахман. А ты не хочешь поцеловать его?

Мэри-Лу захотелось ударить глупую девчонку.

– Что ты наделала? Ты понимаешь, что ты наделала? Мы все теперь погибнем! – Она прикусила язык, вспомнив, что ее слышат Аманда и Хейли, схватила Ибрагима за руку и потащила в соседнюю комнату. – Мне было нужно только одно – чтобы ты даже не приближался ко мне! Мне совсем не нужно, чтобы тебя убили, как Джанин.

– Твоя сестра умерла?

– Да, они убили ее. Господи, Ибрагим! Господи! Нам надо уходить отсюда. Немедленно! – Уитни остановилась в дверях и смотрела на нее совершенно круглыми глазами. – Бери Аманду и Хейли, – приказала ей Мэри-Лу, – отведи их в спальню и уложите в сумку Пуха и Динозавра и какую-нибудь одежду для нас всех. Я кое-что заберу из своей комнаты, а потом мы все вместе пойдем в гараж. Мы уезжаем. Прямо сейчас.

– Кто убил Джанин? – Ибрагим схватил ее за руку. – Сэм? Мэри-Лу, объясни, что происходит!

И тут она не выдержала. Во всем были виноваты его смуглые, теплые пальцы, сжимающие ее локоть. Мэри-Лу обхватила его руками за шею, изо всех сил прижалась к нему и разрыдалась.