Ибсен залаял снова, чтобы разбудить Сэмюэля, и выбежал из тени дерева.

— Ибсен, в чем дело? — пробормотал Сэмюэль.

Ибсен разбежался и подпрыгнул высоко в воздух, нацелив оскаленные челюсти прямо на шею Ведьмы теней. Сэмюэль открыл глаза и увидел старую женщину с длинными черными волосами, одетую в длинную черную тунику. Говоря, она выдыхала черный пар.

— Замри, — сказала Ведьма теней. Пес тут же застыл в воздухе, неподвижный, как на фотографии. — Усни. — Второе заклинание заставило Ибсена упасть и мягко опуститься на землю. К тому моменту, когда он коснулся земли, он уже глубоко спал.

— Эй! Что вы сделали с моей собакой?

Марта ожидала, что Сэмюэль тоже превратится в птицу, но этого не произошло. Ведьма теней знала, что все птицы хорошо понимают друг друга, и сознавала, что двое детей, имеющих возможность говорить друг с другом — пусть даже в обличье птиц, — вовсе не входили в планы ее хозяина. Поэтому ей пришлось придумать наземное животное, а не летающее. И в этот момент такое животное как раз пропрыгало мимо них по тропинке.

— Пожалуйста, — сказал Сэмюэль, вставая. — Не трогайте меня. Я в лесу только для того, чтобы найти сестру.

Он выбежал из тени дерева, и его тень протянулась перед ним в утреннем свете. И сразу после этого он ощутил неожиданное чувство легкости, пробежав прямо над своей тенью, словно она была просто черным ковриком, лежавшим на траве. Он увидел, как его тень испаряется в виде черного пара, который улетает к Ведьме теней.

Не зная, что ему делать, он вытащил из-под свитера книгу и протянул ее перед собой, пытаясь загородиться от чар ведьмы. Но это не помогло. Ведьма закрыла глаза и проговорила слова, которые, словно насекомые, забрались в уши Сэмюэля, отчего его голова начала зудеть изнутри. А очень скоро он почувствовал, как зудит все его тело.

Он уронил книгу и поднес руки к лицу. На его подбородке, на щеках и на лбу рос мягкий мех. А потом он заметил, что его уши меняют форму, торчком вставая над его головой.

— Простите… Мы не хотели входить в лес…

Его рот, его язык и зубы менялись с каждым произнесенным им словом.

— Пожалуйста, я не буду…

Но не успел он закончить предложение, как перемены были завершены. Сэмюэль-человек стал кем-то совершенно другим.

Не птицей, как его сестра. А кроликом.

— Я должна оставить тебя, — сказала Ведьма теней, и по ее морщинистой щеке скатилась черная слеза. Она снова обернулась вороном и медленно полетела обратно к своему хозяину, оставив кролика и синюю птицу на произвол судьбы.

Сэмюэль-кролик попытался разбудить Ибсена.

— Ибсен! Проснись! Проснись!

Никакого толку.

То ли Ибсен не понимал кроличьего языка, то ли он так глубоко спал, что вообще ничего не слышал.

Синяя птица по-прежнему сидела на ветке. И смотрела на него.

— Чего ты хочешь?

Птица ничего не ответила.

Сэмюэль снова подступился к Ибсену:

— Проснись! Нам нужно найти Марту. Мы должны попасть к Мастеру перемен!

Разумеется, у Сэмюэля не было никаких идей по поводу того, что он будет делать, когда все-таки попадет к Мастеру перемен. Как сможет жалкий кролик тягаться с существом, держащим в страхе весь лес? И даже если его сестра все еще жива, как она теперь его узнает?

Он знал только то, что должен любой ценой продолжать поиски сестры. Поэтому он в последний раз попытался разбудить Ибсена и затем, оставив его, попрыгал вниз по тропинке, а синяя птица перелетала с ветки на ветку перед ним, следя за каждым его движением.

Он потратил немало времени, пытаясь вспомнить указания, данные троллем, но вскоре ему пришлось смириться с тем, что кроличья память не идет ни в какое сравнение с человеческой.

Очень быстро он окончательно потерялся. День клонился к вечеру, и лес теперь купался в оранжевом свете. На невозможной высоте над ним маячили деревья, отбрасывая тени, которые, казалось, простирались на несколько миль вперед.

Темнело.

Длинные тени растворились в ночной тьме. Мимо него с испуганным видом проскакали кролики, двигаясь в противоположном ему направлении.

Одна крольчиха остановилась рядом с ним.

— Они идут! Они идут! — с паникой в голосе сообщила она ему.

— Кто идет?

Но у крольчихи не было времени отвечать. Она нырнула в подлесок, и Сэмюэль, оглянувшись, увидел, как вдалеке мелькает ее пушистый хвостик.

Затем его уши, ставшие теперь очень чувствительными, услышали что-то новое. Что-то быстро приближавшееся к нему сзади. Звук был похож на топот стада слонов, но обернувшись, он понял, что это был топот каких-то гигантов, которые, выстроившись в линию, бежали по направлению к нему.

«О, нет», — подумал Сэмюэль, осознав, что он был полностью на виду.

Он запрыгал к зарослям папоротника и высокой травы, где спрятались другие кролики. Но Сэмюэль двигался слишком медленно, поскольку до сих пор не мог привыкнуть к своим задним ногам, торчащим вверх по бокам его тела.

— Давай же! У тебя получится!

«Кто это? Откуда этот голос?»

И тут он увидел пару глаз, глядящих на него из травы. Это была та самая крольчиха, которая сказала ему: «Они идут!» Теперь она пыталась подбодрить его из своего укрытия.

— Прыгай! Используй свои ноги!

— Я не могу, — сказал Сэмюэль. — Я к ним не привык!

— Ты слишком много думаешь. Прекрати думать! Как только ты перестанешь думать, у тебя все получится само собой.

Но Сэмюэль не мог прекратить думать. Он пытался снова и снова, но его мозг работал гораздо быстрее, чем его тело.

— Отталкивайся от земли. Бей ногами по земле! Вот так! Вот…

Как раз тогда, когда Сэмюэль почти приноровился скакать как настоящий кролик, что-то схватило его за уши и рывком подняло в воздух.

— А-а-а! Отцепитесь! Отпустите мои уши!

Его быстро поднимали вверх, и ему стало нехорошо, когда он увидел, как земля с невероятной скоростью отдаляется от него.

— Помогите! Пожалуйста! Отпустите!

Он висел в воздухе, лицом к лицу с гигантом, который держал его.

«Нет. Не может быть».

На него с интересом смотрел огромный глаз, расположенный прямо над чудовищных размеров красным носом в форме луковицы.

— Гляди-ка, какой отличный кролик нам попался, Тролль-мама, — сказал Тролль-папа. — Ох, и вкусный он будет, скажу я тебе. Отменное жаркое получится!