– Не оборачивайся, – раздался тихий голос. – Обернешься – исчезну.

– Я тебе звонил – у тебя никого нет дома. Где ты?

– Далеко, Глеб. Не ищи меня, и когда приедешь, не ищи.

– Хорошо. – Его голос тоже прозвучал тихо, мелькнула мысль: «С ума схожу…»

– Нет, – призрачная Татьяна тихо засмеялась, – с тобой все в порядке. Вспомни вечер, когда я исчезла и появилась под рябиной…

Всплыло полузабытое: Таня, возникающая ниоткуда под желтым деревом с красными ягодами…

– Да, – прошелестело за спиной (или в голове, он не понял), – все правда…

– А, – отозвался Глеб, – это многое объясняет…

– И Марьяну не ищи. Время придет, встретитесь, а пока не стоит. Слышишь меня?

– Да.

– Прощай, Глеб. Я обещала с тобой попрощаться, помнишь?

– Помню…

Он резко обернулся. За спиной никого не оказалось. Маленькая улочка пуста. Ни прохожих, никого.

– Можешь ты объяснить, что это было? – Глеб требовательно уставился на Вишневскую.

– Могу, но не стоит. Но готова успокоить – с ума ты не сошел.

– А все-таки попробуй.

– Слова «астральная проекция» тебя удовлетворят?

– Не слишком, но хоть что-то. Ты знаешь, где она сейчас?

– Кто, Таня?

– Да.

– Предполагаю. Собрала в голове обломки слов, оговорок… Но ни за что не поручусь. Нам с тобой туда не попасть, поверь мне.

– Я правда не могу ее найти?

– Нет. Ни ты, никто другой. А зачем?

– Ей хорошо?

– Господи, Глеб, ну что ты пристал ко мне?! Наверное! Я не знаю. Во всяком случае лучше, чем тебе, Титов. Когда она туда отправлялась, выглядела счастливой.

– Ты меня успокоила. Хоть кому-то хорошо.

– А ты волновался?

– Не знаю. Но как-то не по себе. Ну ладно, Вишневская, пока. Лови рекламодателей. Счастливой охоты. Не надо болтать о том, что я тебе рассказал. И особенно с ней. Прошу тебя.

– Хорошо. Пока.

…Вот так и побеседовали. Я даже зауважала его немного. Хотя до хорошего отношения далеко.

– Ну, поговорили и поговорили. Почему мне-то ничего не сказала?

– Просил. И тебя жалко, ты же о нем все время думаешь.

– Не все время, но думаю. Телевизор включаю, смотрю. Ну что с того?

– Да ничего. У всех свои странности. Знаешь, Марьяна, а я иногда с вороной разговариваю.

– С ума сошла? С какой вороной?

– Вон с той, видишь на ветке?

– Так это же обычная ворона! Серая. А те черные были…

– Ну и что. Мне кажется, у всех ворон есть что-то общее. Ну не знаю, мне так легче. Я ей рассказываю про тебя, про Гошку, про Берту, про Глеба. Она слушает и кивает.

– Так прям и кивает.

– Мне так кажется. Покивает, покивает и улетит.

– Ты действительно совсем двинутая, Юлька.

– Может быть. Ты тоже! Зачем квартиру продаешь? Сколько на нее пахала!

– Ну и что? Миша большой, ему угол надо! Юрик подрастает… Да дело не в этом, я хочу магазин устроить. Помнишь, ты говорила про маленький магазин волшебных товаров. Сувениры всякие, мелочи, картины… Вот я хочу такой.

– А я? Это же моя идея!

– А я с тобой хочу. У меня денег все равно хватит только на помещение, на перевод в нежилой, на ремонт. Товар закупать не на что. А на реализацию новичкам никто не даст.

– Марьяша, я же могу картины дедушкины продать! Они денег стоят – вот и хватит.

– Не жалко?

– Ничуть. У меня и антиквар знакомый есть… Давай! Я Алевтину наконец брошу. Меня давно от нее тошнит.

– Коля нам дизайн продумает…

– Хорошая идея… И назовем «Две ведьмы».

– А на кассе будет сидеть красивая умная девочка.

– Она напишет про нас книжку и сделает PR.

– Замахнулась. Фантазерка… Кстати, кого мы ждем?

– Сажину.

– Она не придет.

– Откуда знаешь?

– Могла бы сказать «чувствую», но врать не буду. Звонила она мне. Не готова Наталья летать.

– Не готова, так не готова. Что ж поделаешь. Ей со своей любовью разобраться бы. Решить – нужна, не нужна. Она уже год в зеркало пялится. И все без толку.

– Когда-нибудь разберется. Тогда и полетит.

– Тогда давай мазь. Твои вернутся с дачи завтра? И зачем они туда поперлись?

– Ветру было угодно распахнуть окно на втором этаже. Завтра приедут.

– У нас вагон времени…

– Да.

Вишневская подошла к холодильнику и достала аккуратную баночку, протянула ее Марьяне. Она открутила тугую пластиковую крышку, понюхала.

– Пахнет странно. Острый какой-то запах. Ты все правильно сделала?

– Не сомневайся! Я на себе проверяла.

– Тут чего-то маловато.

– Тебе хватит.

– А тебе?

– А мне уже не нужно, Мариша. Я так могу…

…Уже вырываясь из тела, Юлька вспомнила, что забыла выключить компьютер. На экране монитора то возникал, то рассыпался разноцветный шарик. Внезапно заставка исчезла, и возник ровный ряд строчек. Возник и замер, вытеснив заставку:

О, как нас жаждут чудеса!

Под этим бледным, серым небом

Их золотые голоса

Манят, зовут: «Не только хлебом,

Не только златом и вином

Заполнен этот мир прекрасный…»

Но ночь бледнеет за окном,

И зов становится напрасным.

И улетают чудеса

В свои неведомые дали,

И в небеса, и за леса

На книжном прячутся развале.

Но все же будут жадно ждать,

Таясь, в преддверье каждой ночи,

Чтоб отогнать печаль и дать

Взамен десяток легких строчек…

«Стихи, в компьютере новые стихи! – вспомнила Юлька. – Вернусь – покажу Марьяне. Я, кажется, сохранилась». В небе в эту ночь, сырую и облачную, парили две легкие тени…

13 апреля 2006 года. Полнолуние.

Лунный день.